Леон Дегрелль - Штурмовая бригада СС. Тройной разгром Страница 35

Я увидел аналогичные парашюты, разбросанные над всеми окрестностями. Взрывы сотрясали все вокруг. Деревни горели, лишь на красном и золотом фоне пляшущего пламени вырисовывались черные стропила.

К 23.00 мы встретили полдесятка немецких танков, которые должны были поддержать атаку важного перекрестка. Я также нашел с ними адъютанта, почти потерявшего дыхание. Ранее я послал его на разведку местности. Он столкнулся с русскими, которые продвинулись уже более чем на 10 километров от моста через Эмайыги. Они уже прошли через лес и заняли три деревни вдоль нашей дороги. Множество их танков двигалось, несмотря на ночь. Они появились без предупреждения в деревне Ноэла прямо перед нами. Единственное, что еще сдерживало их продвижение, — это присутствие зенитной батареи, блокировавшей выход из деревни. Увидев танки, артиллеристы опустили стволы пушек и сразу открыли огонь по русским.

У меня была очень хорошая передвижная радиостанция. Передав эту важную новость в штаб боевой группы, я вскоре получил ожидаемый ответ: «Атаковать! Атаковать немедленно!»

Мои четыре роты, каждая численностью около 60 человек, развернулись перед входом в деревню. Я указал своим офицерам непосредственные цели. Прежде всего мы должны отбить Ноэла. Затем мы двинемся по дороге ко второй деревне. Этот путь ведет прямо в лес. Офицеры должны показать пример и идти в атаку впереди солдат. Все следует делать быстро.

Мы атаковали.

Время 01.00. При поддержке шести танков наши люди бросились на первый отряд противника. Танки красных быстро отошли назад, не представляя силы атакующих. Наши роты со своей обычной скоростью ворвались в Ноэлу, забросали дома гранатами и захватили их, взяв много пленных.

Это были уродцы с лицами, похожими на морды грызунов, в большинстве своем 16-летние. Они были измучены долгим маршем и недосыпанием. Им пришлось проделать пешком более 200 километров из Пскова за четыре дня, комиссары постоянно подгоняли их, угрожая расстрелом, если кто-то замедлял шаг. Они выглядели ужасно. Большинство носили потрепанные немецкие шинели. Они напялили эти шинели, чтобы обмануть нас, выдав себя на немецких солдат. Предательство было омерзительным, однако они были слишком молоды и перепуганы. Я приказал им спать, и все они попадали буквально там, где стояли.

Наши танки нанесли жестокий удар русским танкам. Несколько из них вспыхнули. Другие пустились полным ходом наутек. Нам следовало воспользоваться замешательством. Я отдал приказ начинать вторую фазу операции, то есть захват лесной дороги.

Пехота красных прочно удерживала опушку, и темнота стояла непроглядная. Мы с трудом различали пулеметы, которые выплевывали сребристые и золотые струи из окрестных кустов.

С криком наши солдаты бросились на врага. Один из моих молодых лейтенантов, командир отделения, которому накануне я сделал строгий выговор, ответил: «Я обещаю вам, что я сделаю это». Он был высоким, крепко скроенным гигантом с голубыми глазами. Он бросился вперед, как метеор, сметая все на своем пути, и в темноте налетел на советское пулеметное гнездо. Однако пули изрешетили его, он получил множество ран в руку, ногу и грудь. Однако лейтенант сдержал слово и открыл брешь, в которую ворвались его солдаты. Я на ощупь приколол Железный крест к его куртке, пропитавшейся кровью.

Красные бежали. Наши солдаты наступали бегом по обочинам дороги. Танки, уверенные в безопасности флангов, очистили дорогу на большом протяжении. К 03.00 мы достигли второго населенного пункта, ворвались в него и вышибли оттуда защитников.

Мы отбили две деревни из трех и вернули половину территории, захваченной красными. Еще 5 километров, еще одна деревня, которую следует занять с помощью пулеметов и гранат, и мы сможем атаковать мост.

Но это можно будет сделать, только если мы не замедлим с развитием успеха, но для этого требовалось по крайней мере 500 человек. За эти два часа я уже потерял 80 солдат. У меня остались лишь немногим больше 150 человек. Также мне требовалось 20 танков. А у меня с самого начало было всего 6 штук. Один из них взорвался во время боя в Ноэла, а нам предстояло преодолеть еще более серьезные препятствия.

Этот ночной бой развивался успешно лишь потому, что противник прибыл после долгого марша и был выбит решительным ударом.

Хотя нас осталась всего лишь горстка, мы тем не менее были полны решимости выполнить поставленную задачу. Нашей целью не являлось уничтожение противника. Нам следовало прорваться к мосту и уничтожить его, пусть даже нас останется 20 человек, 10 человек. С этого момента каждый из наших взводов должен был попытаться сделать это самостоятельно, не обращая внимания на то, что происходит с остальными. Я выдал им взрывчатку, необходимую для минирования моста.

Мы прекрасно понимали, что нами пожертвовали для решения этой задачи. Но мы были готовы. Среди нас нашлось бы в десять раз больше добровольцев для выполнения приказа. Ярость битвы, ночная темнота, эффект внезапности и паника в рядах противника могли помочь нам.

К несчастью, на выходе из деревни мы были вынуждены задержаться. Здесь были установлены несколько советских противотанковых орудий. Они обстреляли нас. Нам пришлось вступить в кровавую рукопашную схватку на опушке елового леса с его тысячами ловушек. Половина наших офицеров погибла. Остальные собрали солдат для нового рывка. В течение получаса все должно было решиться. Советские танки подходили отовсюду. Взорвался второй немецкий танк. Немецкое командование очень берегло оставшиеся машины. Командир танкового отряда получил приказ быть осторожным. Но чтобы добиться успеха, нам следовало пойти на риск и, возможно, потерять все 4 оставшихся танка. Только в этом случае несколько наших солдат сумели бы проскочить к мосту и взорвать его.

Мы с ужасом увидели, как уцелевшие немецкие танки начали отходить, отстреливаясь. Наши мертвые лежали на дороге повсюду, наши раненые сами брели назад без единого стона.

Красные, видя отступление наших танков, снова приободрились. После перепуганных детишек, с которыми мы легко справились, на нас бросили специальный батальон прирожденных убийц, смертоносных гигантов с бритыми головами.

Тем не менее наши парни, упрямые, как ослы, не собирались отступать даже перед такими. Но советские танки с ревом подходили все ближе, грохот их гусениц сотрясал воздух. И снова 15 русских танков ворвались в деревню.

Немецкие танки не отвечали. Они уже прошли эту деревню и сейчас отходили к Ноэла, желая как можно быстрее оставить позади опасную дорогу, вьющуюся между елями. Предрассветная мгла уже начинала редеть, и пожары сияли уже не столь ярко.