Владимир Дайнес - Чапаев Страница 35

Савин пишет:

«Командир первой бригады Чапаев долго упорствовал и не соглашался на принятие командования второй дивизией, ссылаясь на то, что почти все части первой дивизии созданы им, что они ему дороги и он с ними настолько сжился, что уход его может внести ропот в рядах красноармейцев и тем самым повлиять на успех наступления. Надо сказать, что тов. Чапаев, этот степной орел, действует с начала открытия фронта исключительно партизанским способом, совершенно самостоятельно, не признавая никаких распоряжений штаба. Он создал свои отряды из населения, отнятого у неприятеля путем набега. Были случаи, что Чапаев уходил со своим отрядом и пропадал без вести, а возвратившись через некоторое бремя, доставлял трофеи и пленных. Население, по рассказам очевидцев, где появлялся Чапаев, было терроризировано. Его жестокость известна многим, кому приходилось с ним сталкиваться, существовали эти отряды путем того, что отбиралось от населения — продовольствие, фураж, обоз, лошади и проч. Расчеты за взятое не производились, что создавало ропот населения на Красную Армию. В стане неприятеля имя Чапаева со страхом произносится не только женщинами и детями, а и казаки, которым приходилось не раз быть битыми чапаевцами. Эта личность можно сказать вполне легендарная».

Теперь понятно, почему записки Савина «не ко двору». Они показывают нам иного Чапаева: легендарного, недисциплинированного, жестокого и беспощадного. Это было все отголоском партизанщины, проявлявшейся в то время во многих частях Красной Армии. С ней Троцкий боролся, применяя не менее суровые меры. Один из ответственных военных и политических работников того времени С. И. Гусев (Я. Д. Драбкин), например, писал:

«Приезд тов. Троцкого (под Казань) внес решительный поворот в положение дел. В поезде тов. Троцкого на захолустную станцию Свияжск прибыли твердая воля к победе, инициатива и решительный нажим на все стороны армейской работы. С первых же дней и на загроможденной тыловыми обозами бесчисленных полков станции, где ютились Политотдел и органы снабжения, и в расположенных впереди — верстах в 15 — частях армии почувствовали, что произошел какой-то крупный перелом. Прежде всего это сказалось в области дисциплины… Жесткие методы тов. Троцкого для этой эпохи партизанщины, недисциплинированности и кустарнической самовлюбленности были прежде всего и наиболее всего целесообразны и необходимы. Уговором ничего нельзя было сделать, да и времени для этого не было. В течение тех 25 дней, которые тов. Троцкий провел в Свияжске, была проделана огромная работа, которая превратила расстроенные и разложившиеся части 5-й армии в боеспособные и подготовила их к взятию Казани».[89]

После переговоров Чапаева с Троцким, свидетельствует Савин, Василий Иванович согласился принять командование дивизией. 21 сентября Троцкий и сопровождающие его лица прибыли в деревню Раевка, где располагался 1-й Николаевский полк. Личный состав полка был построен для смотра. Троцкий обошел строй, поздоровавшись с бойцами, которые довольно дружно отвечали:

— Здравие желаем, товарищ Троцкий!

После этого председатель РВСР произнес речь: «— Товарищи красноармейцы! Славные дела полков Николаевской дивизии хорошо известны Советской Республике, которая высоко их ценит. Имя командира бригады товарища Чапаева популярно и гремит со славой по всей Республике России. Чтобы отметить отличившиеся полки Николаевской дивизии Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет дарует полку Революционное знамя. Для отдельных вырабатываются особые нагрудные знаки отличия, но ввиду того, что они не получены, н от имени Совета Народных Комиссаров и Исполнительного Комитета приказываю выдать каждому красноармейцу в виде подарка месячный оклад содержания, то есть 250 рублей, не считая обыденного получаемого ими жалования. Призываю Вас поклясться, в знак чего поднять левую руку к верху, что все как один человек будут сражаться до последней капли крови с заклятым врагом рабочих и крестьян — с буржуазией, эксплотаторами, наемниками капиталистов и не сложут своего оружия до окончательной победы пролетариата. В ответ прозвучало громогласное:

— Клянемся!»

Примерно также происходило посещение и других полков дивизии. Чапаев, воспользовавшись присутствием председателя РВСР, обратился к нему с просьбой переименовать 1-й и 2-й Николаевские полки соответственно в «Полк Пугачева» и «Полк Стеньки Разина». Троцкий тут же объявил бойцам о переименовании полков. Председатель Реввоенсовета Республики сдержал свое слово о переименовании полков. В приказе командующего 4-й армией от 25 сентября 1918 г. отмечалось:

«…3. 1-й и 2 советские полки Николаевской дивизии народным комиссаром по военным делам именем Совета Народных Комиссаров по ходатайству начальника Николаевской дивизии Чапаева переименованы: 1-й — в Пугачевский советский полк, а 2-й — в полк Стеньки Разина…».[90]

По итогам смотра частей дивизии были сделаны следующие замечания:

«1. Начтадив Галактионов не знал, сколько людей в дивизии, сведения подал непроверенными, отъезжая в Ершов не доложил начдиву. Много сделано упущений в штабе дивизии во время отсутствия начдива Захарова в Вольской дивизии.

2. Нет технической связи в полках со штабом дивизии.

3. Отказ командира I бригады Чепаева исполнить приказание командарма, доносить в штаб дивизии о ходе боев как можно чаще, выразив его словами, что я не верю штабу и бумажек его знать не хочу, уйду со своими частями и Вы получите донесение тогда, когда мною будет занят какой-либо пункт.

4. Плохо налажен аппарат снабжения, требуются специалисты.

5. От населения есть заявления, что плохо рассчитываются за забираемые частями продовольствие, фураж и пр. предметы войскового обихода».

Общий вывод по дивизии Николаевских полков был таков: «Дивизия вполне крепкая, полна революционным духом и горит желанием ударить на врага и взять Самару. Хозяйственный аппарат хотя и страдает и возможно, что бывают случаи неправильной траты денег вследствие плохого учета продовольствия и имущества, но люди все сыты — жалоб не раздается. Немного омрачает картину плохое исполнение частями дивизии приказаний, исходящих от Штаба Армии, но надо надеется, что опыт покажет необходимость слушаться Штаб Армии, вернее Революционный Совет Армии, так как ему больше известно общее положение фронта, чем отдельной единицы, которая дальше своего и соседних участков не может знать, что делается на всем фронте армии и таким образом могут быть случаи, что занятия какого-либо пункта с боем и жертвами неприятеля окажется бесполезным усилием, так как на участке другой дивизии может случиться обратное и по стратегическим соображениям придется сделать отход».