Виктор Островский - Обратная сторона обмана (Тайные операции Моссад) Страница 37

На противоположной от гостиницы стороне улицы размещался какой-то офис с маленькой площадкой перед ним. Я знал, что Моссад имеет доступ к спискам постояльцев почти всех гостиничных сетей мира, и не сомневался, что после нескольких телефонных звонков мое точное место пребывания будет известно через пару часов. Я настроился на то, что буду проводить дни в гостинице, а ночи на скамейке в углу маленькой площадки, откуда можно было наблюдать за отелем. Если они приедут, чтобы взять меня, то ночью – а на это я охотнее посмотрел бы с безопасного удаления.

Из-за проблем со связью я должен был учесть и ту опасность, что если Эфраим снова выйдет на связь со мной, то, возможно, только, чтобы подготовить мне ловушку. Я заметил, что становлюсь параноиком, но у меня на это была причина. Я снова попытался позвонить Эфраиму, но телефон молчал. Если до завтра я ничего не выясню, то у меня было только две альтернативы. Я мог бы на время скрыться и подождать, что произойдет. Или я мог бы позвонить моему другу Ролли, офицеру связи Моссад при ЦРУ, который работал в посольстве Израиля здесь в Вашингтоне. Я мог бы встретиться с ним и все ему рассказать. Я уже прокрутил в голове весь план. Я хотел взять с собой одного журналиста, чтобы не исчезнуть так просто и бесследно.

Но до этого еще не дошло. Прежде всего, я должен был покинуть отель после наступления темноты. Днем я зашел в магазин Армии Спасения и купил длинное порванное пальто, которое всунул в кулек для покупок. Я не брился, а в качестве снотворного в моем пакете лежала бутылка рома. Когда стемнело, я на лифте спустился в подземный гараж и там одел пальто. Когда я с закупочной тележкой, которую я нагрузил старым бельем, вышел к задней двери отеля, то ничем не отличался от других вашингтонских бездомных, населявших улицы и не бросавшихся в глаза.

Я сел на твердую скамейку и устроился поудобней на ночь, согревшись хорошим глотком из бутылки рома. Мне было холодно и одиноко. Ночь на улице тянется страшно долго. Я ни в коем случае не хотел заснуть, что бы видеть, не произойдет ли что-нибудь в гостинице, вроде нападения группы захвата Моссад.

Но ничего интересного для меня не произошло. На улице продавали и покупали наркотики, на расстоянии двадцати метров от меня угнали машину, а один бродяга хотел согнать меня с моей скамейки.

В половине пятого мне стало ясно, что они не приходили, или я их не заметил, если они там были. Была еще опасность, что они ждут меня в засаде в моей комнате, из-за чего я не хотел подыматься, пока не найду кого-то, кто поднялся бы вместе со мной. То есть, мне нужно было подождать еще как минимум четыре часа. На скамейке мне стало слишком холодно. Я прошел пару кварталов до станции метро, где провел остаток ночи на полу, прислонившись к автомату для продажи билетов. Тележку я бросил. Я был уверен, что утром ее там уже не будет. В половине восьмого я проснулся и заметил, что проспал несколько часов. Пассажиры проходили мимо и не смотрели на меня, будто бы меня не существовало. Это было так, как будто я сам лишил себя средств к существованию. Это переживание я забыл не скоро; такая судьба была вполне в духе той работы, которую мне приходилось делать.

Четверг, 1 мая 1986 года

Я медленно вернулся в отель. Тележка все еще стояла на месте. Я поставил ее у заднего входа и зашел в подземный гараж, чтобы превратиться в свое настоящее Я. Я вошел в приемную и позвонил по внутреннему телефону в сервисное бюро. Я попросил, чтобы кто-то зашел ко мне, потому что в моем номере нет воды. Я наблюдал, как сантехник вышел из свой мастерской. Вместе с ним я поднялся на лифте. Я подождал в конце коридора, пока он дошел до моего номера и постучал. Не получив ответа, он открыл дверь запасным ключом и вошел. Я помчался за ним и вошел в комнату сразу после него.

– У Вас какие-то проблемы? – спросил он, немного удивленно.

– У меня нет воды, – ответил я и показал на ванную. Я внимательно осмотрел комнату, она была пуста. Мастер проверил краны и сказал, что все в порядке. Я извинился, и он ушел. Мне нужно было срочно принять душ. После душа я позвонил в сервисное бюро, потому что был голоден как волк.

Никаких сообщений для меня не было, не было и следов, что кто-то побывал в комнате без меня. Я решил в 11 часов позвонить в посольство и еще один единственный раз попробовать связаться с Эфраимом. Роскошный завтрак, который я заказал, вполне мог стать последним. Я открыл дверь официанту и зашел назад в номер. Пока он не закрыл дверь, я услышал, как он с кем – то разговаривал за дверью: «Извините, но Вы не можете так просто..»

Я повернулся и слегка отошел в сторону, готовый броситься в угол. Я рассчитывал, что в двери появится ствол пистолета. Вместо него показалась широкая улыбка Эфраима. – Все в порядке, все о'кей, – говорил он официанту. – Мистер ждет меня, ведь правда? – повернулся он ко мне.

– Конечно. Хочешь ты позавтракать со мной?

– Нет, спасибо. Я хочу только чашку кофе.

Официант поставил на стол поднос и дал мне чек. Я подписал и вытолкнул его за дверь, затем повернулся к Эфраиму: – Знаешь ли ты, собственно, как близко ты был к тому, чтобы привести к краху всю затею? Ты себе даже не можешь представить, что случилось бы, если б я вчера не выдержал?

– Дело было уже не в моих руках. Я не мог до тебя дозвониться.

– А что с твоим проклятым телефоном? Кто отключил телефон?

– О чем это ты? Мой телефон в порядке.

Я дал ему трубку. – Тогда попробуй.

– Не отсюда. Мы попозже выйдем и позвоним с какого-то автомата.

– Ты позвонишь сейчас. Я был тверд, мой голос суров. Я не был настроен на шутки.

Он взял трубку и набрал свой номер. Послушав пару секунд, он, казалось, пришел в замешательство.

– Ты прав! Что там случилось, черт побери? Он набрал другой номер и подождал. – Что за чертовщина происходит с телефоном номер двенадцать? – зашипел он на кого-то на другом конце линии. Пару секунд послушав, он сказал: – Знаешь ли ты, что это может стоить нам человеческой жизни? Если с моим человеком что-то случится по твоей вине, то лучше не попадайся мне на глаза, когда я вернусь.

Я слышал голос в трубке, но не мог понять ни слова. Я только заметил, что голос этого человека звучал панически. – Нет, – продолжил Эфраим, – я не хочу, чтобы вы восстановили линию. Я хочу новую, и сразу. Смотри, чтоб она была готова через час, тогда я снова позвоню.

Он послушал, затем взял ручку и записал номер. Еще продолжая говорить, он дал мне этот листочек. Когда он положил трубку, я уже сел за стол у тарелки с яичницей и ветчиной.

Единственным, что меня утешало, было то, что никогда не случалось бы так, чтобы проведение операции Моссад не доверили бы рукам какого-то жалкого типа. Неудача операции по технической причине или из-за материального обеспечения была не в стиле Моссад. Я теперь мог доверять Эфраиму, но смешно, что причиной этого доверия стала ошибка.