Пауль Леверкюн - Германская военная разведка. Шпионаж, диверсии, контрразведка. 1935-1944 Страница 37

Спустя несколько дней после пленения этих солдат группа кораблей, прорывавшихся сквозь блокаду на трассе Европа – Япония, была потоплена пластиковыми бомбами, пока они стояли на якоре в гавани Бордо. Британская субмарина в эстуарии Жиронды спустила шесть разборных лодок, каждой управляли два офицера или сержанта Королевской морской пехоты, которые затем поднялись по Жиронде до самого Бордо. Одна лодка затонула вскоре после спуска, а ее пассажиры добрались до берега вплавь; это как раз были двое пленных, о которых шла речь выше. Остальные прошли длинный эстуарий Жиронды до самого Бордо, прячась днем в прибрежных камышах, и таким образом добрались до места назначения и успешно атаковали свои объекты. Несколько человек было взято в плен, немногие были убиты, а остальные благополучно добрались до испанской границы; на пленных были найдены карты и инструкции для бегства через Испанию.

Это предприятие было великолепно спланировано; оно было выполнено с крайней дерзостью и достигло существенного успеха. Оно привело, как можно себе представить, к введению мер, имеющих решающее значение для работы абвера во Франции, которые были направлены на то, чтобы провести линию разграничения между работой вермахта и деятельностью организации Гиммлера.

По мере того как его сфера контроля неуклонно увеличивалась, Гиммлер настаивал на роспуске тайной полевой полиции во Франции и передаче ее функций и полномочий полиции безопасности и службе безопасности. Летом 1942 года от фюрера пришел приказ по этому поводу, и в то же время вся исполнительная власть в оккупированной Франции была отобрана у военного командира и передана вновь созданному департаменту командующего полицией безопасности и службами безопасности во Франции; таким образом, эти две последние организации удовлетворили свои давние амбиции и взяли на себя наконец-то контрразведку. Задача абвера при этом стала значительно труднее, потому что теперь он не только не мог отдавать приказы тайной полевой полиции, но и сам был вынужден обращаться к тайной полиции и службе безопасности за помощью; и жесткие репрессивные меры, введенные последними, просто привели к неуклонному росту движения Сопротивления.

Оккупация первоначально незанятой зоны Франции, последовавшая после англо-американских десантов в Северной Африке в конце 1942 года, придала новый импульс движению Сопротивления. Имевшиеся в наличии для этой оккупации германские войска были количественно слишком слабы, чтобы обеспечить поддержание закона и порядка в стране, и безлюдные места Центрального массива, Севенн и районов Альп очень быстро стали убежищем для бойцов Сопротивления.

Деятельность абвера во Франции, однако, не ограничивалась с враждебными разведслужбами и борьбой с теми, кто оказывал движению Сопротивления помощь извне. Со временем возможностей для проведения разведывательной работы в других частях мира становилось все меньше и меньше, и поэтому абвер был вынужден устанавливать контакты с внешним миром через французское атлантическое побережье. Для этого требовались люди с опытом дальних плаваний: среди них выделялся капитан Ниссен. Он представил следующий отчет о трех проведенных им экспедициях:

«В начале июня 1940 года я был вызван как сапер, ранее служивший в учебном полку особого назначения 800, «Бранденбург». Без какой-либо предварительной подготовки я, все еще гражданский человек, получил приказ отправиться через Голландию и Бельгию во Францию, а там отыскать судно, пригодное для переброски агентов через Ла-Манш в Англию или Ирландию. Вслед за быстро наступающими германскими армиями я добрался до атлантического побережья Франции и в небольшом рыбацком порту Камаре-сюр-Мер в заливе Бреста нашел маленькую тридцатифутовую яхту, построенную и снаряженную как рыболовное судно. Она принадлежала французскому полковнику, военному атташе во французской миссии в Берне, чья жена бежала из Парижа и жила в данное время на этой яхте.

Я сообщил этой даме, что с сожалением вынужден попросить ее поискать другое жилище на берегу, поскольку считаю ее яхту пригодной для моих целей. Когда я доложил в абвер о своей находке, мне было приказано подготовить судно к определенному дню к использованию и высадить незаметно трех агентов в любом месте Южной Ирландии, которое я сочту удобным для этого.

Предположительно, чтобы уберечь судно от конфискации германскими войсками, винт с него был снят, и, так как я не был в состоянии отыскать ему замену за столь короткое время, мне пришлось решать свою задачу плаванием лишь только под парусом. Что касается экипажа, соседняя база в Бресте прислала мне совершенно пьяного бретонского рыбака примерно шестидесяти лет, которого подыскал для нас французский агент. Мои три пассажира были двумя молодыми немцами, родившимися в Южной Африке, и один индиец, живший в Гамбурге, где работал агентом по снабжению кораблей. Мои обязанности были ограничены выполнением функций капитана, и я не имел никакого понятия об их миссии.

Сперва я взял курс строго на запад, в Северную Атлантику, потом слегка повернул на север, а затем на восток, направляясь к южному побережью Ирландии. После трех дней плавания я высадил своих пассажиров на маленькой шлюпке под покровом темноты в заливе Балтимор возле Фастнет-Рока на юго-западной оконечности Ирландии. Я хотел было в течение ночи удалиться от ирландского побережья, но ветер, бывший до сих пор сильным, внезапно полностью затих, и я беспомощно дрейфовал вдоль берега до наступления утра. Яхта была закамуфлирована под французское рыболовное судно, и я поднял французский флаг, вероятно, благодаря которому два британских военных корабля прошли мимо меня без замечаний. Спустя семь дней я прибыл целым и невредимым в Брест.

Успешное окончание моего путешествия при одиночном плавании в немалой степени обязано тому, что мой старый бретонский рыбак оказался одним из лучших моряков, с какими мне доводилось ходить.

В октябре 1940 года мне было приказано отделом «Абвер-II» тайно высадить двух агентов в заливе Слиго на северо-западе Ирландии. В этой операции я командовал одним из знаменитых французских траулеров на тунца Anni Braz Bihen из Дуарненеза; я хорошо закамуфлировал корабль и подготовил его к выходу в море, и в назначенный для отплыва день мне прислали команду из четырех французов с датчанином-инженером. К нечастью, эти четыре француза оказались совершенно бесполезными как моряки, в то время как датчанин так заболел морской болезнью в шторм, в который мы попали на траверзе Лимерика и в ста пятидесяти морских милях к западу от Ирландии, что был совсем неспособен обслуживать двигатели и допустил утечку сжатого воздуха из нашего последнего баллона, который мы использовали для запуска дизельного двигателя. Шторм бушевал пять дней, и с огромнейшим трудом и с минимумом парусов я удержал наше судно на плаву. Без двигателей я был вынужден отказаться от продолжения пути и со своей беспомощной командой поплыл назад в порт отплытия. Данный мне иностранный экипаж оказался совершенно бесполезным, но два немецких солдата, какими бы неопытными они ни были, оказали мне огромную помощь и показали себя первоклассными во всех отношениях парнями.