Светлана Хворостухина - Шедевры Гауди Страница 40

Капители и столбы колонн были сделаны из кирпича. При этом для сооружения восьмиугольных абаков и плоских круглых эхинов архитектор использовал битый кирпич, армированный железными полосками. В центре каждой колонны проделывали удлиненную вертикальную полость, выполнявшую функцию внутреннего водостока при сложной кровле-террасе. Каждая из колонн поддерживает перегородчатые, сферические по форме купола, пространство между и над которыми заполнено дренажным слоем, а поверх него – толстым слоем земли.

Соблюдение пропорций и симметрии не являлось главным условием работы Гауди. Прием нарушения правильных форм, линий и сочетаний был использован и при создании композиции парка Гуэль. Мастер нарушил четко заданную схему построения тем, что удалил несколько колонн. Таким образом, на одном из участков были лишены опор шесть куполов, а на другом – четыре купола.

Для того чтобы обеспечить сооружению устойчивость, Гауди заменил нервюры, сделанные из армированной керамики, комплексом приплюснутых арок, выложенных кирпичом и поддерживаемых соседними опорами. Углубления же, образовавшиеся в освобожденных от колонн местах, были заполнены круглыми по форме плафонами, выполненными помощником архитектора Хосе Мариа Хухолем.

Пластичность и динамизм создаются в композиции за счет выступов, образующихся высоким антаблементом над капителями колонн, имеющих форму восьмигранника. Необычайная пластика деталей дорического храма становится еще более очевидной при рассмотрении верхнего уровня террасы, где располагается знаменитая скамья парка Гуэль, называемая туристами и местными жителями бесконечной. Она мягко и плавно обрамляет все сооружение и тем самым делает его живым и выразительным.

Скамью составляют сборные перегородчатые сводики, которые предварительно были изготовлены на площадке, а затем перенесены на отведенное место над карнизом. После этого мастера заделывали швы и облицовывали поверхность стенок скамьи колотой керамической плиткой. Элементы округлого ограждения спинки скамьи и круглого выступа, находящегося на уровне поясницы садившихся, делали отдельно, секторами по 30 см. Вероятнее всего, изготовлены они были фирмой «Хухоль и Баусис».

После того как тот или иной мастер завершал работу над закреплением деталей из необожженной глины, Хухоль расписывал их, покрывая изречениями, заимствованными из титулатуры Марии, а также растительными мотивами (зеленые ветви и изумрудные листья деревьев и кустарников, разноцветные лепестки цветов) в сочетании с яркими пятнами разных красок.

Когда заканчивали обжиг деталей конструкции, Хухоль отделывал их росписью, используя зеленую, желтую и синюю краски. После этого роспись отделывали оловянной глазурью и затем вновь обжигали.

Особенного внимания зрителей заслуживают находящиеся в парке Гуэль дорожные сооружения, превращенные умелыми руками талантливого мастера в настоящее произведение архитектурного искусства, наполненное глубоким содержанием, но тем не менее не свободное при этом от законов тектоники.

Сооружения, построенные в парке Гуэль, являются, пожалуй, единственным в мировой архитектуре примером того, сколько существует всевозможных комбинаций сочетания мертвых каменных архитектурных построек с зеленью живых растений. Многочисленные колонны, то и дело встречающиеся на пути туриста, путешествующего по парку, напоминают застывший во времени и окаменевший доисторический лес.

Особенно примечательной с этой точки зрения является конструкция портика, находящегося у опорной стены позади дома дона Гуэля, в архитектурную систему которого включены столбы-колонны. К тому же, по мнению современных исследователей, именно конструкция портика позволяет судить о степени слитности конструктивного и образного мышления, каковым обладал Антонио Гауди и что было характерной чертой зрелого периода его творчества.

Спиралевидный пешеходный пандус в нижней части парка Гуэль

Пешеходная рампа, поддерживаемая наклонными и витыми опорами, представляет собой своеобразное воплощение рукотворного и природного начал. Причем можно говорить о том, что это двойной переход.

Прямые колонны, находящиеся в нижнем уровне, характеризуются как начало архитектурное и рукотворное. Они состоят из четких линий капителей, низких арок, располагающихся над интерколумниями. И только лишь отделка, сделанная из камня, выложенного так, что напоминает рельеф коры сосен и араукарий, сближает архитектурную постройку с миром природы. Витые колонны, установленные на нижнем уровне, почти полностью копируют элементы растительного мира, при этом утрачивая связь с миром мертвых архитектурных сооружений.

Другую сторону перехода рукотворного начала в природный можно рассмотреть только при соотнесении внешнего и внутреннего в композиции. Среди деталей такого характера следует отметить следующие: видимые за зеленью растущих рядом кустарников и деревьев внешние стены постройки, напоминающие руины древнегреческих строений, и оформление интерьера, больше напоминающего грот и лишь визуально немного удаленного от растительного мира, находящегося за его стенами.

Опоры, поддерживающие основной виадук, похожи на развалины египетского храма. Такое впечатление создается в композиции за счет повторения в конструкции пилястров-контрфорсов подпорной стены линий живых пальмовых веток. Цветочницы же, расположенные на верхней улице парка Гуэль, заставляют зрителя и вовсе забыть о том, что он находится среди сооружений, созданных человеком, а не природой.

Цветочницы, находящиеся у верхней дороги парка Гуэль

Парк Гуэль признан уникальным произведением мирового архитектурного и, кроме того, так называемого чистого искусства. Действительно, многие его элементы напоминают зрителю о ландшафтных системах, создаваемых мастерами-зодчими в Англии в XVIII–XIX столетиях. В качестве примеров можно назвать работы таких мастеров ландшафтного искусства, как Вэнбрю и Пакстон (создатель Кристал Паласа Лондонской выставки).

Однако если рассматривать композицию парка Гуэль с точки зрения содержательного и эмоционального наполнения, то можно вывести параллели с японской садовой архитектурой, для которой также было характерно вживание в природу и сближение каменных форм с ее растительными формами.

Подобное столкновение двух различных идей в одной композиции делает последнюю необычайно живой, динамичной и выразительной. К тому же безграничный талант и художественно-эстетическое чутье испанского мастера позволили ему создать необыкновенное по красоте произведение архитектурного искусства, гармоничное и внутренне совершенное.