Семен Иванов - Штаб армейский, штаб фронтовой Страница 48

В целях объединения усилий всех войск, действовавших на рубеже Сожа, маршал Тимошенко утром 18 июля включил в состав нашей армии соединения 4-й армии{58}. Это решение было весьма своевременным, так как в эпицентре сражения оказался теперь район Кричева, откуда Гудериан стремился прорваться на Рославль. На восточном берегу Сожа от Хиславичей до Кричева (около 60 километров) оборонялись части 4-го воздушно-десантного корпуса генерала А. С. Жидова и четыре батальона 6-й стрелковой дивизии полковника М. А. Попсуй-Шапко из 4-й армии{59}. Кроме того, восточное Мстиславля действовали части комдива Э. Я. Магона.

Корпус Жидова по-прежнему имел две ослабленные бригады (7-ю и 8-ю) четырехбатальонного состава и один дивизион артиллерии. И хотя он был усилен двумя артиллерийскими полками, удержать Кричев корпус не смог. В ночь на 18 июля 4-я немецкая танковая дивизия захватила город и вынудила десантников отойти с Сожа. В связи с прорывом врага в район командного пункта армии мы спешно перебросили его в лес восточное поселка Родня.

Генерал В. Ф. Герасименко, получив приказ маршала Тимошенко о подчинении ему войск 4-й армии, предпринял все, чтобы восстановить положение и вернуть Кричев. В помощь генералу Жидову мы направляли все, что только могли собрать. Сюда же была переброшена и сводная группа Магона из-под Мстиславля.

В течение нескольких дней с неослабевающей силой наши войска контратаковали части 3-й и 4-й танковых дивизий противника севернее и южнее Кричева. Бои не прекращались ни днем ни ночью вплоть до 26 июля. На несколько суток было задержано наступление немецкого 24-го танкового корпуса на Рославль, но Кричевом нам овладеть не удалось. Одного героизма оказалось недостаточно, чтобы сломить сопротивление значительно превосходящего по численности и вооружению врага, тем более что по-прежнему огонь его артиллерии и танков сочетался с непрерывными бомбежками и штурмовыми действиями авиации.

Не менее драматические события разыгрались и на подступах к Пропойску. 24 июля мы получили распоряжение, подписанное маршалами С. К. Тимошенко и Б. М. Шапошниковым: "...немедленно и решительно активизировать действия, имея первой задачей овладеть Пропойском и Кричевом; в дальнейшем совместно с частями 21-й армии наступать левым флангом на соединение с могилевским корпусом, а правым на Горки, обеспечивая фланг группы Качалова, наступающей от Рославля на Смоленск"{60}. Этот документ свидетельствует, что главное командование Западного направления в те дни все еще пыталось возвратить рубеж по Днепру.

Не имея сил для нанесения достаточно мощного удара в районе Пропойска, генерал В. Ф. Герасименко решил прибегнуть к ночной атаке. Он приказал командирам 28-го стрелкового и 20-го механизированного корпусов генералам В. С. Попову и А. Г. Никитину создать для этой цели несколько полнокровных батальонных групп и укомплектовать их опытным командным составом. Все это было сделано. Ночная атака поначалу повергла врага в замешательство, но он быстро оправился, подтянул резервы и оказал яростное сопротивление. В течение четырех суток шли кровопролитные бои с переброшенными в район Пропойска тремя немецкими пехотными дивизиями, и хотя овладеть городом нам не удалось, гитлеровцы понесли здесь немалые потери.

Эпицентром сопротивления противнику в полосе 13-й армии по-прежнему оставался Могилев - "Мадрид на Днепре", как тогда его называли и устно, и в печати. Положение мужественных защитников города, сражавшихся в окружении, все более осложнялось. Снабжать их боеприпасами и продовольствием пришлось по воздуху. Самолеты фронтовой авиации сбрасывали грузы защитникам города на парашютах. Расскажу подробнее, как развивались здесь события.

