Владимир Исаков - Мятеж против Ельцина Страница 4

Вопрос о собственности — это жизненный нерв экономики, его легко перерезать, приведя экономику к параличу. Такое уже было в нашей истории, и можем ли мы позволить все это повторить? Не лучше ли учесть опыт и уроки истории и признать взвешенность подхода нашего правительства? Конечно, можно раздать землю еще до весны, только будет ли что считать по осени? Скорее всего, ни у кого уже не будет возможности топтать на трибуне даже статистических куриц.

Съезд ничего не санкционировал на вечные времена, как утверждается в заявлении, он просто внял голосу благоразумия. Выступая на Съезде, депутат Афанасьев говорил об агрессивно-послушном большинстве, избравшем сталинско-брежневский Верховный Совет. Другой депутат, поэт Евтушенко, недавно перевел эту формулу на поэтический язык, сравнив большинство на Съезде с навозной кучей…

Если эти «тонкие поэтические образы» вновь перевести на язык политических формул, они нам скажут, что межрегиональная депутатская группа открещивается от большинства Съезда. В чем же цели отторжения? Я делаю из всего этого три вывода. Первый — группа не намерена участвовать в реализации решений Съезда. Второй — группа снимает с себя всякую ответственность за нынешнее и грядущее положение дел. Третий — группа, на мой взгляд, ставит цель начать открытую борьбу за политическую власть в стране…»

С позиции сегодняшнего дня мне бы хотелось порассуждать: кто оказался прав в том заочном споре — Сахаров или Медведев? Как ни горько, приходится признать, что человеческая привлекательность и громадный моральный авторитет Сахарова были использованы исключительно в разрушительных целях. Развалив Союзное государство, «освобожденные от гнета» народы, а точнее их номенклатурные руководители, немедленно занялись переделом территории, собственности, власти. В бывших союзных республиках вспыхнули межнациональные конфликты, рекой потекла человеческая кровь. А соратники Сахарова, воевавшие вместе с ним против «империи», почти поголовно прописались на Западе…

Часть 2

КАК ИЗБИРАЛИ БОРИСА ЕЛЬЦИНА

Ключевым событием 1990 года, узлом политических интриг, конфликтов и противоречий, во многом предопределивших дальнейшее развитие событий, стал I Съезд народных депутатов РСФСР, открывшийся в Кремле 16 мая.

Понимая значение первого Съезда и остроту предстоящей на нем борьбы, союзные и российские власти сделали все, чтобы взять его под свой контроль. 12 мая 1990 года в ЦК КПСС состоялось совещание с народными депутатами РСФСР, на которое были приглашены депутаты-коммунисты и участники подготовительного совещания.

Встреча началась с неловкости: депутатов-беспартийных, которые пришли вместе с нами, в здание ЦК не пропустили. Увидев Вадима Медведева, секретаря ЦК КПСС, я сказал ему, что произошло, по-видимому, недоразумение: в информации было сказано, что приглашаются все участники подготовительного совещания. Он пообещал распорядиться, чтобы пропустили всех, но не сделал этого, а может, не сумел, и наши беспартийные коллеги так и остались на улице. Разумеется, это сразу испортило настроение встречи — подчеркнуло высокомерие тогдашнего руководства, его неуважительное отношение к депутатскому корпусу России.

В малом зале ЦК КПСС собралось около двухсот депутатов и работников аппарата. Откуда-то из-за кулис гуськом вышли члены Политбюро и начали рассаживаться в президиуме. Первым слово взял М. Горбачев.

Съезд это не продолжение митинга — сказал Горбачев, — и нельзя превращать его в политическую игру. Россию хотят запутать, а именно от ее позиции зависит сегодня судьба перестройки. Заработную плату административно-управленческому аппарату (решение об этом было принято накануне) повысили правильно, это позволит привлекать в аппарат квалифицированных людей. Затем он резко отозвался о демонстрации 1 мая в Москве, на которой демонстранты несли несколько остро критических лозунгов, назвав ее «антисоветской вылазкой». Осудил «популистов», но в общем виде, не называя фамилий.

В завершение довольно рыхлого, похожего на экспромт выступления Горбачев сказал несколько добрых слов об Урале, где он незадолго до этого побывал. Отметил, в частности, что Свердловская область по промышленному производству занимает 2–3 место в СССР, а по социальным показателям далеко позади. Перекос надо ликвидировать и он как Президент СССР будет этим заниматься.

В конце я предложил кандидатуру Б. Ельцина на пост Председателя Верховного Совета РСФСР: за него проголосовало на выборах 84 процента свердловчан, люди верят ему и связывают с ним свои надежды на перемены к лучшему.

Зал зашумел. Мое предложение не понравилось.

В самом конце я задал Горбачеву вопрос: выступая в Ленинграде по телевидению, Ельцин сказал, что, несмотря на сложные отношения с Президентом СССР, он готов в случае своего избрания пройти свою половину пути. Готов ли пройти свою половину Президент СССР?

Конечно, по тогдашним меркам (да и по нынешним) это было наглостью и большинство следующих ораторов обрушились на меня с критикой. В числе других получил слово председатель Свердловского областного Совета народных депутатов В. М. Власов. Он заявил, что моя позиция не выражает точку зрения свердловчан и дал Б. Ельцину отрицательную характеристику: «Я с ним работал и знаю, что Ельцин — слабый руководитель». В свою очередь, он предложил на пост Председателя Верховного Совета РСФСР тогдашнего председателя Совета Министров РСФСР АБ.Власова.

Подводя итог встречи, М. Горбачев сказал, что в ЦК КПСС обсуждались самые разные кандидатуры и наиболее достойным признали именно А. В. Власова. Кандидатуру Ельцина они не рассматривали. Разумеется, ответа на свой вопрос я так и не дождался.

14 мая состоялось давно обещанное подготовительное совещание перед съездом. Я участвовал в нем как представитель депутатов от Свердловской области. Совещание началось напряженно, с конфронтации и взаимного недоверия. Даже в самых простых вопросах искали какой-то подвох. Однако постепенно атмосфера «разморозилась»: к концу дня мы если не подружились, то все же начали находить общий язык и не бросались друг на друга по каждому вопросу.

Вел совещание В. Воротников — очень нечетко, смешивая разные вопросы, путался сам и запутывал других. Чувствовалось, что руководить людьми активными, «зубастыми», умеющими отстаивать свою позицию, он не умеет. Не та школа.

Обсуждалась в основном повестка дня. При этом столкнулись два подхода: официальные организаторы съезда — правительство и президиум Верховного Совета РСФСР — видели съезд как чисто «организационное» мероприятие: собрались, избрали Верховный Совет, председателя Верховного Совета, правительство — и разъехались до следующего съезда. Никаких широких дискуссий они не хотели и не закладывали в свой вариант повестки дня.