Абдулатип Гаджиев - Абдурахман Даниялов – выдающийся деятель Дагестана Страница 5

Таким образом, мы видим, что учеба Абдурахмана вошла в нормальное русло, и он оказался в ряду успевающих.

В институте студенческая общественность (партком, профком и др.) стала оказывать Абдурахману больше доверия, в начале избрав в состав, а потом секретарем партбюро отделения, еще через год председателем профкома института. Наконец, на последнем курсе он был утвержден ответственным редактором многотиражки института.

Конечно, надо полагать, что в институте были более грамотные и подготовленные студенты, но Абдурахман оказался более активным, общительным и показательным, о чем свидетельствует следующее: по итогам Всесоюзного социалистического соревнования он был награжден грамотами ЦК ВЛКСМ, ВЦСПС, Комитета Всесоюзного соревнования высших школ и техникумов при газете «Комсомольская правда».

Грамота за 1933/1934 учебный год, подписана председателем Комитета соревнования А. Енукидзе «За высокие показатели в учебе и активное участие в работе общественных организаций учебного заведения».

Другая грамота от Треугольника института «Треугольник института отмечает Вашу высококачественную работу по учебе, систематическую успеваемость, образцовую общественную работу и дисциплинированность».

На протяжении 1933–1935 годов Абдурахман был неоднократно отмечен поощрениями: получал денежные вознаграждения, дважды был направлен в санаторий в Сочи и Крым, получал отрез на костюм.

Он пользовался хорошим расположением студентов, в свою очередь он тоже старался быть предельно чутким, внимательным к ним, объективным и честным при выполнении поручений коммунистов и общественности. Профессоры и преподаватели, видевшие его слабую подготовку и отставание в начале учебы и всячески помогавшие в преодолении их, были довольны его успехами и еще лучше, и душевнее стали, относиться к нему. Все это, естественно, породило в нем огромную трудоспособность и желание оправдать доверие.

Следует заметить, что у Абдурахмана была хорошая память и обладал большой трудоспособностью. Эти качества в значительной степени определили его успехи в институте. Он любил, Дагестан и его тянуло в республику, но не тосковал по родственникам и аулу. Через землячество и Поспредство он бывал в курсе дел в Дагестане. Каждый год приезжал на каникулы к родителям жены, которые теперь уже стали и ему родителями.

В 1934 году Абдурахман практику походил на строительстве плотины Гергебильский ГЭС, трамбовал вместе с рабочими бетон в теле плотины. В том же году отпускной месяц провел он в совете Гунибский комиссии по чистке партии.

Дипломный проект он посвятил Дагестану. В протоколе заседания Государственной квалификационной комиссии института от 29.06.35 г. записано: «Подробный, со знанием дела анализ гидрологических, экономических и бытовых условий района проекта позволил дипломнику составить дипломный проект в составе арочной плотины, водозаборного сброса, ГЭС, и водосливного сброса, организации и механизации работ весьма продуманно, с широким освещением расчетно-конструкторских сторон.

Считать дипломный проект выполненным на «отлично» и присвоить г. Даниялову А.Д. звание инженер-гидротехника. Председатель – (Замарин), секретарь (Цветкова), 23 июля 1935 г.» И 2 июля 1935 г. Государственная квалификационная комиссия института приняла решение оставить Абдурахмана Даниялова в аспирантуре и за отличные успехи в учебе был премирован фотоаппаратом.

Но к концу учебы состояние здоровья у Абдурахмана сильно ухудшилось: нулевая кислотность и каверна в легких требовали соблюдения диеты и усиленного питания, что было невозможно обеспечить на аспирантскую стипендию. Супруга Хадижа, окончив зоотехнический институт, получила диплом, но не была устроена на работу. Дочка Забида воспиталась в семье родителей жены, и нет-нет доходили вести, что в ее Чохе дети подразнивают, называя «ругуджинкой». В этих условиях последовал запрос обкома партии от самого Н. Самурского, чтобы они выехали в Дагестан.

Москва дала Абдурахману очень много. Пять лет напряженной учебы здесь не прошли даром. У него появилась возможность ознакомится со всемирной культурой, пополнить свои знания, в крупнейших и специализированных библиотеках, слушать лекции выдающих ученых по избранной специальности.

Наркомзем

После окончания института Абдурахмана Даниялова определили помощником главного инженера Управления водного хозяйства Наркомзема, а Хадижу зоотехником в отделе животноводства.

