Константин Залесский - Сталин. Портрет на фоне войны Страница 4

Молодые представители интеллигенции, ощущавшие остроту общественных проблем, уделяли больше всего внимания вопросам бедственного положения крестьян и высказывали в связи с этим радикальные мысли. Многие из них были сами выходцами из низших общественных слоев. Как отмечал впоследствии соученик Иосиф Иремашвили, они с Сосо часто беседовали о трагической судьбе Грузии. Он был одногодком Джугашвили. Они вместе ходили в училище в Гори и вместе учились в семинарии. В 1921 г. он был арестован большевиками, и тогда его сестра попросила помощи у Сталина. После освобождения из тюрьмы он вместе с другими грузинскими меньшевиками был выдворен из страны. Иремашвили написал воспоминания о школьных годах Сталина, которые опубликовал в 1932 г. в Берлине.

Духовную жизнь Грузии и ее столицы нельзя понять без учета того обстоятельства, что начиная с 30-х гг. ХIХ века из Центральной России в различные области Закавказья направляли политических ссыльных. В последние десятилетия века здесь уже появились и социалистические кружки, в которых было немало бывших воспитанников семинарии.

Дни в семинарии не отличались разнообразием: занятия начинались с семи утра и продолжались с перерывами на молитвы и чаепития до девяти часов вечера. Преподаватели, особенно этим отличался инспектор Абашидзе, самая ненавистная фигура в семинарии, следили за образом мысли и времяпрепровождением семинаристов. По словам самого Сталина, в беседе с Э. Людвигом, протест у него вызывали «издевательский режим и иезуитские методы, которые имелись в семинарии: например, слежка в пансионате: в 9 часов звонок к чаю, уходим в столовую, а когда возвращаемся к себе в комнаты, оказывается, что уже за это время обыскали и перепотрошили все наши вещевые ящики. Что может быть в этом положительного?» — констатировал Сталин. Из этого неприятия режима, как уверял писателя Сталин, он готов был стать, и действительно стал, революционером, сторонником марксизма как действительно революционного учения. Уже на втором году обучения в семинарии Иосиф Джугашвили участвовал в кружках просветительского характера, на их собраниях обсуждались различные злободневные вопросы. Замкнутый и чрезвычайно упрямый по характеру Джугашвили часто вступал в яростный спор с товарищами. Было заметно, что у него проявляется комплекс, связанный с его социальными корнями и пониманием того, что он находится в худшем положении по сравнению со сверстниками из богатых семей, имевшими больше возможностей для образования. По мнению биографов, это чувство всегда сопровождало Сталина. Из воспоминаний Иремашвили следует, что если кто осмеливался возражать ему или хотя бы пытался объяснить что-либо, тот неминуемо накликал на себя его «беспощадную вражду». Тот же Иремашвили подметил, что молодой Сталин «видел всюду и во всем только отрицательную, дурную сторону и не верил вообще в какие бы то ни было идеальные побуждения или качества людей».

Иосиф из всех наук семинарского курса любил гражданскую историю и логику, другими же предметами занимался лишь бы сдать экзамены. В семинарии Джугашвили много читал, регулярно посещал городскую библиотеку. Начиная с 1896 г. Джугашвили постоянно получал предупреждения за чтение запрещенных в семинарии книг. Уже в то время он читал Щедрина, Гоголя, Чехова, любил Толстого, был знаком с произведениями Теккерея, Гюго, Бальзака. Есть свидетельства, что наряду с художественной литературой он читал и научные произведения, такие как «Происхождение человека и половой отбор» Дарвина, «Сущность христианства» Фейербаха, «Историю цивилизации в Англии» Бокля, «Этику» Спинозы, «Основы химии» Менделеева.

Прочитав роман известного грузинского писателя-романтика Александра Казбеги «Отцеубийца», вышедший в 1882 г., герой которого вождь восставших горцев Коба жертвует ради свободы и женой и жизнью, Иосиф мечтал стать вторым «Кобой», знаменитым борцом и героем. Как утверждал Иремашвили, «лицо его сияло от гордости и радости, когда мы его именовали Кобой».

Постижение национальных и социальных противоречий закономерным образом пробудило в нем протест, направило его сознание от религиозной ортодоксии к либерально-националистическим воззрениям, а затем в дальнейшем привело к марксизму. Джугашвили не было еще и 16 лет, когда в литературной газете «Иверия», которую редактировал И. Чавчавадзе, на первой странице были опубликованы несколько его стихотворений. Стихотворение, посвященное писателю Р. Эристави, было перепечатано в юбилейном сборнике 1899 г., а стихотворение «Утро» даже вошло в издаваемый в 1916 г. учебник родного языка «Деда эна». Все они носили печать либерально-социалистических настроений.

С позиций сегодняшнего дня у нас нет оснований недооценивать роль церковного догматизма и его влияние на позднейшее мышление Сталина.

3. Сталин и революция

Иосиф Джугашвили не стал священником, как того очень хотела его мать. Из семинарии его «вышибли» на пятом году обучения, как он сам выразился — за пропаганду марксизма. Правда, и поныне среди биографов нет единой точки зрения о подлинных причинах его исключения из семинарии. В официальной биографии Сталина, подготовленной секретарем вождя И. Товстухой для энциклопедического словаря Гранат, говорилось, что Сталин был исключен «за неблагонадежность». Из воспоминаний Гогохия следует, что Иосиф был исключен из семинарии за неуспешность, которая явилась результатом его внутреннего разрыва с богословской премудростью. Весной 1899 г., после того как он получил сразу несколько замечаний за нарушение режима и за неявку на экзамен, — его исключили из семинарии. Мать вождя впоследствии категорически отрицала факт исключения сына из семинарии, связывая его уход со слабым здоровьем Сосо. Имеется и более экзотическая версия историка Б.С. Илизарова, предполагающего, что «Сталина исключили на двадцать первом году жизни не за революционную деятельность или не из-за того, что он не смог оплатить, как об этом сказано в архивных семинарских бумагах, а потому… что у будущего священника где-то около 1898 г. родилась внебрачная дочь…».

О партийной работе Сталина в первый период его революционной деятельности также имеется не слишком много достоверных данных. По свидетельству самого Сталина, в революционное движение он вступил с 15-летнего возраста, т. е. в 1894–1895 гг., «когда я связался с подпольными группами русских марксистов, проживавших тогда в Закавказье. Эти группы имели на меня большое влияние и привили мне вкус к подпольной марксистской литературе». Можно предположить, что юный, но честолюбивый и трезвомыслящий Иосиф увидел в революционной деятельности более достойную жизненную перспективу, чем участь, с учетом его происхождения, рядового сельского священника. Сомнительно, чтобы в те годы он имел какой-либо конкретный план пути наверх. Как справедливо отмечал еще Л. Троцкий: «Понадобились исключительные исторические обстоятельства, чтобы придать его амбиции неожиданные для него самого масштабы…» Крутым поворотом на пути революционного становления будущего вождя явилась осень 1898 г., когда он стал членом грузинской социал-демократической организации под названием «Месаме-даси». Эта организация, название которой в переводе означает «Третья группа», носила не столько революционный, сколько просветительский характер. По этой причине царские власти проявляли к ней определенную терпимость и позволяли действовать легально. Ее организатором был Ной Жордания, впоследствии ставший известным меньшевистским политиком. Приходу в «Месаме-даси» Джугашвили способствовали его друзья по семинарии Кецховели и Цулукидзе, которые в то время уже были социал-демократами.