Ульрика Кесслер - Ричард I Львиное Сердце Страница 39

Проследить в деталях процесс его «износа» следует не здесь; остановимся, однако, на некоторых событиях, имевших место уже после выступления Ричарда в крестовый поход, так как обстоятельства свержения Лоншана весьма существенны для оценки деятельности Ричарда. Выступал ли он инициатором или предоставлял другим свободу действий, беспечно полагался на судьбу или планировал все заранее, давал ли он противоречивые, сбивавшие всех с толку распоряжения, или действовал настолько умело, что никто, кроме тех, для кого они предназначались, не мог разгадать их подлинный смысл и благодаря этому их исполнению никто не мог воспрепятствовать — вот те вопросы, которые не в последнюю очередь связаны с событиями осени 1191 года в Англии, когда Ричард уже давно стоял лагерем в Яффе. Выполняя свои обязанности, Лоншан успел нажить себе до этого времени множество врагов. Уже сразу после своего назначения весной 1190 года он должен был принимать решения, связанные с еврейским погромом в Йорке, где своего апогея достигли бесчинства, начавшиеся в Лондоне в день коронации Ричарда и распространившиеся на ряд других городов. Лоншан отстранил от должности шерифа и принял меры против зачинщиков, среди которых оказались дворяне из свиты Гуго дю Пуисэ, которые, вероятно, таким образом решили продемонстрировать боевой дух крестоносцев, а заодно избавиться от своих кредиторов. В 1191 году усиливалась власть Иоанна: из Мессины он получает от брата послание, из которого стало ясно, что его не рассматривают в качестве наследника, и поэтому, собрав вокруг себя своих сторонников, Иоанн овладевает королевскими замками. А так как он принадлежал к королевской семье, многие видели в нем защитника от тирании канцлера. Его главным представителем становится епископ Ковентри Гуго Нонантский, продемонстрировавший современникам и будущему поколению талант демагога, написав циркулярное письмо против Лоншана. После свержения последнего он обнародовал длинный перечень грехов канцлера и с наслаждением описал бегство свергнутого Лоншана. От него мы узнаем о том, как, переодетый женщиной, тот якобы становится жертвой сексуальных домогательств одного рыбака. До этого борьба Лоншана с проявлявшим все большую строптивость Иоанном становилась все лихорадочнее, а с конца июля 1191 года она протекала под неусыпным оком Уолтера Кутанского, архиепископа Руанского, которого Ричард в феврале того же года отправил из Мессины с тайной миссией в Англию. При его посредничестве в конце июля между принцем и канцлером было заключено компромиссное соглашение о разграничении прав, причем Иоанну было обещано признание его в качестве престолонаследника в случае смерти Ричарда. Ввиду кажущейся недальновидности поведения и нерешительности многие летописцы отодвигают его в тень. Но вскоре своим обходительным стилем правления он заслуживает всеобщую похвалу. В отличие от своего предшественника, архиепископ Руанский был урожденным англичанином и при Генрихе II являлся хранителем государственной печати, к тому же в конце жизни последнего сыграл заметную роль в качестве посредника между отцом и сыном. В конфликтной ситуации, возникшей в Мессине, ему вновь представилась возможность доказать свои дипломатические способности.

