Дмитрий Табачник - Полководцы Украины: сражения и судьбы Страница 46

Сагайдачный не поддался соблазну штурмовать хорошо укрепленную Коломну с сильным гарнизоном, что означало бы для него большую потерю времени, а двинулся дальше в направлении на Москву. По дороге он взял Ярославль, Переяславль, Романов, Каширу и Касимов, где совсем или почти не было русских войск.

В конце сентября Сагайдачный стал у Донского монастыря, откуда потом направился для соединения с поляками. Вышедший из Москвы сильный отряд, целью которого было не допустить этого соединения, задачи своей не выполнил. Русские войска не вступили в бой с Сагайдачным по двум причинам. Во-первых, казацкое войско значительно превышало московское, а во-вторых, как раз в это время на небе появилась комета, что, по средневековым поверьям, было чрезвычайно дурным предзнаменованием.

Войска великого гетмана Литовского Яна Ходкевича-Борейко и Сагайдачного соединились у стен Кремля и начали совместную осаду. Решающий штурм крепости был намечен на 30 сентября, но потерпел неудачу. Незадолго до его начала на сторону русских перебежали два французских наемника, рассказавшие о том, что ночью планируется взорвать Тверские и Арбатские ворота и после этого начнется атака. Поэтому, когда подрывники попытались осуществить задуманное, то были встречены плотным ружейным огнем и были вынуждены отступить.

После неудачи штурма Владислав уже не решился на его повторение, а приближение холодов заставило его согласиться на переговоры.

Когда поляки и запорожцы сняли осаду, Сагайдачный отправился под Калугу и по дороге (уже исключительно с целью грабежа) взял штурмом острог в Серпухове, но саму крепость захватить не смог. После он взял еще и острог в Калуге, но также не сумел взять самой крепости. Кроме того, Сагайдачный послал к Владиславу гонца с просьбой не заключать мир – видимо, ему очень не хотелось расставаться с возможностью широкого грабежа в русских землях. Гетман также прекрасно понимал, что, пока поляки заняты военными действиями против русских войск, он мог свободно брать под свою руку все новые земли Речи Посполитой.

Однако, несмотря на позицию Сагайдачного, русские и польские представители 1 декабря заключили в Деулино перемирие, и война была закончена.

После Деулинского перемирия Сагайдачный решил не возвращаться на Сечь, а пришел в Киев, где провозгласил себя гетманом «над Киевской Украиной и Гетманом всего Войска Запорожского». Это было явным вызовом польскому королю, но гетман рассчитывал, что у Речи Посполитой сейчас нет достаточных сил, чтобы пойти против него. Но поляки быстро сумели сосредоточить на украинских землях значительные силы, и Сагайдачный вынужденно пошел на уступки принципиального характера. Согласно подписанному им Роставицкому соглашению, численность реестровых казаков определял теперь исключительно король.

Роставицкое соглашение нанесло огромный удар по авторитету Сагайдачного среди запорожцев. Именно оно послужило причиной избрания в конце года нового гетмана Войска Запорожского – Якова Неродича-Бородавки, а Сагайдачный теперь возглавлял лишь реестровых казаков. Желание вернуть власть, в свою очередь, заставило его просить Москву о принятии на службу. При этом Сагайдачный, стремясь продемонстрировать свои возможности, обещал организовать большой поход запорожцев против Крымского ханства.

В марте 1620 г. он послал в Москву своего доверенного представителя – атамана Петра Одинца и с ним несколько казаков. Одинец от имени гетмана заявил следующее: «Прислали их все запорожское войско, гетман Сагайдачный с товарищами, бить челом государю, объявляя свою службу, что они все хотят ему, великому государю, служить головами своими по-прежнему, как они служили прежним великим российским государям и в их государских повелениях были и на недругов их ходили, крымские улусы громили. Теперь они также служат великому государю, ходили на крымские улусы, а было их с 5000 человек, было им с крымскими людьми дело по сю сторону Перекопи под самою стеною; татар было на Перекопи с 7000 человек, а на заставе с 11000; божиею милостию и государевым счастием татар они многих побили, народ христианский многий из рук татарских высвободили; с этою службою и с языками татарскими присланы они к государю: волен Бог да царское величество, как их пожалует, а они всеми головами своими хотят служить его царскому величеству и его царской милости к себе ныне и вперед искать хотят… На весну все мы идем в Запорожье, а царскому величеству все бьем челом, чтоб нас государь пожаловал как своих холопей».

Заметим, что хотя в это время Сагайдачный уже не имел права говорить от имени Войска Запорожского, но продолжал представлять себя главой не только реестровых казаков, но и запорожцев.

В Москве, предав забвению недавние действия Сагайдачного на русских землях, отнеслись к гетманским посланцам благосклонно, хотя и отказались от помощи в борьбе против Крымского ханства. Недавнему разрушителю русских городов было передано царем 300 рублей жалованья, что подтверждает его фактический прием на московскую службу. Это же следует и из слов грамоты царя Михаила Федоровича Сагайдачному: «Вперед мы вас в вашем жалованьи забвенных не учиним, смотря по вашей службе; а на крымские улусы ныне вас не посылаем, потому что крымский Джанибек-Гирей царь на наши государства войною не ходит, и наши люди также крымским улусам вреда никакого не делают».

Но этот прием на службу имел сугубо формальный характер. После только что закончившегося Смутного времени и полного истощения государственной казны Русскому царству было не до походов в Крым. Михаил Федорович просто хотел таким образом продемонстрировать полякам, что он, при необходимости, сможет использовать против них запорожцев. Это, в свою очередь, должно было стать для Речи Посполитой сдерживающим фактором в любых антирусских планах.

Но у посольства Сагайдачного была и другая цель, кроме челобития о поступлении на русскую службу. В это время в Москве находился патриарх Иерусалимский, и Одинец должен был заручиться его поддержкой в деле восстановления уничтоженной униатами православной иерархии на Украине.

Даже формальное поступление на службу к Михаилу Федоровичу сыграло в пользу Сагайдачного – в Варшаве теперь опасались, что, в случае полного разрыва с гетманом, Москва окажет ему военную помощь.

Летом 1620 г. Сагайдачный также сумел выгодно использовать для себя другой внешний фактор. В начавшейся войне с Турцией поляки потерпели в битве под Цецорой сокрушительное поражение и им теперь жизненно необходима была помощь со стороны казаков Сагайдачного. Благодаря этому, на военном совете в Варшаве гетман сумел добиться для себя выгодных условий в обмен на помощь в войне с Турцией: ликвидировать должность назначаемого Варшавой казацкого старшого, признать власть гетмана на всей территории Украины, отменить все ограничения казачьих прав и прекратить гонения на православие. Отдельно было обещано выплатить всем казакам за войну с Турцией большое жалованье.