Олег Смыслов - Генерал Маргелов Страница 47

Подполковник в отставке Ю. Болдырев о тех событиях рассказывает следующее: «Ситуация была очень сложная — десантников тогда отправили подавлять восстание. Я до сих пор рассказываю курсантам один случай и говорю, что если бы не моя выносливость, меня убили бы ещё 50 лет назад. Так случилось, что я со своим разведвзводом, всего 22 человека, попал в переделку — нас преследовали, а мы израсходовали уже все боеприпасы. Из вооружения остались только ножи. От преследовавших повстанцев нам удалось оторваться километра на три. Местность была открытая — мы друг друга видели как на ладони. Как только они останавливались на привал, мы тоже отдыхали. Они начинают движение — и мы идём. Так нас гнали 25 километров. Но мы всё же дошли до своих, и преследователи были уничтожены. Вот я и объясняю курсантам, что выносливость — обязательное качество для десантника. И я сам, и все мои солдаты тогда остались целы».

Рота капитана Минигулова из 114-го пдп получила задачу разоружить венгерский полк и дивизион самоходных орудий в нескольких километрах западнее Балатона. При штурме казарм полка рота десантников потеряла четырёх убитыми, так как мятежники не успели оказать серьёзного сопротивления.

«— Молодец, — сказал командир полка. — А теперь бери танковую роту и помоги Мухаметшину тюрьму взять.

— И вот подъехали к тюрьме, — рассказывал Шарип Хабеевич. — Мухаметшин контужен, ни черта не слышит, а контрреволюционеры укрепились и сопротивляются. Я попробовал Мухаметшина выслушать, а он и говорить не может как следует. Тогда я приказываю: два залпа по тюрьме из десяти танков. Как они долбанули — всё в дыму, в пыли. И сразу мятежники стали выкидывать белые простыни…

После этого нас бросили на Будапешт. В Будапеште я был четыре раза ранен — нога прострелена, осколок в голове, в плече и в боку. Рота ушла вперёд. Они роту пропустили. А я шёл в арьергарде. Вот они по нам и рубанули. Шум, стоны… Вокруг все ребята убиты, а я с простреленной ногой упал, но заметил, что стреляют с четвёртого этажа. Рядом со мной гранатомётчик лежит неживой. Я дотянулся до гранатомёта, переполз за большое дерево. Выстрелил. И примерно два этажа на них обрушились. Огонь оттуда прекратился…». (О. Емельянов, К. Коваленко. В награду за «Вихрь».).

«Казарма «Киллиана» была центром обороны, на котором каждый этаж приходилось брать штурмом. Целый день взвод десантников под командованием старшего лейтенанта И. Ящика, отрезанный от основных сил, вёл неравный бой. Вот одно из донесений комвзвода: «4.11.56.21.00. Десантники дрались по-гвардейски. Если погибнем, считайте верными сынами Родины. Осталось 10 человек, которые могут вести бой… Не сойдём с места, пока не выполним приказ». (Б. Костин. Маргелов.).

«Тов. Зинуков М. С. в бою 4 ноября 1956 года проявил личное геройство, — говорилось в представлении на звание Героя Советского Союза гвардии старшего лейтенанта М. С. Зинукова. — Ворвавшись в здание студенческого общежития, огнём обеспечивал успешное продвижение батальона. Отрезанный от батальона, находясь в группе солдат из 7 человек, мужественно в течение часа отбивал попытки мятежников овладеть частью здания, обороняемой его группой, уничтожив при этом 20 мятежников. Четыре раза был ранен, но не покинул поле боя до тех пор, пока не прибыло подкрепление. От потери крови тов. Зинуков умер».

«В Будапешт вошли вечером, — вспоминает старшина М. Акуленко из 31-й гв. вдд. — Город выглядел спокойным, сияли витрины, по улицам ходили люди. Помню, меня поразили освещённые будки телефонов-автоматов и справочные книги внутри. Присмотревшись, заметил несколько разрушенных домов и 2 танка без башен.

Новый приказ был — сменить обескровленную роту пехотинцев, безуспешно штурмовавшую здание университета. Не успела наша колонна втиснуться в узкую улицу-ущелье, как начался сущий ад. На нас обрушился шквал огня, из окон полетели гранаты. Из верхних их кидали связками, каждая из которых получила почему-то название «колбаса». Мы кинулись по подъездам, но и там были засады — и снова огонь, пули. Помню такую картину: на фоне зарева — церквушка, с колокольни вдоль улицы бьёт крупнокалиберный пулемёт. Почти напротив церкви наш танк стреляет и не может попасть в колокольню. По асфальту ползут раненые, кто-то в крови, много обгоревших. Но помочь им не могу.

Нельзя и на секунду выпустить автомат из рук. На рассвете пришёл приказ — роте выйти из боя, пришла смена. Мы отошли за угол. Из 100 человек нас осталось всего 9. Университет позже пал. Было это 6 ноября 1956 года».

«7 ноября в день годовщины Октябрьской революции на улицах Будапешта продолжались бои, — вспоминает полковник в отставке Е. И. Малашенко. — Части дивизии генерала Г. И. Обатурова уничтожали вооружённые группы в центре города, к югу от улицы Ракоци и овладели радиостанцией «Кощуг». Подразделения 321-го гв. пдп получили задачу овладеть казармами Петефи… 100-й гвардейский танковый и 80-й гвардейский парашютно-десантные полки завершили очистку кварталов в треугольнике улиц Фиумэ, Непсинхаз, Ракоци. Мне пришлось ставить задачи и организовывать взаимодействие десантников и танкистов… Десантники стремительно врывались в дома, откуда вооружённые группы вели огонь, и решительными действиями очищали их, уничтожая или разоружая повстанцев».

Всё же, несмотря на порой жестокое и отчаянное сопротивление противника, десантники Маргелова в целом проявили исключительное мужество и героизм. Их отличало упорство и самоотверженность даже в самой невыгодной боевой обстановке.

18 декабря 1956 года закрытым Указом Президиума Верховного Совета СССР за оказание интернациональной помощи венгерскому народу было награждено 10 496 военнослужащих, в том числе 1710 десантников.

Например, только в составе 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии было награждено 972 человека: орденом Ленина — 3, орденом Красного Знамени — 40, орденом Красной Звезды — 184, орденом Александра Невского — 8, орденом Славы 3-й степени — 245, медалью «За Отвагу» — 296 и медалью «За боевые заслуги» — 196.

Звания Героя Советского Союза был удостоен один офицер.

«Подписывая представление на командира роты, Василий Филиппович Маргелов долго не мог вывести тяжкое слово «посмертно», — пишет Б. Костин. — Кроме этого представления, на его столе лежали ещё два подобных: на старшего лейтенанта Волокитина П. Г. и старшего лейтенанта Муравьёва Н. В. А вот подпись под представлением капитана H.A. Харламова к Звезде Героя командующий ВДВ поставил с превеликой радостью. Гвардейцы Харламова — истинная гордость командующего. Тридцать человек из них были награждены медалью «За отвагу», один — орденом Славы III степени…