Обильный поток жалоб на Лоншана, который настиг Ричарда в Сицилии, заставил его задуматься над изменением концепции государственной власти. Становилось очевидным, что Лоншану уже не справиться с оказываемым на него со всех сторон давлением. Ситуация крайне обострилась в середине сентября 1191 года после своевольного возвращения Готфрида из Йорка в Англию. И хотя он был связан клятвой в течение трех лет находиться вне пределов страны, ему удалось высадиться в Дувре. Правда, он был тут же схвачен людьми Лоншана, и, поскольку оказал сопротивление, к нему пришлось применить силу. Для Иоанна это послужило сигналом к выступлению. Искусно используя бекетовский синдром, под возгласы негодования, звучавшие по всей стране, устремляется он на защиту своего брата, церкви и вообще всех свобод против тиранов. Политически Готфрид был безобиден, и в течение нескольких недель, став на миг народным героем, он в этом качестве вновь обостряет спор главы английской церкви с кентерберийцами и взваливает на своего заступника Иоанна решение проблемы взаимоотношений Гуго дю Пуисэ и йоркцев. Так, выступив зачинщиком беспорядков, он оправдывает правильность предпринятой меры предосторожности — ссылки. Его неудача дала повод для созыва общего совета, на который Иоанн пригласил, кроме канцлера, епископов и баронов. Так, наконец, в отсутствие архиепископа Руанского и остальных юстициариев состоялось сведение счетов с Лон-шаном. 10 октября его вынудили подать в отставку, и Иоанну удалось добиться признания себя престолонаследником жителями Лондона. После принесения клятвы на верность Ричарду он получает клятву от них самих с оговоркой верности правящему королю. Но в образовавшемся вакууме власти ему не удалось осуществить задуманный прорыв к ее вершине, поскольку ко всеобщему изумлению Уолтер Руанский неожиданно предъявляет королевские полномочия, определявшие его преемником Лоншана. И смена власти происходит без осложнений. Иоанн, должно быть, был страшно разочарован, когда узнал, что целый год подрывал ничего уже не стоивший авторитет в политическом смысле мертвого человека.

Иным угодно усматривать в смещении Лоншана чуть ли не революционное выступление баронов, что-то вроде генеральной репетиции движения за «Великую хартию вольностей», однако то, что инициатива в этом вопросе исходила от Ричарда, доказывают имеющиеся в копиях документы. О намерениях короля можно судить по трем написанным в феврале 1191 года в Мессине письмам и по одному фрагменту из письма, относящегося к этому же периоду. Три из этих доказательств приводит Дицето, а одно письмо излагается Гиральдом, по содержанию и стилю оно почти идентично одному из тех, которые приводит Дицето. Письма эти подписывались «teste me ipso»[48], что уже само по себе подчеркивает их значимость. Незначительные отклонения в их содержании объясняются различием адресатов, но все они подчеркивают, что новое доверенное лицо, Уолтер Руанский, ни при каких обстоятельствах не должно подвергаться опасности. По существу их общий смысл сводится к лишению Лоншана власти. Таким образом, к категории любезных посланий с противоречивым содержанием их никак нельзя отнести.

Их основное различие лучше всего объясняется, если сгруппировать письма по их адресатам. Одни адресуются группе юстициариев — четырем баронам во главе с Вильгельмом Маршаллом, — согласно Гиральду, исключительно последнему. В письме, содержание которого передает Дицето, говорится о том, что к ним посылается Уолтер Руанский, доверенное лицо короля, и без его совета следует воздержаться от принятия каких-либо решений. Далее читаем: «Et si forte cancellarius noster negotia regni nostri juxta consilium praedicti archiepiscopi et tuum et aliorum praedictorum quibus curam regni nostri commisimus non tractaverit, praecipimus ut, secundum praedicti archiepiscopi dispositionem, tu et praenominati socii tui de omnibus agendis regni nostri tam de castellis quam de escaetis absque omni occasione faciatis[49]». Это означает: если канцлер не будет прислушиваться к советам архиепископа и коллегии юстициариев, то вся полнота власти в военных и финансовых вопросах должна перейти к этой коллегии, возглавляемой архиепископом. Лоншану, таким образом, отводится роль исполнителя приказаний, — что означало лишение его власти, — и далее подчеркивается, что в случае, если тот не захочет стать лишь исполнителем воли, то его необходимо вывести из состава правительства. Это письмо датировано 9 февраля 1191 года, в другом письме, из которого приводится лишь фрагмент, говорится о том же, однако уже без особого выделения роли архиепископа. Передавая содержание письма, датированного 20 февраля, Гиральд от себя добавляет, что такие же письма были пересланы и другим юстициариям, а также графам и баронам, что подтверждает и Дицето.