Коллектив авторов - Новые заветы. Самые известные люди России о своих мечтах, страхах и успехах Страница 4

Если свято место пусто не бывает, то место проклято тоже всегда гораздо принять в кресловые свои объятия тупых чинуш цензуры, на корню расправляющихся с детской литературой – литературой страшных сказок, песен о благородных разбойниках, свифтовского и гоголевского смеха, поэмами Пушкина, диккенсовской правдой нелегкой детской жизни, фантазмами Жюля Верна, в романах которого, как и других гениев прошлого, полно жестокостей, предательств, смертей, неуемной алчности – словом, тех грехов и грешков, встреча с которыми будет непременной для юных читателей, а знакомство с которыми по книгам сообщит им полезнейшее, воспитывающее противоядие, спасающее и тело, и душу от всего такого, к сожалению, все чаще и чаще встречающегося в жизни.

Закон обязан предупредить неизбежное возрождение новой цензуры, убивающей сущность литературы для детей, вышедших из младенческого возраста и, увы, уже встречающихся в жизни с различными уродствами, поганящими психику подрастающих поколений.

Ольга Аничкова. «Малоизвестная актриса с годами стала понимать»

Актриса Ольга Аничкова всеми доступными способами доказывает, что чудо есть. Прозой и стихами, сердцем и разумом. И в конце концов выдвигает последний, неопровержимый аргумент: малоизвестную актрису. Всякий, кто прочитает подробный разбор чудесного феномена, в стороне не останется. Поверит. И станет ждать, когда в соответствующей канцелярии и на него, простого читателя «Русского пионера», обратят внимание.

Не верьте человеку, который говорит, что не верит в чудеса. Верит, точно верит, просто ужасно устал ждать, терпеть и надеяться. А потому врет. Что вполне понятно и простительно, ведь верить в чудеса – это, поверьте, нелегкая работа.

Вот, например, тебе уже далеко «за», ты примерная работница библиотеки. Мама распугала всех твоих «недостойных» поклонников еще лет 15 назад и продолжает бдеть, беречь твое честное имя и подыскивать уникальную, достойную тебя партию. У всех подруг мужья и дети, собаки и дом, а у тебя вот мама, Белинский, Достоевский и стремительно надвигающаяся старость. И в чудеса ты уже не веришь. Верила раньше, а теперь поумнела и не веришь. Категорически. Просто каждое утро, стоя у зеркала, наспех красясь и причесываясь, тихонько говоришь себе под нос: «А вдруг сегодня? Может, на улице, может, прямо в библиотеке этой, гори она синим и ярким пламенем, а может, в метро, на обратном пути с работы? Я очень тебя жду, мое чудо, случись уже, пожалуйста. Обещаю, что не расскажу про тебя маме…»

Или вот ты, к примеру, талантливый режиссер. Действительно талантливый. Но ничего, кроме постановки детских елок с зайцами-пенсионерами и климактерическими белочками по утвержденным сверху г… осценариям, тебе не светит. Ты не умеешь пробиваться, нравиться, правильно вести себя на стратегически важных вечеринках и спать «с кем положено». У тебя один выход, старик – верь в чудо. Перечитывай булгаковское «… никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!», честно работай с белочками и верь. И не забывай бурчать себе изредка под нос: «Ну пусть, пожалуйста, чудо!»

А если ты успешная красавица, удачно вышедшая замуж за действительно хорошего человека? И у вас любовь, и дом, и так все хорошо, что прямо неудобно про это рассказывать. И все анализы сданы многократно, и все хорошо, просто его нет. Маленького, похожего на вас обоих, пушистоголового, самого лучшего на свете. Не получается. И каждый вечер ты плачешь в подушку, повторяя как молитву: «Господи, сделай чудо, и я больше тебя ни о чем никогда не попрошу…»

И вот работает где-то (я действительно так думаю) целая хорошо организованная канцелярия. Офис как офис, те же перегородки, карьерная лестница и обеденные перерывы, только в офисных пиджаках, там, где лопатки, удобные прорези для крыльев сотрудников. И кипит там работа и днем и ночью, и пахнет кофе и сигаретами. Да-да, курить им разрешают, а то совсем с ума сойдут от ненормированного графика и ночных переработок. И летят звонки и факсы снизу, только успевай разбирать и выполнять. Заказы на большие и маленькие чудеса, залитые слезами или наспех нацарапанные неуверенным детским почерком, обдуманные годами или случайно сформулированные в запале… И вылетают усталые сотрудники канцелярии на задания, когда факт необходимости чуда утвержден, заверен печатью и рассмотрен верховным советом. Работа, конечно, не сахар, благодарности никакой, зарплата тоже не ахти… Но они, те, что в пиджаках с прорезями, ее почему-то любят. Может, генетически так у них заложено, может, просто хорошие ребята, я не знаю. Схемы непростые, попробуй ошибись – и все придется начинать заново. Эта худющая библиотекарша всегда ездит с работы через Кольцевую линию, а нужно, чтобы поехала через радиальную. И он тащится с работы всегда в 19:00, а нужно организовать, чтобы именно сегодня его отпустили на 15 минут раньше. И вот все получилось, и эти идиоты уже едут в одном вагоне метро, соприкасаясь рукавами и намертво уткнувшись носами в свои книжки. Что, опять все мимо? Да щас! Вот вам резкое торможение от машиниста-практиканта, вот вам бабка с тележкой, которая отлично справится и выбьет у библиотечной мыши книгу из рук, а ему еще и по ногам колесами проедет, для надежности. Ну слава богу, приятно познакомить вас. Хотя и на свадьбу не позовете, и сына Гавриилом вряд ли назовете. Некогда, извините, ребята, разводить тут с вами сантименты, дело сделано, а на сегодня еще пять стоит в плане, причем второе и шестое будут сильно посложнее вашего «чуда». Все, пока, полетел.

