Раиса Горбачева - Я надеюсь… Страница 42

Я, поверьте, вовсе не падка на подобные знаки внимания. Не жажду всеобщего обожания. Но так уж устроено человеческое сердце: чью-то доброту, чье-то расположение оно слышит, угадывает безошибочно. Это — его наилучшая питательная среда. Оно моментально откликается на добро добром.

Вспоминаю Сицилию, Мессину, город Линц в окрестностях Бонна, Миннеаполис. Навсегда сохраню в душе благодарность всем, кто в те памятные дни вышел пожать мне руку, через меня выразить доверие и признательность моей стране, моему народу, моему мужу.

— И все же не случайно у нас, русских, есть и такая поговорка: на весь мир не будешь мил. А бывает и так, что «мир» оказывается благосклоннее, чем «дом»…

— Бывает… За эти годы слышала я, конечно, и другое. Что «претендую на какую-то особую роль», что «вмешиваюсь не в свои дела», что я — «тайное оружие Кремля», что — «царица», «Жозефина» и т. д., и т. п.

Думаю, Георгий Владимирович, не столько моя индивидуальность и не только многообразие человеческого мышления, подходов, оценок определяют эту противоречивость суждений. На мой взгляд, главным образом имеют значение другие обстоятельства. Возможно, прежде всего — сам факт моего открытого общественного появления.

Суть в том, что понятие «жена руководителя партии, страны» стало у нас весьма абстрактным, ни о чем не говорящим. И дело здесь не просто в супруге руководителя государства, как таковой. Мне кажется, это глубже. Речь об отношении к женщине вообще. Женщине-жене, к женщине-матери — особенно. Об их положении в нашем обществе. Мы говорили уже с Вами, что, немало сделав для женщин и детей, страна так и не смогла создать необходимых условий для реализации фактического равенства советской женщины. Для полноправного утверждения ее человеческого достоинства. К тому же произошло понижение, «уценка» в общественном сознании и общественном мнении роли семьи. А вместе с тем — обесценение и принижение роли женщины-матери, женщины-жены и — не торопитесь с выводами — мужчины-отца. Да-да, принижение роли женщины неизбежно «уценило» и значение мужчины в семье. Это взаимосвязанные вещи. Характерная мелочь: помню, еще в моем детстве все праздники, все торжества — общественные и семейные — семья отмечала вместе. Отец с матерью в гости шли — вместе, в клуб, на официальные торжества и мероприятия — вместе.

Не исключительной, а вполне естественной была, скажем, такая ситуация. У отца на работе торжественное собрание. В числе других передовиков и ему вручают грамоту или премию. Мать — тут же, в зале, вместе с другими женами сослуживцев отца. А через некоторое время, когда «торжественная часть» заканчивается, на той самой дощатой сцене, где только что вручали отцу почетную грамоту и жали руку, появляюсь — вместе со своими одноклассниками — и я. Концерт. Поем, пляшем перед ударниками, строим гимнастическую пирамиду… И я знаю, что самые благодарные, самые пристальные, самые «переживающие» мои зрители — отец с матерью, сидящие бок о бок где-нибудь в первых рядах. Всей семьей мы выезжали на пикник, на маевку — даже транспорт тогда выделяли, чтобы вся семья могла участвовать в том или ином событии, обязательно с детьми.

Сейчас же, Вы знаете, сослуживцы и коллеги, как правило, на работе отмечают дни рождения — без жен и мужей. Праздники — тоже без приглашения жены или, соответственно, мужа. Даже поход коллективный в театр — по принципу принадлежности к трудовому коллективу. «Билеты по числу членов профсоюза!» — кому не знакома эта сакраментальная фраза? В отпуск, на отдых тоже стало модно поодиночке. Опять же путевки на всю семью — проблема. Много ли у нас семейных пансионатов, домов отдыха? Практически нет. Мы не думали об этом. Считали, что строим нечто большее, чем семью.

