Павел Бажов - Южный Урал, № 5 Страница 35

Когда все формы готовы, эти кусочки — отпечатки модели — сушат в специальной печи. Сушка придает им прочность, огнеупорность и газонепроницаемость. После этого литейщик, поставив перед собой модель, составляет из отдельных кусочков целую форму. С большой тщательностью и подлинно художественным вкусом, орудуя крошечной металлической лопаточкой-бушвариком, формовщик приглаживает едва заметные неровности, а случайно попавшие в форму песчинки выметает глухариным пером.

На этом, однако, работа не заканчивается. Внутренность каждой части формы надо покрыть тонким слоем древесного порошка. Это необходимо потому, что в момент заливки формы чугуном от горения древесного порошка образуется как бы газовая изоляция, которая и предохраняет форму от пригаров.

Когда отливка готова, ее чистят и передают чеканщикам. Настоящие художники своего дела, они не только подправляют все изъяны отливки, но и специальными инструментами насекают на скульптуре волосы, ткань одежды, морщинки на коже. Затем скульптуру бронзируют и красят.

Василий Федорович Торокин сам и формовал скульптуру, и чеканил ее, и бронзировал, и красил. В то время владельцы завода, жившие в Петербурге да за границей, слали в Касли много разных фигурок с предписанием сделать по присланному образцу чугунные скульптуры. Торокин отливал их, а дома занимался лепкой. Так он слепил, а затем сформовал и отлил изумительную скульптуру «Старуха с прялкой», описанную в известном сказе уральского писателя П. П. Бажова «Чугунная бабушка».

Василию Торокину принадлежат также такие известные скульптурные группы, как «Поездка кулака на праздник», «Крестьянин на пашне», «Углевоз», «Литейщики на работе», и поныне считающиеся лучшими образцами каслинского художественного литья.

Работы Торокина имели ярко выраженную социальную направленность. Его скульптурная группа «Крестьянин на пашне» служит прекрасной иллюстрацией к рассказу о горькой, беспросветной жизни тогдашних крестьян, о их тяжелом, изнуряющем труде. Две лошади, напрягаясь из последних сил, тащат плуг. За ним шагает крестьянин, плечи которого придавлены усталостью. И вот другая скульптура Торокина — «Поездка кулака на праздник». Здесь даны образы деревенских богатеев, нещадно эксплоатировавших бедняцкую часть деревни.

Вполне понятно, что хозяева завода косо смотрели на скульптурные занятия Торокина, считали, что это не его, простого рабочего, дело, что его удел — только формовка и отливка готовых моделей. Торокин, половину суток проводивший на заводе и получавший за это нищенскую оплату — 10 копеек, лепкой занимался лишь дома, отрывая на это время от своего короткого отдыха. Однажды Торокин заговорил со смотрителем завода о своем желании учиться.

— Много вас охотников до просвещения, и так проживешь, — последовал ответ смотрителя.

Тогда Торокин попросил послать его детей в художественную школу. Смотритель, смерив мастера презрительным взглядом, резко оборвал:

— Твоих детей учить? А наши-то тогда что будут делать?..

После этого Торокину вообще запретили заниматься лепкой. Такая же судьба постигла и другого каслинского мастера — Афанасия Федоровича Широкого, который одинаково хорошо лепил, рисовал, бронзировал и чеканил. Широков — автор статуэток «Старуха с кузовом грибов» и «Мальчик, выбирающий чугун». Талантливый мастер не перенес постоянных обид и унижений и ушел с Каслинского завода.

Так, подавляя стремления лучших каслинских литейщиков и чеканщиков к самостоятельному творчеству, хозяева завода эксплоатировали их замечательное мастерство, заставляли изготовлять всякие безделушки, стоившие рабочим огромного труда, здоровья, а зачастую выводившие их из строя.

— Помню как управитель кыштымскими заводами, — рассказывает сейчас уже 83-летний мастер художественного литья Николай Афанасьевич Вихляев, — поручил мне сделать брелок для чугунной часовой цепочки. Зашел как-то в цех, подал мне крохотный кусочек меди и приказал:

— Сделай рыбку!..

Вихляев был тогда еще молодым литейщиком, но глаз имел приметливый, а руки умелые. Бережно взял он двумя пальцами кусочек меди, повертел его в руках и, захватив сачок, пошел на озеро. Поймал там небольшого окунька, спустил его в баночку с ведой и с ним вернулся в цех.

Глядя на окунька, плававшего в банке, Вихляев принялся за работу. Разметил головку, определил, где будут глаза, где плавники, где хвост. Отчеканил на модели чешую. А это, пожалуй, было самое трудное. Рыбка-то всего в каких-нибудь полтора сантиметра величиной, а чешуя у нее от головки мелкая, чуть заметная. Подальше, к середине туловища, покрупнее, а у плавников и хвоста опять мельче.

По этой модели Вихляев сделал форму и сам отлил чугунную рыбку. Затем, вооружившись крохотными инструментами, он подправил все изъяны отливки, отчеканил чешую. Но работа на этом не окончилась. Талантливый мастер нанес на каждую малюсенькую, едва видимую простым глазом чешуйку тончайшее кружево волосинок. Разглядеть эти волосинки можно было только через увеличительное стекло.

В итоге получился изумительный брелок — маленькая чугунная рыбка необычайно тонкой работы.

Управителю завода этот брелок понадобился для той самой чугунной цепочки, которая была на Парижской выставке.

Долгое время имена талантливых мастеров, создавших шедевры художественного литья — тончайшую цепочку и миниатюрную рыбку-брелок, — никому не были известны.

А сколько других произведений подлинного искусства было создано каслинскими мастерами! Вот, например, простые пепельницы. Ведь из восьми десятков видов пепельниц, фигурировавших в заводском каталоге, едва ли десяток имел авторов. Эти небольшие по размеру художественные изделия отличаются богатством и разнообразием тем, взятых народными художниками из окружающей действительности, из мира уральской природы. Вот перед нами дровни, наполненные чугуном, лапти и плетеные корзины, листья клена и дуба, цветы, окуни и караси. Отлитые из чугуна, они просты по отделке и скромны с виду. Но это настоящие произведения искусства. В каталоге завода значилось более 80 различных видов пепельниц. К сожалению, имена создателей этих чудесных вещиц в большинстве своем так и остались неизвестными.

Еще задолго до Парижской выставки каслинское чугунное литье, снискавшее себе широкую известность, привлекло к себе внимание знаменитых русских скульпторов. Это было время, когда русская скульптурная школа, выдвинувшаяся на рубеже XVIII—XIX столетий, заняла ведущее место в мировой скульптуре. Русские скульпторы создавали произведения большой идейной значимости и высокого мастерства, оставляя далеко позади лучших мастеров Запада. Именно 30-е годы прошлого столетия явились тем этапом, который знаменует дальнейшее прогрессивное развитие русской скульптуры, этапом, который положил начало периоду ее обновления, периоду рождения подлинно реалистического искусства.