Новичкам поручают дела попроще, чудеса, которые вообще редко кто замечает. «Ой, как удачно пришел троллейбус», «Случайно заболталась с подружкой и не попала в аварию», «Ну надо же, случайно оказался в нужное время в нужном месте»! Ага, случайно, ну конечно. Неблагодарные вы все-таки, обитатели синего шарика. И туповатые слегка, если честно.

Перед Новым годом в канцелярии вообще полный аллес. Обед отменяется. Запросы валятся из факса пачками на пол, обстановка нервная, аврал на аврале сидит и дедлайном погоняет. Нагрузка на каждого летающего увеличивается в 3 раза. Вот именно под Новый год вам всем приспичивает сильно! Чего-то волшебного им подавай, причем всем сразу, причем в одну и ту же ночь, желательно, конечно, прямо под бой курантов уложиться. Ну, тут уж не взыщите, кто первый подсуетился и четче сформулировал, того и чудо. Не досталось? Готовьтесь в следующем году заранее.

Однажды, перед Новым годом, я попробовала сформулировать так:

Глядела желтая луна своим невыносимым глазом.И обещала мне «всегда». Хотя на деле-то «ни разу».Я говорила ей: «Зачем ты обещаешь, если нету?»Она мигала: «Погоди! Все будет точно. Ближе к лету».Я ей беззлобно: «Перестань. Нельзя так врать, ведь люди верят…»Она: «Молчи. Сиди и жди. Открой окно, глаза и двери!»Я: «Да? Скажи мне, он в очках? А рост? А возраст? А привычки?»Она: «В очках. Шрам на руке. Не любит снег и электрички.Про возраст точно не скажу, мне сверху паспорт-то не видно».—«А шутит?» – «Да, и хорошо». – «Тогда очки не так обидно…А что он, курит?» – «Никогда». – «И что же, мне бросать придется?А что он делает сейчас?» – «Читает что-то и смеется».—«Ему смешно? А ты скажи, что ждать, черт побери, так трудно,Одной – куда еще ни шло, но очень туго ждать прилюдно…И адрес! Адрес продиктуй или сунь номер на бумажке!Конечно, это моветон, но я устала, мне не важно…И если тот, то он поймет, простит бумажную банальность,Простит курение, бардак, в веснушках нос, принципиальность.Скажи ему – мне важно знать, над чем он там сейчас хохочет,Что пусть ботинки и носки свои кидает там, где хочет.Что если хочет – пусть молчит, захочет говорить – я рада,А мягких зайцев и конфет я не люблю, мне их не надо.Что я готовлю плохо, но зато варю глинтвейн отличный,Что я целуюсь хорошо, хотя об этом неприлично…И что хочу его спросить про очень многое и сразу,Скажи, что я люблю цветы, но забываю ставить в вазу…» —«Вот так-то лучше. Передам. А то: «какой», «зачем» и «нету»…Устала очень ждать? Поспи. Все будет точно. Ближе к лету»…

Не могу сказать, что мой запрос на чудо совсем не прошел, но пробелы в формулировках, видимо, были серьезные. А когда им там разбираться? Некогда!

И когда я про всю эту сложную систему думаю, то мне становится как-то неловко отвлекать этих страшно занятых «не людей». Но иногда я это делаю. И вот немножко заранее, в преддверии Нового года, хочу все-таки попросить. Для близких – здоровья. Для себя – правильной встречи, возвращения в мою Венецию и удачи в профессии. Можно, в принципе, все это объединить, я бы не возражала. Для синего шарика, который доставляет вам, ребята, так много хлопот, – разума и мира, как бы наивно это ни звучало. Оставьте его, пожалуйста, целым, несмотря на то, что мы с ним вытворяем. Ой, да, чуть не забыла: для «малоизвестной актрисы» – удачной новогодней халтуры. А то в прошлом году не очень хорошо получилось: