Сергей Крамаренко - Против «мессеров» и «сейбров» Страница 39

Однажды меня вызвал командир дивизии Иван Кожедуб – или, как его называли в этой командировке в Китае, – «Крылов», мой командир в Великой Отечественной войне. Он дал мне задание совершить с ним полет на самолете Як-11 в Мукден. В Мукдене наши летчики переучивали китайцев на самолетах МиГ-15. Они рассказывали, что главной трудностью для них было неважное физическое состояние обучаемых летчиков – после полета в зону они прилетали совершенно обессиленными и еле-еле могли выйти из самолета. Им пришлось обратить самое серьезное внимание на питание китайских летчиков, которые питались малокалорийной пищей: за день – три чашечки риса и небольшая чашечка супа из капусты. Лишь после нескольких недель усиленного питания по советской реактивной норме китайцы заметно окрепли и стали выдерживать полеты в зону наравне с нашими летчиками. Проблема была решена.

Визит в Мукден продлился несколько часов. Я побеседовал с летчиками, пообедал с ними в летной столовой и пошел к самолету.

Минут через тридцать подъехал Кожедуб:

– Ну, Байда, готов?

– Так точно!

– Тогда полетели.

Сегодня, спустя полвека, до чего же мне приятно вспоминать времена, когда товарищи звали меня Байдой!

Наступил конец марта. Утром нас собрал командир полка и объявил, что завтра мы перелетаем в Мукден. Всем надо проложить маршрут, рассчитать время перелета, нанести временные отрезки, наметить контрольные ориентиры...

Это указание нас очень взволновало: мы летим воевать! Мукденские аэродромы – ближайшие к корейской границе. Ближе находится только недавно построенный аэродром Андунь, на котором сейчас базируются советские истребители 29-го полка, ведущие бои с американской авиацией. Значит, пришло время, когда мы будем менять этих летчиков и сами будем сражаться с американцами. Американских самолетов свыше двух тысяч, а нас всего 50 летчиков. Силы явно неравные – один против сорока самолетов.

Утром мы быстро одеваемся, завтракаем и выезжаем на аэродром. Там уже все готово. Техники докладывают нам о готовности самолетов. Так же быстро мы осматриваем боевые машины, убеждаемся, что все в порядке, и садимся в кабины. Следует команда на запуск, затем на выруливание. Пара за парой выруливают и взлетают. После взлета я собираю свое звено и пристраиваюсь к звену командира эскадрильи. Мы делаем плавный круг с набором высоты над аэродромом и становимся на заданный курс.

Летим на юг мы в боевом порядке: хотя встречи с противником не ожидается, но предосторожность не помешает. Под нами горы; изредка попадаются долины, изрезанные палочками полей. Участки крестьян небольшие – никакого сравнения с нашими огромными колхозными и совхозными полями. Но вот горы кончаются, под нами равнина, а вдали виднеется город. Мы выходим на аэродром и садимся.

После перелета нам предоставляется неделя отдыха, и командование разрешает поехать осмотреть Мукден. С нами идет китайский переводчик. Я первый раз в китайском городе. Поскольку мы одеты в китайскую военную форму, то встречные прохожие улыбаются, приветствуя нас. В городе множество магазинов, витрины ярко освещены, но в большинстве из них мало покупателей. Зато в городе много нищих – бедность видна на каждом шагу. К нам подходят, протягивают руки. Мы раздаем мелочь, но наш переводчик отгоняет нищих. Еще я запомнил, что когда мы заходим в один из магазинов с одеждой, то там оказываются русские продавцы – видимо, потомки русских эмигрантов из остатков войск атамана Семенова, бежавшего в Китай и осевшего здесь.

При возвращении домой мы обнаружили отсутствие одного нашего летчика – Гриши Геся. Все попытки найти его успехом не увенчались, и мы возвратились домой в тревоге. Наш сопровождающий сразу бросился звонить в городскую полицию и, вернувшись, оповестил нас:

– Ваш «большой капитана» нашего маленького рикшу возит!

Оказывается, наш Гриша, отстав от нас, не пошел в магазин, а, окруженный нищими, стал раздавать им деньги. Видя, что его денег на всех не хватит, он повел их на рынок, где, подойдя к торговцу мясом, дал тому команду: отрезать каждому нищему по куску мяса. Но не тут-то было, нищие стали отказываться от мяса и продолжали просить деньги. Грише с большим трудом удалось от них отделаться. Не зная, где он находится, он стал спрашивать, как добраться до аэродрома. К нему подозвали рикшу и объяснили, что рикша его довезет. Но Грише, воспитанному в советском духе равенства, показалось несправедливым, почему китайский рикша, такой маленький, должен будет везти его, по комплекции чуть ли не в два раза большего!

По своему воспитанию и убеждению Гриша не мог принять унижения «товарища по классу». Он поднял рикшу, посадил его на сиденье пассажира, а сам сел за руль и, начав крутить педали (рикши в Мукдене возили пассажиров на трехколесных велосипедах), поехал по улицам. Окружающие китайцы были шокированы, но не мешали чудачествам странного русского. Полицейские тоже не вмешивались, но на всякий случай известили свое начальство, а те – наше командование о происшедшем. Гришу немного поругали, но мы еще долго вспоминали ему, как он был большим рикшей и возил маленького китайца!

В небе Кореи

Через несколько дней, 30 марта, мы получаем приказание перелететь на аэродром Андунь и начать прикрытие северной части Корейской Народно-Демократической Республики. Летим поэскадрильно. Погода стоит отличная. Справа и слева под нами горы, но вот справа показывается море, а впереди между гор голубая лента – это разделяющая Китай и Северную Корею река Ялуцзян. Мы видим железнодорожный мост, по которому происходит снабжение Кореи из Китая и Советского Союза, и вскоре заходим на посадку и садимся. Вылезаем из самолетов, осматриваемся.

Проходит несколько минут, и вдруг кто-то кричит: «Американец!». Мы все смотрим вверх и видим, как почти над нами, над рекой Ялуцзян проходит американский бомбардировщик В-29. Он летит безнаказанно и скрывается за горизонтом – видимо, это разведчик. Такое я видел только в начале Отечественной войны, когда фашистские самолеты нахально показывались над нашими аэродромами. Как жаль, что мы на земле! Задержись мы с посадкой на 10—15 минут, и ему пришлось бы очень плохо.

Наш полк занимает южную часть аэродрома. Мы растаскиваем самолеты по капонирам, а одно звено остается в готовности на дежурной площадке; небольшой домик возле нее мы оборудуем для отдыха летчиков. Северную часть аэродрома занимает прилетевший после нас 196-й полк. Находившиеся на аэродроме летчики 29-го гвардейского полка тепло нас приветствуют. Мы дружески беседуем, рассказывая о последних новостях, а на следующий день прощаемся с ними, убывающими в Союз.