Василий Захарченко - Олег Антонов Страница 40

Даже трудно представить себе, какую огромную помощь оказывали планеры партизанскому движению».

Вот донесение с Калининского фронта, где в 1942–1943 годах широко использовались планеры. Здесь «работали» с двухмоторными самолетами СБ планеры трех типов: А-7 — семиместный, конструкции О. К. Антонова, КЦ-20 — двадцатиместный, конструкции Колесникова — Цыбина, ГР-29 — одиннадцатиместный, конструкции В. Грибовского.

Всего партизанских планеров было изготовлено свыше 500 штук.

Как правило, они обеспечивали отдельные важные операции.

Так, с 6 по 20 марта 1943 года — планерно-десантное подразделение Третьей воздушной армии, размещавшейся в районе Старая Тропа около Великих Лук, проводило операцию по снабжению партизан с помощью планеров. В ней участвовало 35 планеров А-7 и 30 — Гр-29.

За 12 суток по ночам было переброшено 50 тонн грузов и боеприпасов, 150 бойцов-подрывников, 106 человек руководящего состава для подпольной политработы, 5 типографий, 16 радиостанций. Всего было совершено 96 вылетов. Буксировали планеры двухмоторные бомбардировщики Дб-Зф и СБ.

Антоновский десантный планер был отмечен 1-й премией еще в 1939 году на конкурсе многоместных десантных планеров. Опытный экземпляр изготовлялся в Каунасе, но работу над ним прервала война.

Проектирование и строительство его завершено в Москве летом 1941 года. Серийно планер начал изготовляться с зимы 1942 года.

Огромную помощь оказали планеры партизанам Белоруссии.

Вот как описывает один из рейсов на планере конструкции Антонова уже известный нам планерист и летчик Сергей Николаевич Анохин.

«В марте сорок третьего партизанам было особенно трудно. Не хватало боеприпасов, медикаментов и продовольствия.

Большой группе планеров дали задание вылететь в центр партизанского края и доставить срочный груз отряду „Мститель“.

Самолеты-буксировщики подняли тяжело груженные планеры в воздух, увлекая их ночью в сторону фронта. Под обстрелом зениток, в резких лучах прожекторов пересекли планеры линию фронта, углубляясь в тыл противника.

Вот уже свыше двух часов мы в пути. По расчетам, уже у цели, а сигнальных костров почему-то нет.

— Неужели поворачивать назад?

Но в это мгновение почти одновременно вспыхнули огни, очерчивая контуры посадочной площадки. Планер отцепляется от самолета и уверенно идет на посадку.

— Почему запоздали с огнем костров?

— Здесь только что кружился немецкий разведчик. Он мог заметить площадку…

Немедленно оттягиваем планер в сторону.

За ним, один за другим, с небольшими интервалами приземляются безмоторные птицы.

Пилотов засыпают вопросами: „Что на Большой земле?“, „Когда начнут освобождать эти края?“, „Нельзя ли вывезти раненых?“

— Я готов, — отвечает Анохин. — Но нет буксировщика. Надо вызывать шифровкой Желютова — этот вытянет…

Анохин быстро замеряет площадку широкими шагами. Подниматься будет нелегко: слишком мал разгон.

Следующей ночью приземлился опытный летчик Ю. Желютов.

Буксировочный трос сократили до 25 метров, планер загнали на самый край площадки.

— Это тебе не Коктебель, — бормочет Анохин, вспоминая предвоенные прославленные слеты планеристов.

— Не подведи, Антонов. У тебя всегда получалось…

Планер забит ранеными. Отказаться от взлета невозможно. Риск не взлететь чрезвычайно велик.

— Будем рисковать…

Ревет моторами буксировщик. Стремительно приближается последний костер — если у него планер не оторвется от земли, надо отцепляться, иначе врежешься в деревья, обступившие площадку. Костер промелькнул. Пилот резко берет на себя ручку управления.

О, радость! Планер с трудом, но все ж таки отрывается от земли. Вершины деревьев — под ним. Близко, хоть рукой дотянись…

Теперь лишь бы не дать планеру свалиться на крыло — скорость слишком мала.

Несколько мгновений — и риск оправдан: планер с ранеными набирает высоту. Теперь лишь бы благополучно пересечь линию фронта».

Планеристы-десантники участвовали во многих боевых операциях. Они летали в осажденный Ленинград. Перебрасывали пушки, минометы и боеприпасы на правый берег форсируемого Днепра.

Они во время сталинградской операции по окружению немецкой группировки войск забрасывали по воздуху горючее для наших танков.

После войны, в городе Киржаче Владимирской области, был воздвигнут обелиск в честь героических планеристов-десантников.

Медаль «Партизану Великой Отечественной войны» не случайно украсила грудь Олега Константиновича Антонова.

Он заслужил эту медаль всей своей деятельностью по развитию планеризма в нашей стране. И не зря в последние годы своей жизни Генеральный конструктор так много времени уделял дельтапланеризму и сверхлегкой авиации — он понимал всю прогрессивность этого неумирающего вида спорта, доступного смельчакам.

— Планеры и мотодельтапланы еще покажут себя в народном хозяйстве, — убежденно говорил Антонов.

А ему можно верить…

ТАНК УЧИТСЯ ЛЕТАТЬ

Итак, все опять начинать сначала! Все от нуля… Олег Константинович склонился над листком бумаги и вот уже в который раз принялся гулять по нему карандашом. На листке были нанесены контуры зданий, «отпущенных» разнарядкой для планерного завода и конструкторского бюро по производству грузовых планеров.

Уже не функционирующее, занятое медными баками и полуразобранной аппаратурой здание старенького пивоваренного завода К нему примыкают разоренные складские помещения и служебные пристройки непонятного назначения.

Поодаль массивное сооружение городского крытого рынка, срочно освобожденное под будущий завод.

Это более подходяще, подумал Антонов, но у нас на носу зима, холода… Такой объем не протопить. Все равно сборку планеров придется делать здесь, на холоде. Вместо пива погоним детали… А жить? Жить придется, как говорится, за счет уплотнения коренного населения.

Как мы оказались в Тюмени, продолжал размышлять конструктор, и не только оказались, а прибыли с целевым, оборонным заданием — выпускать грузовые, десантные планеры А-7 для обеспечения партизанских отрядов и групп в тылу врага. Задание ответственное, а рабочих рук мало.

И как стремительно все это произошло!

Отчаянное бегство из Каунаса на пожарной машине на второй день войны по дорогам, забитым отступающими войсками и беженцами. Порой под бомбежкой — отсиживались в кюветах. Москва, еще не опомнившаяся после первых поражений, взволнованная, полная тревожных слухов. Как же, обещали разгромить противника на чужой территории, а сами бежим без оглядки. Давно бы пора остановиться, а фашисты все ближе…