Павел Зырянов - Адмирал Колчак, верховный правитель России Страница 36

За Старым городом, ближе к горным хребтам, появился Новый китайский город, населённый русской и китайской беднотой. Русские рабочие, мастеровые, извозчики, преимущественно из Сибири, ехали в неведомую даль, привлекаемые рассказами о баснословной дешевизне порт-артурской жизни. Приток русских особенно усилился после того, как в 1903 году вступили в строй Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД) и её Южно-Маньчжурская ветка, соединившая с Россией Порт-Артур и Дальний.

Китайцы ехали в Порт-Артур в надежде на постоянные и высокие заработки. Отчуждённость и недоверие, с которыми поначалу китайцы встретили русских, постепенно сменялись сотрудничеством и взаимопониманием. Старый порт-артурец В. А. Мустафин вспоминал: «Сначала на нас смотрели как на выходцев с того света, белых чертей, от нас взапуски убегали. Прошло некоторое время, к нам присмотрелись, увидели, что никакого зла мы никому не делаем, платим за всё щедро, по-царски, тогда стали понемногу приближаться, вступая с нами в более тесное общение».

Далёкий Порт-Артур не отрывался от России, жил с ней единой культурной жизнью. В городе открылось реальное училище. В начальной школе ввели совместное обучение мальчиков и девочек, что было в те времена необычно для России. С 1901 года выходила местная газета «Новый край». Пушкинские торжества 1899 года (сто лет со дня рождения поэта) нашли отклик и в Порт-Артуре. В гарнизонном собрании был прочитан цикл лекций о творчестве А. С. Пушкина. Сбор с них предназначался на строительство русско-китайской школы. В городе появилась Пушкинская улица.[209]

Молодой город, выросший в точке соприкосновения трёх культур (китайской, японской и русской), был устремлён в будущее и мало заботился о своей безопасности. Угроза, казалось, могла исходить только с моря. А с этой стороны Артур был неприступен.

Порт-артурская гавань была тесна и мелководна. Но восточную её часть (Восточный бассейн) углубили настолько, что в ней могли стоять даже броненосцы. Углубили и часть более обширного Западного бассейна, которую стали называть внутренним рейдом. Однако узкий проход в гавань, между полуостровом Тигровый Хвост и Золотой горой, не был углублён, и потому большие корабли могли выходить из гавани и возвращаться только во время прилива, два раза в сутки. Из-за этого, а также вследствие тесноты в гавани, эскадра предпочитала стоять по-прежнему на внешнем рейде.

Старый китайский док в гавани не вмещал броненосцев. Началось строительство нового дока, но к 1904 году он не был закончен. Успели, однако, выстроить новые мастерские, провиантские склады, угольные сараи, казармы, блиндированный пороховой погреб. Переоборудовались и модернизировались береговые батареи. К началу войны эти работы были на две трети выполнены.

К 1904 году России удалось сосредоточить в Тихом океане значительные военно-морские силы. Ядро их составляли семь броненосцев. Новейшие из них («Ретвизан» и «Победа») могли развить скорость до 18,5 узла. Три старых броненосца («Петропавловск», «Полтава» и «Севастополь») – до 16 узлов. Это создавало неудобства, ибо скорость движения эскадры определяли тихоходы.

Япония имела шесть броненосцев, правда, более однотипных, с одинаковой скоростью в 18 узлов.

Что касается количества крейсеров, в том числе броненосных, а также миноносцев, то здесь на стороне Японии был большой перевес. Но надо учитывать, что в решающих морских сражениях крейсеры с обеих сторон действовали довольно пассивно – даже по сравнению с миноносцами. Так что перевес в один броненосец всё же давал некоторое преимущество русскому Тихоокеанскому флоту.

В 1900 году, после Дубасова, Тихоокеанскую эскадру возглавил вице-адмирал Н. И. Скрыдлов. Он считал, что опорной базой флота должен быть более надёжный Владивосток. Однако начальник Квантунской области адмирал Е. И. Алексеев не хотел отпускать от себя эскадру. Он предлагал перевести во Владивосток броненосные крейсеры, а броненосцы оставить в Артуре.[210] Вопрос решился в 1903 году, когда Алексеев был назначен наместником на Дальнем Востоке, а Скрыдлова направили на Чёрное море. Начальником эскадры стал более покладистый вице-адмирал О. В. Старк.

Недостаточная надёжность Порт-Артура объяснялась его значительным удалением от России (по морю до Владивостока 1060 миль) и плачевным состоянием его сухопутных укреплений.

Проект крепости был утверждён Николаем II в январе 1900 года, хотя работы начались раньше. По смете требовалось 8,9 миллиона рублей. Однако в том же году в стране разразился промышленный кризис, более всего затронувший металлургию и машиностроение. Министр финансов СЮ. Витте не мог спокойно наблюдать, как замирает жизнь на гигантских заводах, построенных при его энергичном содействии. Вызывало опасение и появление огромной армии безработных. Пучина кризиса поглотила десятки миллионов казённых денег, срочно выделенных для поддержки тонущих заводов и банков. Соответственно урезывались все прочие государственные расходы. За период с 1898 по 1903 год включительно на работы по сооружению крепости Порт-Артур было отпущено только 4,6 миллиона рублей.[211]

В итоге к началу войны укрепления сухопутного фронта не были готовы и наполовину. Вдобавок, как утверждали специалисты, проект не был безупречен. Некоторые форты были плохо применены к местности. Пушки ставились открыто, и впоследствии неприятельская артиллерия легко их подбивала.

Экономия средств снизила надёжность возводимых укреплений. Толщина их стен была уменьшена почти вдвое – так, что они могли устоять только против шестидюймовых снарядов. Кто-то из начальства глубокомысленно заметил, что на вооружении азиатских армий нет орудий большего калибра.

Для обороны дальних подступов к Порт-Артуру особое значение имел перешеек Кинчжоу. (В позднейшей литературе его стали называть Цзиньчжоу – но обе транскрипции далеки от подлинного китайского звучания, так что лучше, наверно, употреблять то название, которое использовали защитники крепости.) Это самое узкое место Квантунского полуострова, и здесь, имея хорошие укрепления, можно надолго остановить неприятеля. Но перед войной на перешейке ничего не было сделано. Остались лишь старые обвалившиеся окопы и полуразрушенные укрепления, наскоро развёрнутые в 1900 году, во время восстания ихэтуаней («боксёров»).

Дальний почти не укреплялся, и некоторые военные говорили, что в случае войны он станет главной базой неприятельских войск, действующих в Маньчжурии. Развёртывая сразу два города на арендованном полуострове, видимо, не посчитались с состоянием государственных финансов.