Анатолий Левандовский - Жанна дАрк Страница 40

Так единство Девы с народом, единство, которое лукавый прелат столь упорно и тщетно пытался разрушить, на этот раз волею истории было призвано сыграть ему на руку.

Реймский поход должен был стать одной из наиболее важных операций в ходе войны. Помимо того, что он бил англичан самим фактом коронации Карла VII, его правильное проведение сулило победителям серьезные стратегические выгоды.

После кампании на Луаре во Франции оставались лишь небольшие английские силы, группировавшиеся преимущественно в Нормандии. Двигаясь вдоль Шампани, французы в случае успеха могли отсечь Нормандию от владений герцога Бургундского. Изолировав Бургундца и быстро перегруппировав войска у Реймса, можно было идти прямо на Париж почти с полной гарантией победы. Возвращение же столицы предопределило бы скорый исход войны.

Конечно, поход был связан со многими трудностями. Некогда цветущая и богатая Шампань в ходе войны была обескровлена. Грозил постоянный недостаток продовольствия и фуража. В городах, через которые лежал путь французов, сидели гарнизоны врага.

Но имелись и факты — о них хорошо знали при дворе, — которые сулили успех.

Население Шампани не испытывало приверженности ни к англичанам, ни к бургундцам. Многотысячные массы простых людей — крестьян и горожан — ждали освободительную армию с нетерпением и готовы были оказать ей поддержку. Среди патрициев, богатых предпринимателей и купцов, экономически связанных с южной Францией, имелось также много тайных приверженцев Карла VII. Правда, все они, опасаясь за свои доходные места и богатства, сильно колебались, боясь дразнить каждую из воюющих сторон. Однако превосходящие силы французов и обещания сохранить в неприкосновенности все их привилегии должны были подействовать вразумляюще на этих господ и заставить их нарушить клятвы, данные английскому регенту и бургундскому герцогу.

В конце концов король, уступая силе обстоятельств, согласился начать поход. Чтобы парализовать упорство де Тремуйля, его поставили во главе армии. По предписанию Жанны в города Шампани были разосланы письма, объявлявшие о цели похода.

27 июня передовые отряды покинули Жьен и двинулись в направлении на северо-восток.

Путь от Жьена до Реймса занял всего двадцать дней.

Первая непредвиденная задержка произошла у Оксерра. Городские старшины, остававшиеся верными герцогу Бургундскому, не желали впустить королевскую армию в пределы крепостных стен. Жанна предложила штурмовать город. Но господин де Тремуйль нашел другой способ уладить дело. Он договорился с «отцами города» о «перемирии», согласно которому французы обязались не заходить в Оксерр. Эта сделка стала горожанам в десять тысяч золотых экю, которые тут же утонули в бездонном кармане находчивого шамбеллана.

Сир де Тремуйль удовлетворенно поглаживал свое толстое брюхо. Поход явно начинал ему нравиться!..

Впрочем, будь на то его воля, получив столь жирный куш, он не стал бы дольше испытывать судьбу и двинул бы восвояси.

Но сие от него не зависело.

Армия освобождения продолжала идти вперед.

У Труа пришлось снова остановиться. На этот раз дело оборачивалось серьезно, и стоянка грозила затянуться надолго.

Город Труа был памятен арманьякам. Именно здесь когда-то заключили позорный договор с англичанами, лишавший престола нынешнего короля. Именно здесь подлая королева Изабо отреклась от сына…

С тех пор Труа неизменно оставался в руках врагов. Это был большой ремесленный центр, создавший свои богатства на производстве шерстяных тканей. Могущественная корпорация суконщиков крепко держала руку английских и бургундских хозяев. Без английского сырья и бургундских ярмарок туго пришлось бы предпринимателям и купцам Труа. Поэтому неожиданный приход Карла VII поставил их перед весьма сложной проблемой.

Между тем миновать Труа французы не могли. Они не рисковали обойти город и оставить его в тылу своих войск.

Утром 5 июля, находясь на подступах к Труа, король отправил письма к членам городского совета. Было отослано и письмо Жанны, в котором она уговаривала магистрат изъявить покорность законному монарху и открыть ворота.

В большом зале ратуши было душно. Сегодня, вопреки обычному, здесь собрались все городские старшины. Почтенные патриции соперничали друг с другом роскошью массивных перстней и парчовых шуб, подбитых дорогими мехами.

Один за другим выступали мэтр Жиль Легюизе, брат местного епископа, господа Геннекен, Жувенен и многие другие.

Мнения старшин не расходились. Дело было ясное. Они не станут сдавать город. С 1420 года они хранят верность бургундцам и англичанам. Если они ее нарушат, их ожидает жестокая месть и, главное, полный финансовый крах. И что, собственно, нужно этому так называемому «дофину»? Разве он не может пройти стороной? Пусть себе убирается подобру-поздорову. Город силен своими укреплениями, полон продовольствия и готов выдержать многомесячную осаду. Следует лишь немедленно просить солдат у герцога Бургундского и отписать другим городам Шампани, чтобы добиться единства действий. А дофину надо ответить дипломатично — сослаться на то, что им, горожанам, нет выбора:

«…Несмотря на все наши желания и добрую волю, мы вынуждены считаться с воинами, находящимися в городе, которые гораздо сильнее нас…»

Тут кто-то из советников обратил внимание на письмо Девы. Письмо было прочтено и вызвало дружный хохот.

— В этом письме, — заметил мэтр Геннекен, — нет ни смысла, ни склада. Это просто насмешка над нами.

— Что вы хотите, — возразил пожилой патриций, — всему свету известно, что безумная девка одержима бесами.

Мэтр Легюизе смачно хихикнул.

— Дело здесь не в безумии. Просто глупая курица вздумала разыгрывать петуха.

Все снова покатились со смеху. Письмо Жанны решили не удостаивать ответом. Его порвали и бросили в огонь.

В пятннцу, 8 июля, король созвал экстренное заседание. Были приглашены принцы крови, постоянные советники и военные вожди. Господа были настроены мрачно. Они нарисовали весьма безотрадную картину.

Вот уже четыре дня, как они болтаются перед Труа. Их встретили пулями и ядрами. О том, чтобы взять город миром, нечего и думать. Штурмовать? Но это безумие. Городские стены с ходу не преодолеешь. Осаждать? Но при своих ресурсах город выстоит не одну неделю. Кроме того, Труа завязал переписку с Шалоном и Реймсом — составилась настоящая коалиция. Если эти города будут действовать в содружестве, если годоны или бургундцы подтянут свежие силы, — тогда арманьякоз ждет гибель. А пока что армия голодает, надеяться не па что. Надо, смирив гордыню, заворачивать обратно в Жьен. Не согласятся с этим сейчас — станут каяться после, да будет поздно…