Николай Долгополов - Главный противник. Тайная война за СССР Страница 47

— Почему в штрафное?

— Потому что туда сажали в основном заключенных, нарушивших тюремный режим. Кто-то у кого-то что-то украл, подрался, покурил марихуану, которую им поставляли те же самые надзиратели. Тоже одиночные камеры, но там я хоть был не один. В других камерах находились люди, которые ругались, смеялись, матерились. У меня — та же параша, тот же топчан, зато всегда солнце. Кожа стала проходить.

Так я просидел до мая 1982 года. Однажды пришел начальник тюрьмы, принес костюм, довольно приличный, по моему размеру, и рубашку, галстук. А до этого сняли мерку, я все не мог понять, для чего. Повезли к заместителю начальника контрразведки генерал-майору Бродерику. Сидел передо мною интересный такой, вальяжный мужик. Он мне сказал сразу: передаем тебя для обмена. И предупредил: тебя передадут нашей национальной разведывательной службе. После этого мой следователь, полковник Глой, о котором я рассказывал, крепко пожал мне руку и сказал: ты извини за то, что с тобой произошло здесь; теперь мы знаем, что ты нормальный мужик и настоящий парень. Пожал руку, и там оказался значок. Я разглядел его уже в самолете. Это был значок полиции безопасности ЮАР с правом ареста…

— И как же повели себя сотрудники разведки?

— Привезли меня на огромную скалу, там, где монумент первопроходцам ЮАР — бурам, рядом с местом кровавой битвы между зулусами и белыми. Здесь, говорят, тебя и расстреляем. Ну, я постоял. Потом запихнули в машину и повезли в аэропорт. В Боинге-747 «Джумбо» нас летело восемь человек: я и моя охрана. Прибыли во Франкфурт-на-Майне.

Пересадили меня в вертолет Ведомства по охране границ Западной Германии. Приземлились около КПП «Херлесхаузен». Там и проводился обмен.

Сначала привезли тех, на кого меня должны были обменять. Одиннадцать человек — 10 немцев и один офицер армии ЮАР, в свое время попавший в плен в Анголе во время рейда туда южноафриканской армии. Все одиннадцать с чемоданами. А мне вещей не отдали: у меня маленький кулечек, где кусочек зеленого мыла. Зачем я его взял из тюрьмы, так и не знаю. Потом еще ремень матерчатый от тюремных брюк. Я его свернул и положил в кулек, когда меня из тюрьмы выводили. Единственное, что там для меня было ценного, это машинка для свертывания сигарет, мне ее подарили юаровские заключенные.

Доставили меня к какому-то ангару. Смотрю, внутри маячат две фигуры — Виктор Михайлович Нагаев, ныне генерал-майор в отставке, и Борис Алексеевич Соловов, начальник отдела безопасности, бывший. Ну, расцеловались, конечно. Посадили меня в машину и поехали в Берлин. Километров 30 проехали в гробовом молчании. Подъехали к городу Айзенах. Молчим. Я говорю: Виктор Михайлович, я же вернулся на Родину. Он соглашается: «Да, ну и что?» Я ему: «Как ну и что? А отметить-то это дело надо». Он как шлепнет себя по лысине: «А я не могу понять, чего же не хватает и почему мы молчим». И водителю: «Ну-ка, давай в первую попавшуюся харчевню по сто грамм, по кружке пива». Как только шарахнули, так после этого до Берлина уже не молчали.

В Берлине мне товарищи стол хороший приготовили: икорочка, семга. Но я всю отварную картошку смолотил и всю селедку. Мне потом представитель наш, Василий Тимофеевич Шумилов, ныне покойный, сказал: «Ты, Лешка, сожрал у нас весь представительский запас селедки…»

И еще дали мне ребята денег, чтобы я купил что-то детям. Долго меня дома не было.

— И все-таки давайте вернемся к вопросу, как вас вычислили.

— Долгое время никто не мог понять, почему меня арестовали. Обменяли в 1982 году. Когда в 1985-м сбежал Олег Гордиевский, все и прояснилось. Был он исполняющим обязанности резидента в Лондоне. Это генеральская должность, простите. А с Олегом я вместе учился в МГИМО. Он был на два курса младше, вместе работали в комитете комсомола. Я-то закончил раньше его, и он не знал, где я. Но потом он работал в нашем документальном отделе — потому так и получилось. В предательстве все дело.

— И история с паспортом, который вы меняли в Дании, и привет от Гордиевского были не случайны…

— Да меня бы раньше взяли, хотя и трудно было взять. Я, кстати, спросил немцев, которые меня допрашивали: это вы специально устроили, чтобы арестовали здесь, в ЮАР? Они мне прямо ответили: конечно. Сидели бы в какой-нибудь Франции или Италии, показалось бы курортом.

— А после возвращения?

— Приехал домой, отдохнул пару месяцев, и за работу. Четыре года — здесь, в Центре. Потом позвонил Юрию Ивановичу Дроздову (тогдашнему начальнику Управления нелегальной разведки. — Н.Д .) и сказал, что больше так не могу. Дроздов — мне: «И как ты, собственно, это себе представляешь? Ты всем известен. Как можно тебя снова куда-то посылать?» Затем поразмышлял, и говорит: «Вообще-то ты же нигде не числишься в розыске, потому что нам тебя отдали. И потом, какой дурак подумает, что человек, только-только вынув голову из петли, опять собирается туда сунуть. Поезжай». Дали мне паспорт. Раньше был немецкий. На этот раз получил документ другой европейской страны. После этого еще десять лет работал вдали от дома… А в 97-м году вернулся уже насовсем. Но до сих пор работаю. Встречаюсь с молодежью. Побывал ровно в 30 регионах России — Владивосток и Находка, Мурманск и Омск, Томск, Новосибирск, Красноярск, Благовещенск, Хабаровск… У меня по 5–6 командировок в год.

— А Героя когда вам присвоили?

— Это еще в 2000 году.

— И за что, с какой формулировкой?

— Там было написано так: за мужество и героизм при выполнении специальных заданий. 

Часть вторая. Разведка в особых условиях

Работа в особых условиях — так называют нелегальную разведку. Святая святых в любой спецслужбе. О нелегалах известно мало. Их имена и подвиги десятилетиями хранились в строжайшей государственной тайне. И, похоже, наша Служба Внешней разведки свято соблюдает сроки давности. А они — даже не на десятилетия. Здесь я рассказываю о нелегальных разведчиках, имена которых мне удалось открыть сравнительно недавно. В этой книге лишь малая толика ими совершенного. Об остальном — в веке XXII и никак не раньше. 

Командир нелегалов

ИЗ ДОСЬЕ

Дроздов Юрий Иванович — в 1979–1991 годы возглавлял самое закрытое Управление нашей разведки. Руководил нелегалами. Был резидентом в США и Китае.

Юрий Дроздов успел прожить несколько жизней. Был кузеном Дривсом у легендарного Абеля. завзятым нацистом бароном фон Хоэнштейном, инспектором Кляйнертом… Это он предложил создать отряд специального назначения «Вымпел» и вместе с ним штурмовал кабульский дворец Амина в декабре 1979-го…