Министр Саидов Дибир принял молодого специалиста с дипломом отличия в каком-то сонном и рассеянном состоянии и просьбу его о квартире пропустил мимо ушей.

А начальник управления водного хозяйства Абасалиев и главный инженер К.Киселев тоже приняли его настороженно, но, когда они узнали, что у Абдурахмана академический отпуск и он должен вернуться в Москву для продолжения аспирантской учебы, у них сложились хорошие взаимоотношения.

Однажды в командировке на реке Терек вместе с Председателем Совнаркома К. Мамедбековым оказался и Абдурахман. И в ходе состоявшей беседы Абдурахман высказал о недостатках в работе Управления водного хозяйства в горах. И через третий-четвертый день после возвращения из поездки на Терек начальник Абасалиев ознакомил Абдурахмана с запиской Председателя Совнаркома, в которой было отмечено, что управление не охватывает горных районов и положение необходимо исправить.

Вскоре в составе Управления был открыт отдел ирригации и водоснабжения гор.

Жилищный вопрос специалиста, отозванного, из аспирантуры обкомом партии не решался, и тогда Абдурахман написал в газету «Правда» письмо с просьбой помочь, и одновременно в письме он указал на наличие в руководстве республики групповой борьбы, которая создавала обстановку нервозности, принуждала и приучила кадры к приспособленчеству, шушуканью, тем самым стимулировала благоприятную почву для нарушения законности и репрессий.

Именно в этой обстановке 25 февраля 1937 года бюро обкома партии утвердило А.Д. Даниялова народным комиссаром земледелия, а бывший нарком и ряд работников аппарата были сняты и арестованы по обвинению «во вредительстве». Конечно, Даниялова А.Д. серьезно беспокоили нездоровая обстановка в руководстве республики и крайне сложные задачи, которые стояли перед дагестанским сельским хозяйством. Задачи оказались очень сложными, а кадры слабыми, и состояние сельского хозяйства республики оказалось на низком уровне.

Так, на первое января 1936 года колхозами было охвачено около 44 % крестьянских хозяйств, в том числе в горах, где было сосредоточенно ¾ населения аулов, лишь 25,7 %. Центральная задача земельно-водной реформы была провалена. На всю республику имелось 16 МТС, в которых числилось 700 тракторов. Беда заключалась в полном отсутствии квалифицированных кадров в колхозах и МТС.

Даниялова А.Д. смущало и то, что зам. Наркомзема работал старый коммунист, зоотехник по образованию, начальниками управлений и отделов работали бывшие ответственные работники – Юзбеков (секретарь Хасавюртовского райкома партии), Кара Караев (герой гражданской войны), Гащимзаде и др. – люди, за плечами которых большой жизненный опыт, стаж работы на руководящих должностях, а А.Д. Даниялову было – всего 28 лет.

Это был период, полный трагизма, потрясший страну и республику жестокими репрессиями. В кровавой «мясорубке» несправедливых репрессий исчезали многие талантливые представители национальной интеллигенции.

Когда Даниялов заступился за Кара Караева, который уже сидел, сотрудник органов Тучин написал записку в обком партий: «В Наркомземе продолжают орудовать вредители, и Даниялов им потворствует»…

Даниялов А.Д. обращается к М. Сорокину, второму секретарю с жалобой, что в таких условиях работать нельзя, просил помочь кадрами, но и эта просьба осталось без результата.

Доведенный до отчаяния Даниялов на собрании актива, выступая впервые в роли наркома, выложил все, что накипело, и внес предложение об обобществлении пашни, рабочего скота в горных колхозах и высказал в отношении кадров следующее заявление: «Вместо того, чтобы укрепить проверенными и способными кадрами, обком партии посылает туда проштрафившихся, снятых с работы в районах людей. Вместо боевого органа по руководству сельским хозяйством, Наркомзем превратился в штрафной батальон во главе с оберштрафным Саидовым».

После такого выступления, на следующий день, утром Н. Самурский по телефону сказал Даниялову: «Ты оторвался от гор, не знаешь психологии горцев. Поезжай в горы, поговори со стариками, изучи положение и потом поговори со мной». Как показала практика, Н. Самурский оказался был прав, в этом убедился Абдурахман Даниялов после командировки в Лакский, Чародинский и Акушинский районы. Он понял, что вопрос об обобществлении пашни в горах не такой простой вопрос, как представлял молодой нарком.