Александр Корганов - Загадка Скапа-Флоу Страница 4

Его размышления были резко прерваны рядом коротких команд, призывавших экипаж на боевые посты: «К всплытию!» За спиной Шпара, с другой стороны ЦП по правому борту, инженер-механик обер-лейтенант Ганс Вессельс, гигант, почти на голову выше всей команды, готовил подлодку к всплытию с грунта.

— Горизонтальные рули — на всплытие! Откачивать из уравнительной!

Старшина команды трюмных машинистов Бём примялся проворно вращать вентили клапанов. Заработали насосы. U–47 медленно покинула свою песчаную колыбель.

— Лодка всплывает, под килем один метр… два метра… — доложил Вессельс.

С характерным высоким звуком запустились оба электромотора мощностью по 375 лошадиных сил каждый. Лодка всплывала с дифферентом 10° на корму, со скоростью примерно один метр в секунду. Инженер-механик, стоявший у станции погружения-всплытия с рядами сигнальных ламп, докладывал о глубине погружения. Среди прочих шумов, наполнивших ЦП, выделялось жужжание электроприводов горизонтальных рулей. Прин, его вахтенные офицеры Эндрасс и Фарендорф, а также унтер-офицер Майер уже надели свои клеенчатые плащи — непромоканцы. Шпар сделал то же самое.

— Держать перископную глубину! Оба мотора, малый вперед! — приказал Прин.

Волнение моря уже давало о себе знать. Широко расставляя ноги, Майер начал тщательно протирать окуляры бинокля, висевшего на груди. На глубине 20 метров Вессельс удифферентовал лодку, а затем вновь погрузил ее на несколько секунд, чтобы те, кто не успел до этого, смогли занять свои места. При длине лодки 66,5 м, перемещение веса тел влияло на дифферент корабля по принципу рычага. Инженер-механик был обязан учесть каждый литр воды в цистернах. Его короткие приказы исполнялись мгновенно, а Бём без устали вращал многочисленные вентили.

По мере приближения к поверхности лодку качало и болтало все беспорядочней.

Прин поднялся по трапу в боевую рубку. — «Поднять перископ!»

Его глаза сопровождали длинную стальную трубу, медленно выползавшую из шахты. Когда окуляры достигли уровня глаз, он схватил рукоятки перископа и внимательно осмотрел весь горизонт. Стояла ночь. Вокруг никого. Он выпрямился и сложил рукоятки.

— Опустить перископ! Курс зюйд-ост!

Чтобы всплыть в штормовом морс, было необходимо увеличить продольную остойчивость, продув носовые цистерны главного балласта (ЦГБ).

— Курс зюйд-ост! — доложил рулевой.

— Всплывать на поверхность! — приказал Прин, натягивая клеенчатый плащ.

Воздух, под давлением 205 атмосфер, со свистом помчался в ЦГБ, с бульканьем вытесняя из них воду. Вессельс внимательно наблюдал за глубиномером — 13 метров… 12 метров, 11 метров. Он выключил свет в ЦП, оставив лишь красные лампы. Наконец, характерный шум потоков воды, обрушивавшихся на надстройку, дал понять, что лодка всплыла.

— Люк над водой, — доложил механик.

Переговорная труба и нижний люк, ведущий на мостик, отдраены; барометр показывал разницу давления меньше 5 мм. Вскочив на трап, Эндрасс отдраил верхний рубочный люк, который с унылым лязганьем откинулся в сторону мостика. Поток холодного воздуха ворвался внутрь. Прин прыгнул на трап и меньше чем через три секунды присоединился к своему старпому на мостике, по которому продолжали струиться потоки воды. Напряженно вслушиваясь, два человека словно пытались пронзить мрак ночи. Они прекрасно знали, что первые мгновения — решающие, поскольку враг порой совсем рядом. Ночь была черна как чернила. Дождя не было, но звезды оставались невидимыми.

— Как дизеля? — спросил Прин.

— Оба дизеля, товсь! — донеслось из глубин корабля.

— Оба дизеля малый ход!

— Стоп моторы!

Дизель правого борта запустился первым с унылым грохотом, почти сразу же ему начал вторить левый дизель. На какое-то мгновение их рев заглушил шум моря и ветра.

Легкий толчок дал понять, что лодка получила ход. U-47, выбрасывая сизое облако газовыхлопа, помчалась навстречу пенящемуся морю.

Фон Фарендорф и Майер, заняв свои места на мостике, начали доклад командиру:

— По правому борту горизонт чист!

— По корме никого!

— Курс — норд-вест! — скомандовал Прин в переговорную трубу.

Затем выпрямился и настороженно оглядел штормовое море.

— Задраить верхний рубочный люк! — Тут же прокричал он, не поворачивая головы.

Быстрым движением, фон Фарендорф, ухватив левой рукой поручень на мостике, а правой рукоять люка, толкнул его вниз.

— Люк задраен, — доложил вахтенный офицер.

Волны набегали сзади. Подбрасывали корму, толкая субмарину вперед, а порой дифферентуя ее на нос. Неприятно и опасно, потому что следующая волна могла заглубить нос и отправить лодку на глубину, не дав ей своевременно выпрямиться. Скорость, да и сама форма лодки этому способствовали. В считанный миг корабль мог провалиться метров на 50, а тонны воды ринуться внутрь корпуса по двум воздухопроводам дизелей.

Палуба покрылась пеной. Вода наполовину заливала 88-мм палубное орудие. Прин, склонясь к переговорной трубе, обратился к Вессельсу, находившемуся на вахте в центральном посту.

— Продуть ЦГБ полностью выхлопными газами и следить за горизонтальными рулями на случай провала на глубину.

Лодка без устали взлетала, вздымаясь на бегущие валы, которые, накатываясь сзади, неумолимо проходили сквозь нее. Убегая вперед, волна образовывала ложбину, куда проваливалась корма, с ревом вспенивая водную массу. Неожиданно вырываясь из тьмы, водяные горы угрожали напрочь смести стальную рубку. Однако после полной продувки цистерн главного балласта лодке стало полегче.

Четыре человека на мостике тщетно пытались хоть как-то укрыться от бушующего ветра, утяжеленного брызгами. В этой обстановке все было насквозь пропитано водой, соль выступала повсюду: в глазах, на шее, ее горький вкус чувствовался на губах, проникая в горло. Никто не удосужился надеть страховочные пояса, и жестокий удар волны, положивший лодку на левый борт, строго напомнил об этом, распластав вахту по металлической надстройке. Фон Фарендорф первым восстановил равновесие. Подняв голову, он заметил очертания волны, казавшейся выше других, а точнее лишь ее бледное отражение в виде пенящихся гребней, набегавших с кормы.

— Внимание! Волна! Держитесь… — Времени закончить фразу ему не хватило. U-47 провалилась в ложбину, предшествовавшую волне. Глухой удар. Рубка содрогнулась от прямого удара многотонной массы воды и завибрировала.

Окутанная покрывалом из пены, лодка неторопливо всплыла. На затопленном мостике четверо мужчин начали отплевываться соленой водой, фыркая и бранясь. Они были мокры до костей. Ручейки ледяной воды резво сбегали вниз по спинам и ногам.