Кстати, только в нашей стране да еще в нескольких странах из нашего былого окружения на государственных приемах, обедах — без жен, без супруга. А я считаю, пусть бы этих приемов было меньше, но все-таки лучше, достойнее — не поодиночке, а так, как принято в цивилизованном мире. А когда высокопоставленное должностное лицо на сессии Верховного Совета РСФСР на глазах у 300-миллионной телеаудитории страны оскорбляет свою коллегу-женщину? Чью-то жену, мать. Когда же его попросили извиниться, человек сделал вид, что не знает за что…

И материально, и нравственно мы обесценили домашний и семейный труд женщины. Стало не только непристижно, но и почти «неприлично» гордиться женой-домохозяйкой или представлять обществу в таком качестве свою спутницу жизни. Тут я вновь и вновь вспоминаю свою маму. Да, она тоже домохозяйка. Но ведь она вырастила троих детей — что может быть «государственнее» этого труда! Дала всем детям, повторяю, отличное образование — и все на скромные доходы нашего отца. А чтобы «выкрутиться» в таких условиях, нужно было и трудолюбие, и даже, простите, талант. Ее руки, на которых так много держалось, были не просто трудолюбивы, но и талантливы. Шила, перешивала, перелицовывала, готовила, обстирывала, убирала, выращивала огород, ухаживала за коровой и птицей, лечила детвору, экономила копейку — а это тоже талант, и еще какой!.. Душевная, деятельная должность — вести дом, семью. Как жаль, что мы ее обесценили!

И только ли домохозяйкой не принято сейчас хвалиться? Думаю, положение женщины, семьи в государстве и обществе — наша общая забота. Где-то я совсем недавно прочитала: будет счастлива женщина — будет счастливо и все общество. Все сразу, конечно, не бывают счастливы, и все же мысль весьма любопытная.

Меня занимает еще одно наблюдение Вслед за принижением «домашней» роли отца, матери, жены — впрочем, может быть и одновременно — какие-то необратимые процессы стали происходить и с самим понятием «дома».

— Что Вы имеете в виду?

— Поясню. Стала теряться, охладевать когда-то столь характерная для всех людей приверженность родному гнезду. «Казенное» жилье стало предпочитаться своему, нажитому не одним поколением, родному. Я говорю не только о заброшенных, выстывающих по всей стране родительских очагах. Перебираясь с одной квартиры на другую — из коммуналки в «малогабаритку», из «малогабаритки» в конце концов в более приличную — и получая каждую из них с боем, с великим трудом, мы поневоле становимся энтузиастами «обмена». Процесса. Не успеваем прикипеть душой к чему-либо. Не успеваем согреть, «насидеть» то или иное место — уже надо «расширяться» или «разбегаться». Может, поэтому и не бережем, не дорожим особо ни казенными квартирами, ни домами, не дрожим над ними, как дрожали бы над своими? Вечные временщики, постояльцы…

Во время встречи Михаила Сергеевича с Джорджем Бушем на о. Мальта я побывала в одной мальтийской молодой семье. Молодожены, обаятельные, приветливые. Детей пока нет. Но в квартире уже есть детская комната — они ее уже и обставляют потихоньку. Квартира — сразу трехкомнатная. Купили в кредит, в рассрочку, с помощью родителей. Сразу купили квартиру «навырост», надолго и даже — не на одно поколение. Так и закладывается родовое гнездо! Лепится, как лепят его ласточки. Мы, конечно, не Мальта. Другие масштабы, в том числе и прорех, нехваток. Нельзя покамест — даже за деньги — каждой молодой семье дать возможность поселиться вот так, просторно, надолго, с заглядом в завтрашний день. Но что-то уже можно делать и сегодня! Если человек живет в доме, в котором жили его отец и мать, у него другое восприятие и этих стен, и не только стен. Он устойчивее к жизни, он более укоренен в ней, что ли. Дом ведь — не только стены, но и что-то неизреченное, сокровенное.