...Вскоре после передислокации штаба нашей армии в район Могилева я встретился с начальником штаба начавшего прибывать 61-го стрелкового корпуса. Узнал, что корпусом командует генерал-майор Ф. А. Бакунин, а его заместителем по политической части является бригадный комиссар И. В. Воронов. Управление корпуса прибыло в район Могилева 27 июня. В начале июля сюда стали приходить эшелоны с частями 172-й стрелковой дивизии (ее командир генерал-майор М. Т. Романов, а замполит полковой комиссар Л. К. Черниченко). В это же время севернее Могилева сосредоточивалась 110-я стрелковая дивизия (командир полковник В. А. Хлебцев, его заместитель по политической части полковой комиссар Г. П. Анашков). В район Шклова с 4 июля подтягивались части 53-й стрелковой дивизии (командир полковник Ф. П. Коновалов, заместитель командира по политической части полковой комиссар К. А. Зыков). Командование корпуса более всего было озабочено тем, что далеко не все его части прибыли своевременно, многие все еще находились в пути. Несколько успокаивало то, что вдоль Днепра широким фронтом велись оборонительные работы силами местного населения и строительных частей под руководством военных инженеров. Под непрекращающимися бомбежками вражеской авиации были отрыты сотни километров окопов и противотанковых рвов, устроены лесные завалы и другие заграждения.

В те дни я повстречал Ф. А. Бакунина. Глядя на него, невольно залюбовался: по росту, телосложению и выправке это был настоящий гренадер. Я не удержался и сказал об этом Федору Алексеевичу. Он посмотрел на меня немного удивленно и заметил:

- Я ведь, дорогой Семен Павлович, служил в свое время в лейб-гвардии Семеновском полку.

В дальнейшем я узнал, что Ф. А. Бакунин родился в 1896 году. До военной службы работал на шахте забойщиком. В царскую армию был призван в 1915 году. После окончания учебной команды до февраля 1917 года находился на фронте. Участвовал в Петрограде в Февральской и Великой Октябрьской социалистической революциях. В Красной Армии с февраля 1918 года. Сражался на фронтах гражданской войны. Затем командовал полком, был начальником военного училища, возглавлял 11-ю стрелковую дивизию в Ленинграде. Грудь комкора украшали орден Ленина и два ордена Красного Знамени.

Федор Алексеевич рассказал мне, что 61-й корпус перед войной дислоцировался в районе Тулы. Оттуда с началом войны штаб, а затем и войска соединения были переброшены под Могилев. В пути они и получили приказ о занятии рубежа Шклов, Могилев, Быхов. Еще не начали прибывать войска корпуса, а на западе уже слышалась стрельба, самолеты противника висели над Могилевом, Оршей, Кричевом. Поэтому генерал Бакунин, не теряя ни одного часа, после предварительной оценки обстановки приступил к рекогносцировке местности.

Командиры и политработники 61-го стрелкового корпуса приложили много усилий для подготовки рубежей к обороне. Начальник инженерной службы полковник Захарьев умело руководил фортификационными работами. Начальник артиллерии корпуса комбриг Лазутин продуманно организовал противотанковую оборону. Хорошо была налажена система огня, установлены минные поля, оборудованы огневые позиции, командные и наблюдательные пункты, отрыты окопы с ходами сообщения, обеспечена тщательная маскировка, предусматривавшая устройство ложных огневых позиций для артиллерии, и т. д. Во всех частях развернулось обучение личного состава борьбе с танками с помощью бутылок с горючей смесью и связок ручных гранат. Большую работу провел и интендант корпуса подполковник Коряков, организуя снабжение войск всеми видами довольствия. Самое пристальное внимание он уделил также инженерному оборудованию районов размещения тыловых учреждений, в том числе медсанбатов, автотранспорта, складов горючего, боеприпасов, обозов, конского состава. В тыловых учреждениях были четко налажены охрана и оборона.