Герман Титов - 700.000 километров в космосе (полная версия, с илл.) Страница 36

Из многих стран на моё имя стали приходить приглашения приехать в гости, рассказать о полёте «Востока-2», о новом достижении советской науки и техники. Первая такая поездка состоялась в Германскую Демократическую Республику.

1 сентября со Внуковского аэродрома вместе с женой на самолёте «ИЛ-14» я вылетел в Берлин. Мы направились туда по приглашению Центрального Комитета Социалистической единой партии Германии, Государственного совета ГДР, правительства ГДР и Национального совета Национального фронта демократической Германии.

Первое сентября — первый день нового учебного года. Миллионы школьников и студентов сели в этот день за парты; я тоже прослушал лекции по физике и прямо из аудитории направился на аэродром. Как только самолёт поднялся за облака, Тамара достала учебник химии и тетрадь и занималась несколько часов: жена моя теперь студентка медицинского училища.

Вместе со мной в ГДР летели известный лётчик Герой Советского Союза генерал Л. И. Горегляд, профессор В. И. Яздовский, корреспондент «Правды».

Накануне все газеты опубликовали заявление Советского правительства о мероприятиях, принимаемых с целью укрепления обороноспособности нашей Родины и сохранения мира во всём мире. Я взял с собой «Правду» и заново с карандашом в руке прочёл этот документ. В нём сообщалось, что Соединённые Штаты Америки и их союзники всё сильнее раскручивают маховик своей военной машины, раздувая до небывалых размеров гонку вооружений, увеличивая численность армий, доводя до белого каления напряжённость международной обстановки. Дело дошло до того, что руководящие деятели США и союзных с ними стран стали прибегать к прямым угрозам взяться за оружие и развязать войну в ответ на предложение СССР о заключении мирного договора с Германией.

Я летел в Берлин, и меня очень интересовал этот мужественный, энергичный документ. В нём были такие строки: «В Советском Союзе разработаны проекты создания серии ядерных бомб повышенной мощности — в 20—30—50 и 100 млн. тонн тротила, а могучие ракеты, подобные тем, с помощью которых майор Ю. А. Гагарин и майор Г. С. Титов совершили свои беспримерные космические полёты вокруг Земли, способны поднять и доставить такие ядерные бомбы в любую точку земного шара, откуда могло бы быть совершено нападение на Советский Союз или другие социалистические страны».

Самолёт пересёк освещённую солнцем территорию Польши, и под крыльями замелькали поля и леса Германской Демократической Республики. Мы с женой с интересом всматривались в новый для нас пейзаж с городами, подёрнутыми лиловатой дымкой, с краснокрышими сёлами.

О Великой Отечественной войне я знал не только из книг, но и помнил рассказы участников сражений. О войне рассказывал отец — бывший солдат Советской Армии, рассказывали земляки и лётчики годами постарше. И, глядя на немецкую землю, я припомнил всё, что знал о войне.

…Весь январь 1945 года с востока через всю Европу дул сквозной тёплый ветер. Припомнил я этот рассказ бывших солдат и как бы ощутил силу этого ветра.

12 января Советская Армия начала решительное наступление по всему фронту — от холодного Балтийского моря до высоких Карпатских гор. Наши войска, сражавшиеся за мир, пересекли границу Германии и, словно весеннее половодье, обгоняя толпы немецких горемык, насильственно, будто скот, угоняемых эсэсовцами, устремились по ровным асфальтированным дорогам.

Напуганные беженцы молча встречали продвижение наших танковых частей. Много напраслин возвёл на наше войско лжеязыкий Геббельс, но все эти наветы рассеивались как дым от первых встреч населения с советскими солдатами.

Словно снег, покрывали белые полотнища немецкие города и сёла. На серых, закопченных дымом стенах — листы газеты «Фрейес Дейчланд» — органа Национального комитета «Свободная Германия». На этих листах можно было прочесть слова Вальтера Ульбрихта, — он призывал всеми средствами воспрепятствовать Гитлеру продолжать войну на немецкой земле, не дать ему превратить Германию в руины.

Припомнился солдатский рассказ о мостостроителях фирмы «Августин» из тех многих миллионов немцев, которые на президентских выборах голосовали за Тельмана. Они не дали фашистам взорвать мосты, уничтожить заводы, затопить шахты. Ещё в детстве я знал, что не только народы Румынии, Болгарии, Югославии, Польши, Венгрии, Чехословакии встречали на своей земле советских солдат как освободителей, но и многие люди Германии видели в них своих спасителей, несущих самое важное жизненное благо — свободу.

Один за другим занимала Советская Армия немецкие города с островерхими крышами, с готическими кирхами, словно кинжалы вонзавшимися в чёрное небо, затянутое дымом войны. Я закрывал глаза и отчётливо видел, как закопченный порохом, с улыбкой на устах советский солдат входил в дом напиться воды. Хозяин дома с белой повязкой на рукаве подносил ему кружку, затем снимал со стены портрет фюрера, бросал его на пол и, словно гада, давил каблуком.

«Эх, чуток бы пораньше так», — сокрушался храбрый солдат и шагал дальше.

Мои спутники — участники Великой Отечественной войны — рассказывали о том, как в те дни всех в Европе измучила, всем надоела война, все стосковались по миру. Но немецко-фашистская армия продолжала отчаянное сопротивление, и вот уже невиданное по своей ожесточённости сражение, словно свирепые волны, гонимые бурей, докатилось до закопченных стен Берлина. Гитлеру помешали заключить сепаратное перемирие с западными державами. Бой шёл за каждую улицу, за каждый дом. Горячий воздух вырывался из разбитых окон. Едкий дым горящих многоэтажных зданий затруднял дыхание. В воздухе кружились облигации, векселя, архивные документы, портреты атаманов банды нацистских грабителей. В красной кирпичной пыли валялись пачки фашистских марок.

А в Европе буйствовала весна, по всем дорогам брели освобождённые Советской Армией из фашистских лагерей узники, получившие свободу. Среди каменных развалин Берлина расцветали первые красные маки, точь-в-точь такие, как у нас на Алтае. Как попали они туда? Может быть, семена их занесли на своих шинелях советские солдаты?

За толстыми баррикадами из камней и железа остывали чёрные от копоти подбитые танки, те, которые брали Париж и прошли Фермопилы. По Берлину стреляла сорок одна тысяча советских орудий и миномётов, так что небу становилось жарко. Кровопролитный бой шёл на трёх этажах: в небе, на земле и под землёй, в сырых тоннелях метро.

На тротуарах, окантованных искалеченными деревьями, покрытыми пушистой зеленью, появились толпы людей.

Вступив на землю Германии, советские солдаты, воспитанные Коммунистической партией в духе интернационализма, сумели отличить Германию Гитлера и Круппа — этой банды фашистских выродков и палачей — от Германии великих писателей-гуманистов, Германии, в которой создали своё бессмертное учение Маркс и Энгельс, Германии Тельмана и миллионов немецких рабочих и крестьян. Опытные в бою, наши солдаты оказались опытными в разгадывании человеческих сердец. Гитлер пришёл и ушёл, а народ германский остался.