Алексей Попов - Диверсанты Сталина: НКВД в тылу врага Страница 40

В штабах омсбоновских отрядов и бригад разрабатывались планы многих крупных диверсий и на других объектах. В их осуществлении особая роль возлагалась на подпольщиков: ведь установить мины и заряды на строго охраняемых объектах могли только люди, имеющие к ним свободный допуск и не вызывающие у охраны подозрений.[313] О масштабах этих операций свидетельствуют следующие данные: только за первые восемь месяцев действий в тылу врага отряд М. С. Прудникова совершил более 200 диверсий. Свыше 50 крупных диверсий было на счету отряда С. А. Ваупшасова, и подавляющее их большинство — в Минске.[314]

В 1942–1944 годах около 70 раз — и в ночные часы, и средь бела дня — Минск и другие города сотрясали мощные взрывы зарядов, заложенных подпольщиками и подрывниками «Местных».[315] В организации наиболее значительных диверсий принимали личное участие командиры отрядов и бригад.

При диверсиях на важных военных и промышленных объектах, на электростанциях, в учреждениях связи, а также на объектах в сельской местности использовалось минирование, организовывались поджоги, уничтожение и выведение из строя объектов и иными способами. В основном здесь применялись способы минирования подрывными устройствами различной взрывной силы, установление мин с часовым механизмом взрывателя, а также минами, закамуфлированными под дрова, брикеты торфа. Чекистские подразделения организовали также множество диверсий путем поджогов с имитацией самовоспламенения с помощью табельных средств или изготовлением зажигательных устройств на месте из подручных материалов. Был организован многочисленный вывод из строя различного промышленного оборудования, станочного парка, электрогенераторов, паровых турбин путем замыкания электропроводов и другими способами.

Работа по разрушению или минированию любых объектов разделялась на 2 этапа. Первый этап включал в себя подготовку к диверсионному акту, второй исполнение. Случайная, непродуманная установка мин хотя и наносила урон фашистам, однако не давала того внушительного эффекта, который достигался в результате спланированного минирования.[316]

Таким образом, организация диверсионной работы играла огромную роль в деятельности органов государственной безопасности СССР в тылу противника.

В годы Великой Отечественной войны гитлеровцам был нанесен серьезный урон на коммуникациях в их тылу путем диверсий. Но возможности по нарушению вражеского тыла были использованы в незначительной мере. Это произошло потому, что: сохранилось очень мало обученных людей,[317] а на подготовку кадров было затрачено недостаточно времени; не хватало нужной техники, партизаны и оперативные группы государственной безопасности испытывали острый недостаток в ВВ, которых получали от 10 до 25 процентов потребности; не было единого органа, который бы занимался подготовкой, обеспечением и руководством диверсантами.[318]

При большом количестве руководства: партийные органы, Военные Советы фронтов, НКВД, штабы партизанского движения, ГРУ, по мнению И. Г. Старинова, целенаправленно занимались диверсиями только штабы партизанского движения.[319] И. Г. Старинов считал, что ГРУ занималось диверсиями как «подсобным» способом, предпочитая считать поезда, а не пускать их под откос.[320]

Все это приводило к отсутствию должной плановости в действиях диверсантов, и поэтому даже значительное количество бесплановых диверсий не давало должного результата, так как противник ликвидировал последствия диверсий параллельно и замечал перерыв движения только от наиболее крупных акций.

Опыт Великой Отечественной войны показал, что задачу по длительному нарушению движения партизаны и оперативные группы государственной безопасности могли с наименьшей затратой сил и средств решить при помощи МЗД и радиоуправляемых мин.

Глава 4

Контрразведывательная и специальная деятельность

Ограждение партизанских формирований от агентуры противника

Контрразведывательное обеспечение партизанских формирований являлось одним из важнейших факторов, содействовавших успеху боевой деятельности советских партизан и их живучести в годы Великой Отечественной войны. Главная цель этого обеспечения состояла в надежном ограждении партизан от подрывной деятельности спецслужб противника и враждебных элементов.

Ведение борьбы с гитлеровской агентурой, засылаемой в партизанские отряды, возлагалось на заместителей командиров по разведке или их помощников по контрразведывательной работе. Вместе с тем в боевой практике имелось немало примеров, когда контрразведывательные службы партизанских формирований действовали самостоятельно, то есть не входя в состав разведывательных органов (в соединениях — особые отделы, в отрядах — оперативные уполномоченные).

Несмотря на изученность отдельных аспектов рассматриваемой проблемы, в целом, она остается практически не исследованной. В мемуарной литературе, а также в трудах В. Н. Андрианова, В. В. Коровина, Г. П. Мищенко, Г. П. Мигрина, В. К. Киселева можно найти интересные материалы по ограждению партизанских формирований от агентуры противника.[321] Однако в опубликованных работах, на взгляд автора, отображен, в большей мере, позитивный опыт работы чекистских органов, обслуживающих партизанские отряды. Вместе с тем, в деятельности некоторых партизанских формирований, а также отдельных сотрудников органов госбезопасности имелись существенные недостатки, а порой и просто преступные действия.

Понятие контрразведывательного обеспечения партизанских формирований трактуется несколько шире, чем только ограждение партизан от агентуры противника, так как чекисты проводили и другие специальные мероприятия. Наиболее полный перечень их приводит В. Н. Андрианов. По его мнению, это «своевременное получение информации о замыслах и планах гитлеровцев, направленных ими на подрыв партизанского движения; выявление проникших и ряды партизан агентов спецслужб оккупантов; пресечение подрывной деятельности против партизан; проведение мероприятий по зашифровке и маскировке районов базирования партизан; поддержание совместно с командованием партизанских формирований установленного режима, обеспечивающего сохранение в тайне секретов партизан и предупреждение утечки секретных сведений к противнику; тщательная проверка новых лиц, принимаемых в партизанские отряды; выявление причин и условий, снижавших боеспособность партизан и результативность боевых операций; обеспечение личной безопасности руководства партизанских формирований; участие в мероприятиях по дезинформации противника, разложению его карательных сил, ликвидации лжепартизанских отрядов; борьба с лицами, которые своими действиями компрометировали партизанское движение; выполнение специальных заданий Центра».[322] На основании изученных документов автор добавил бы к вышеперечисленным мероприятиям еще одно — следственные действия в отношении выявленной агентуры противника, которые возлагались на сотрудников органов государственной безопасности, обслуживающих партизанские формирования.[323]