3иновий Шейнис - Максим Максимович Литвинов: революционер, дипломат, человек Страница 44

Литвинову надо было в Смольный. Но ему вдруг неудержимо захотелось увидеть дом на Троицкой улице, где находилась редакция «Новой жизни», в выпуске которой он участвовал в дни первой российской революции, а затем пройти по Невскому проспекту, к зданию, где в 1905 году помещался ЦК большевиков.

Литвинов хорошо знал Петроград, но точно не помнил, как ему ехать. Вдруг он увидел милиционера. Молодой парень с добрым русским лицом стоял на перекрестке с винтовкой на плече и красной повязкой на рукаве. Литвинов подошел к нему и остановился, пытливо вглядываясь в его лицо, в глаза.

Милиционер недоуменно посмотрел на Литвинова, а тот все молчал, стараясь справиться с внезапно нахлынувшим волнением. Недоумение милиционера сменилось настороженностью. Внимательно оглядев Литвинова, он спросил:

– Чего тебе, папаша?

От столь неожиданного обращения Литвинов расхохотался. Милиционер вопрошающе поднял брови, потом лицо его стало строгим:

– Ты кто будешь, может, из бывших?

Чтобы сразу же рассеять сомнения, Литвинов сказал:

– Мне надо в Смольный.

– Ну так бы и говорил. – И милиционер деловито объяснил, как проехать в Петроградский Совет.

Глава вторая

Вестник мира

Литвинов приехал в Москву в те дни, когда страна отмечала первую годовщину Октября. Старая столица обрела вторую молодость. Город стал штабом, в котором разрабатывались тактика и стратегия защиты завоеваний революции.

Положение страны было необычайно трудным. Украину оккупировали германские войска. Со всех сторон наступала контрреволюция. Свирепствовал голод. Больше других голодали Москва и Петроград. Тиф косил людей. В конце октября 1918 года в стране зарегистрировано более трех тысяч случаев заболевания холерой.

К празднику правительство распорядилось увеличить продовольственный паек трудящимся. Выдали по два фунта картофеля, четверть фунта растительного масла, три селедки, фунт хлеба. Академиков и профессоров, достигших 45-летнего возраста, перевели в первую категорию по снабжению. Они тоже получили подсолнечное масло и селедку.

Партийные работники и сотрудники государственных учреждений получали по более низкой категории, как служащие.

А новая жизнь брала свое. Революционные преобразования все шире охватывали страну. В самых отдаленных городах и селах создавались органы Советской власти, все новые миллионы поднимались на защиту ленинских идей. Росли ряды партии, молодежь создавала комсомол, бедняки организовывали комбеды, на рабочих окраинах и в деревнях возникали кружки по ликвидации неграмотности.

Обороняющаяся от натиска врагов, разутая и раздетая, голодная, страна делала все возможное для защиты культурного наследства. В Петрограде дом артистки Марии Гавриловны Савиной объявили национальным достоянием. Чтобы спасти от гибели культурные ценности, музеям и картинным галереям выдавали дрова. Партийные комитеты не отапливались: коммунисты отдавали дрова детским домам. В городах открывали красные уголки и клубы.

В те дни Ленин руководил работой VI Всероссийского Чрезвычайного съезда Советов, выступил с речью о годовщине Октябрьской революции и с докладом о международном положении.

В те дни началась Ноябрьская революция в Германии, и Ленин был поглощен событиями в этой стране.

В те дни Ленин заканчивал работу над своим трудом «Пролетарская революция и ренегат Каутский», был занят до предела и все же нашел время, чтобы принять Литвинова.

– Как устроились, где? – спросил Владимир Ильич после крепкого дружеского рукопожатия.

– Остановился пока в «Метрополе», а там видно будет.

– «Метрополь» – дело временное. Надо устраиваться по-настоящему. Я говорил об этом Чичерину. Хорошее здание для Наркоминдела необходимо подобрать; возможно, на Кузнецком мосту. Ну а семья? Долго бобылем жить будете? – улыбнулся Ленин.

– Владимир Ильич, семью скоро заберу из Лондона. Жена рвется сюда.

– Нелегко будет вашей англичанке, – заметил Владимир Ильич.

– Привыкнет, – ответил Литвинов. – Кстати, Владимир Ильич, она написала вам письмо и подготовила крошечную посылочку. Письмо я уничтожил. Пришлось считаться с арестом в пути. Посылочку не взял по этим же соображениям.

Ленин поблагодарил, просил передать привет.

Потом Владимир Ильич подробно расспросил Литвинова о настроениях в Англии, рабочем классе, лейбористах, политических группировках в правительстве. Забросал целой грудой вопросов – ясных, точных, проникающих в самую сердцевину английской политической жизни. Попросил рассказать о Норвегии, где Литвинов вынужден был задержаться. Когда все выяснил, сказал Литвинову как о деле решенном:

– Стало быть, Максим Максимович, будете по дипломатическому ведомству. В Наркоминделе до зарезу нужны партийные деятели.

Так в кабинете Владимира Ильича Ленина окончательно было определено новое поприще политической деятельности профессионального революционера Максима Максимовича Литвинова.

Партия направила на дипломатическую службу человека, которому суждено было сыграть значительную роль в истории советской внешней политики, под руководством В. И. Ленина, бок о бок с такими видными деятелями Советского государства, как Г. В. Чичерин, Л. Б. Красин, В. В. Боровский, А. М. Коллонтай, Л. М. Карахан, Н. Н. Крестинский, П. Л. Войков, Б. С. Стомоняков, создавать принципиально новую дипломатическую школу.

Государственная и дипломатическая деятельность Литвинова длилась около тридцати лет – с момента создания Советского государства до второй половины 40-х годов. Эта деятельность проходила в трудные, сложные и героические годы строительства Коммунистической партии и Советского государства: в годы борьбы против внешней и внутренней контрреволюции и блокады, в годы первых пятилеток, когда советский народ превращал отсталую страну в могучее индустриальное государство и от советской дипломатии требовались особые умение и гибкость, чтобы как можно дольше продлить мирную передышку, в необычайно сложные годы перед второй мировой войной и в грозные годы Великой Отечественной войны. Страницы жизни Литвинова – это страницы истории нашей страны.

После беседы с Владимиром Ильичем Литвинов был назначен членом коллегии Народного комиссариата по иностранным делам и вскоре с ответственным поручением выехал в Швецию.

Поездка Литвинова в Стокгольм была тщательно продумана и подготовлена Лениным. Литвинов должен был обратиться с мирным предложением к правительствам западных держав. Для выполнения этой важнейшей миссии Стокгольм был выбран далеко не случайно. Советский полпред в Швеции Вацлав Вацлавович Боровский сумел наладить сносные отношения с шведскими экономическими и политическими кругами. Это должно было способствовать выполнению важной миссии Литвинова. Однако обстановка складывалась крайне неблагоприятная. В Западной Европе нарастала яростная кампания против большевистского правительства. Из-за происков Антанты отношения со Швецией повисли на волоске и вот-вот могли оборваться.