Инна Свеченовская - Неразгаданная тайна. Смерть Александра Блока Страница 39

А еще необходимо перестроить шахматовский дом, прикупить скотину да сменить управляющего. Ведь имение это – его святыня, оно не должно исчезнуть, и нужно сделать все, чтобы здесь не воцарилось запустение. Блок упрямо мотнул головой. Он непременно приведет все в порядок, чтобы мать и тетка по-прежнему смогли проводить время за городом.

И тут по лицу Блока пробежала мрачная тень. Мать… Ее состояние становилось все хуже и хуже, эпилептические припадки учащались с каждым годом. Пребывание в лечебнице дало улучшение, но это был временный эффект. Она продолжала относиться ко всем, особенно к Любови Дмитриевне, с болезненным подозрением. Но самое ужасное то, что Александра Андреевна никак не может смириться с любовью Блока к жене, с его все растущей жизненной потребностью в ней… И при этом, а может быть именно поэтому, чтобы разорвать необходимость сына в той женщине, которая рядом с ним, она поощряла его похождения с другими. Она стала для Блока наперсницей в его «любовных» делах.

Нужно сказать, что Блок испытывал какое-то странное пристрастие к вокзалам и дешевым забегаловкам. А еще… К воде. Часто переезжая с квартиры на квартиру, он всегда жил поблизости к реке, или каналам, подальше от центра и богатых кварталов. Вода, залив необыкновенно притягивали его. Как и Достоевскому, ему нравились мрачные улочки, подозрительные закоулки, где поздними вечерами и ночами, он блуждал среди портовых и заводских рабочих из предместий, заходил в убогие пивные, где подавали только водку, пиво или чай. Позже он стал завсегдатаем ресторанов на окраинах Петербурга, где ночи напролет гуляли цыгане.

Вокзалы, где этот человек «без кожи», также слонялся иногда целыми днями, каждый раз вздрагивая от отъезжающего поезда, частенько садился в эти самые поезда и ехал куда-то. Например, в Парголово, Шувалово, на озеро. В этих прелестных местах петербуржцы обожали отдыхать летом, зимой же здесь расстилались роскошные поля снега, и именно тогда их и любил Блок. Ох, как же ему хотелось зарыться лицом в это белоснежное чудо и забыть обо всем на свете. А еще… Кататься на лыжах в полнейшем одиночестве, пытаясь привести свои мысли в порядок, и отрешиться от всех забот, которые тяжким грузом наваливались на него в Питере. Там, в этой оглушительной тишине, он находил успокоение, и нечто похожее на гармонию воцарялось в его душе.

Поездка в Варшаву подходила к своему логическому завершению, он возвращался в Петербург, сестра Ангелина ехала вместе с ним. Но еще до отъезда у него уже созрел замысел будущей гениальной поэмы «Возмездие», которая так и осталась в итоге незаконченной, но и того, что успел написать Блок, достаточно, чтобы понять, – перед нами истинный шедевр.

В предисловии к «Возмездию», написанном в 1919 году, так формулируется идея поэмы: «<…> род, испытавший на себе возмездие истории, среды, эпохи, начинает, в свою очередь, творить возмездие». Эта концепция взаимодействия родовой личности и истории прямо противоположна той, которая была популярна у писателей левой ориентации в начале XX века и получила свое воплощение, например, в романах М. Горького «Дело Артамоновых» и Т. Манна «Будденброки». В данных произведениях представители третьего поколения родов – это люди, не способные и не желающие продолжать «дело» рода, влиять на окружающих, время. Они – бездеятельные выродки. У Блока, как явствует из замысла поэмы, внук «деда-демона» – деятельный выродок, революционер.

Может быть, потому и эпиграф к поэме весьма и весьма своеобразен, ведь не случайно Блок взял строку из Ибсена: «Юность – это возмездие». Да и вся поэма – это признание любви Блока к отцу, который при жизни был ему совершенно чужим, но зато после его смерти сына неожиданно захлестнула волна позднего раскаяния и любви. Вот его исповедально-откровенные строки:

Да. Я любил отца в те дниВпервой и, может быть, в последний…

Смерть как источник краткосрочной сыновней любви – это оригинально, а с точки зрения традиционной морали – ущербно. Ущербность своего чувства Блок осознавал и, видимо, внутренне переживал из-за этого. Оттого и решил сублимировать чувства и «вылить» все на бумагу. Ситуация для многих знакомая, с той лишь разницей, что Блок был гением, и острота боли сподвигла его на создание шедевра. Тем более что именно в 1910 году его талант достиг наибольшего расцвета. И в этой поэме мы видим, насколько русская поэзия в творчестве Блока смогла подняться на такую высоту пророческого величия, что превзойти ее никто уже не смог.

Но не только смерть отца сыграла главенствующую роль в написании первых глав, не меньшее участие приняли в этом события, произошедшие в 1910 и 1911 годах. Что же это были за годы?

Итак… Начало 1910 года казалось беспросветно черным и ознаменовалось уходом из жизни людей, по праву считавшимися яркими звездами российской культуры. В этом году умерли Комиссаржевская, Врубель и Толстой. Что это означало для России?

С уходом Комиссаржевской погасла трогательная лирическая нота на отечественной сцене, и многих охватило горестное молчание, ушло дарование, по силе которого не будет еще долго не то что превосходящего, но даже равного.

Врубель… Ушла безграничная преданность искусству, исступленность гения, вплоть до помешательства. Огромный мир художника, опровергавшего любые каноны, искавшего только ему подвластный путь.

Толстой… Умерла человеческая нежность, мудрость и всепрощение.

Кроме этого, 1910 год – это смерть символизма. Гумилев, которого многие считали антиподом Блока, основал новое течение – акмеизм, тогда же и подал о себе весть футуризм. И в довершение к цепи этих событий в Киеве был убит Столыпин, и… Словно прочертил черту, после которой уже ничто не могло быть как прежде. Вся реальная власть в стране сосредоточилась в руках департамента полиции.

Казалось, что весь мир, где уютно чувствовали себя Белый и Брюсов, летел в тартарары. А Блок написал в записных книжках: «Все эти факты, казалось бы различные, для меня имеют один музыкальный смысл. Я думаю, что простейшим выражением ритма того времени, когда мир, готовящийся к неслыханным событиям, так усиленно и планомерно развивал свои физические, политические и военные мускулы, был ямб. Вероятно, потому и повлекло меня, издавна гонимого по миру бичами этого ямба, отдаться его упругой волне на более продолжительное время. Тогда мне пришлось начать постройку большой поэмы под названием „Возмездие“».

«Поэма должна состоять из пролога, трех больших глав и эпилога. Каждая глава обрамлена описанием событий мирового значения: они составляют ее фон».

В это же время Блок проводит почти все время в одиночестве в пустой квартире на Галерной улице. Люба, несмотря на все уверения, снова ушла, оставив его наедине с призраками, проносящимися перед ним даже днем.