Анатолий Максимов - Главная тайна ГРУ Страница 5

«Совершенно секретно», 1997, № 4.

«…невольно возникает вопрос: как могло случиться, что сотрудники КГБ и ГРУ допустили, чтобы человек с таким «черным пятном» в биографии достиг в советском обществе столь высокого положения.? Почему они раньше не занимались происхождением полковника? Что же произошло в их системе тотальной проверки?»

Джибни Ф. Вступительная статья. — В кн: Пеньковский О. Записки из тайника. — М.: 2000.

«…советские спецслужбы имели все необходимые условия для начала крупномасштабной операции по дезинформации… По мере ознакомления с делом Пеньковского я все больше приходил к выводу, что оно должно быть — часть той самой операции по дезинформации…».

Райт Питер. Охотник за шпионами. — Нью-Йорк: 1988.

«Хотя в ходе операции каждый клочок информации жадно подхватывался западными разведслужбами и тщательно изучался, в ретроспективе они не могут привести ни одного примера получения от Пеньковского информации, имевшей серьезное военное значение».

Найтли Филипп. Шпионы ХХ века. — М.: 1986 (биограф Кима Филби).

«Сейчас многие придерживаются того мнения, что КГБ с самого начала контролировал всю операцию, поставляя на Запад материалы, содержащие значительную долю тонкой дезинформации…»

«Куранты», 1993, 23 июня.

«Имеются серьезные неопровержимые доказательства того, что полковник Пеньковский был внедрен в западную разведку усилиями КГБ».

Анатолий Голицын, бывший сотрудник КГБ, работавший в ЦРУ.

«… Пеньковский был «подставой», но не Комитета и даже не органов госбезопасности, а всей страны — речь надо вести о возможном стратегическом замысле…».

«Век», 2000, № 14.

Так родилась рабочая гипотеза: появление Пеньковского в качестве агента двух западных спецслужб в момент крайне значимых отношений для двух великих держав — СССР и США — это дело не случайное, а определенное всем ходом истории русской и советской разведок.

Появление в нужном месте и в нужное время.

И тогда «дело Пеньковского» оказалось лишь «в обойме» ряда дел, в которых уже отличились советские разведчики 20–70-х годов при проведении операций «Заговор послов», «Трест», «Снег», «Монастырь» — «Березино», «Турнир» и других.

Я не один год собирал факты и сортировал их на первых порах по довольно простой схеме: неясно и неточно, сомнительно и подозрительно, наконец, неправда. В пользу гипотезы факты выстраивались в цепочку умозаключений, требующих осмысления по трем магистральным направлениям. А именно: Пеньковский — предатель, Пеньковский — предатель и после разоблачения — помощник органов против Запада, Пеньковский — не предатель.

Однако следует понять обстановку, в которой органы госбезопасности действовали в послевоенное время (период «войны после войны»), с ее кульминацией — Карибским кризисом. Сегодня редкий историк подвергает сомнению тот факт, что послевоенные годы (40–80-е) противостояния между Западом и Востоком (а значит, между США и СССР) можно исчислять так: до Карибского кризиса и после.

Кто не умеет считать ущерб от войны, тот не может понять ее выгоды.

Сунь-цзы, древнекитайский военный теоретик, полководец VI–V вв. до н. э.

Глава 1. «Большой блеф» Хрущева

Война после войны

Рождение Страны Советов в 1917 году буржуазный мир воспринял враждебно. Идеологическая несовместимость, заявленная всеми странами большого капитала, явилась лишь пропагандистским прикрытием огромного желания приобрести контроль над огромной, необозримо богатой страной.

Когда Гражданская война в новой России была в разгаре, циничное отношение стран Антанты к революции в нашей стране выразилось в следующем определении (японская газета «Токио симбун», 1919, 10 февраля):

«Союзники должны взять на себя контроль над Россией… Япония получила бы контроль над Сибирью, а Америка над Россией… Что касается японского контроля над Сибирью, то против этого, мы уверены, не возражала бы ни одна держава…».

Антанта ринулась реализовывать свои планы. Ее участникам отводились определенные районы нашей страны исходя из того, что территория огромна и всем хватит. Конечно, враги новой России — идеологические и экономические — смириться с поражением в интервенции против нашей страны не могли и навязали ей политическую и экономическую блокаду. Об этом времени писал Бернард Шоу, великий английский писатель, весьма скептически смотревший на мир: «Исключение России из международной торговли было актом слепоты и сумасшествия со стороны капиталистических стран…»

Борьба шла не на жизнь, а на смерть, и приостановилась она лишь в годы Второй мировой войны, когда фашизм стал угрожать западным демократиям, ибо Запад противостоять фашизму собственными силами не мог. И вот тогда-то им понадобилась антигитлеровская коалиция, к созданию которой приложила руку советская дипломатия и советская разведка. Запад хотел с участием Красной Армии, а нередко исключительно руками советской стороны одолеть фашизм. Угроза попасть под пяту фашистской Германии затмила желание разрушить Страну Советов руками гитлеровцев. А ведь все 30-е годы Советский Союз безуспешно бился за создание в Европе коллективной безопасности против расширения агрессивных поползновений Германии.

Но едва на Западе увидели, что под воздействием советских побед фашизм рушится, силы главных держав по антигитлеровской коалиции сплотились и за спиной своего союзника — СССР — стали искать возможности заключения сепаратного мира с Германией, чтобы не допустить прихода Красной Армии в Западную Европу и тем самым локализовать влияние Советского Союза там в послевоенное время.

Именно советская разведка смогла противопоставить закулисным планам союзников заслон. Ее сообщения из Швеции и Швейцарии, Великобритании и США, из Ватикана и Турции позволили советской стороне удержать неустойчивых союзников от «братания» с немцами. И что же союзники? Еще шла война, но исход великой битвы народов был предрешен. Тогда западные державы начали активизировать деятельность, направленную против СССР.