Артем Рудаков - Лаки Лючано: последний Великий Дон Страница 5

— Прежде всего я хотел бы представиться: Джордж Скоплон. Ты, надо думать, слышал это имя.

— О, конечно, мистер Скоплон, — сердце Сальваторе лихорадочно заколотилось, — еще бы!

Скоплон улыбнулся:

— С этой минуты я для тебя просто Джордж. Давай обойдемся без снобизма, о’кей?

Сальваторе не знал, что такое снобизм, но тем не менее утвердительно кивнул головой.

Биг Джордж Скоплон входил в число десяти самых крупных торговцев наркотиками в Ист-Сайде. В разных кварталах Манхэттена на него работали около пятидесяти мелких пушеров. Для устранения конкурентов или нежелательных свидетелей он пользовался услугами собственной бригады наемных убийц. Годовой оборот организации Скоплона достигал огромной по тем временам суммы — четырехсот тысяч долларов. Биг Джордж владел тремя дорогими автомобилями, имел недвижимость в престижном Северном округе, вкладывал деньги в игорные притоны и публичные дома. Неприкосновенность его бизнеса обеспечивали друзья из полиции и окружного муниципального совета. То, что человек такого масштаба обратил внимание на Сальваторе Луканиа, было прямо-таки сверхъестественной удачей.

— Вот что я хочу сказать тебе, парень, — неторопливо басил Скоплон. — С некоторого времени я наблюдаю за тобой, за тем, как ты делаешь свою работу, и мне это определенно нравится. У тебя есть хватка и голова на плечах. Ты можешь далеко пойти. Но только при одном условии: если тебе помогут друзья, у которых имеются необходимые связи с нужными людьми. В нашем бизнесе ты не первый день и поэтому понимаешь, что это значит… Без надежного прикрытия ты не протянешь долго. Я узнавал, в полиции уже есть на тебя досье. И если ты не изменишь методы своей работы, то в скором времени здорово влипнешь. Так вот, дело в том, что недавно с одним из моих ребят случилось несчастье и теперь его место свободно. Он работал по линии доставки.

Сальваторе понимающе склонил голову:

— В нашем деле всякое случается, Джордж.

— Да, все мы рискуем, но игра стоит свеч. Короче говоря, я предлагаю тебе работать на меня. Будешь получать двести монет в неделю.

Названная цифра заворожила Сальваторе. При всем старании за то же время он мог заработать не более сотни. И, не раздумывая, дал ответ:

— О’кей, я с вами.

Работа, которую предложил Биг Джордж, оказалась несложной. Сальваторе мог заниматься ею, одновременно продолжая служить курьером в магазине Гудмана. Только теперь, когда ему поручали доставить какой-нибудь даме заказанную шляпку, Сальваторе прятал за ленточкой две-три ампулы с героином. А прежде чем передать шляпку заказчице, забегал на минуту в заранее условленную бильярдную или бар, где в обмен на стекляшки получал от наркоманов деньги. Сальваторе купил дорогой кожаный бумажник, в котором никогда не бывало пусто. Он шагал по улицам с высоко поднятой головой. Он уже становился большим человеком. Пришло время нанести визит в неаполитанский квартал.

На 108-й Восточной улице Сальваторе не нашел своего друга Франческо Кастилью. Мать не захотела объяснить, куда делся ее сын. Эдди тоже не было дома. Сальваторе пришлось выложить десять долларов, чтобы всезнающие уличные мальчишки привели его к Уиллу Моретти. Никогда не унывающий неаполитанец на этот раз был мрачен.

— Мы раскручивали большое дело в пакгаузах Вест-Сайда, — рассказывал Моретти, — работали все вместе: Фрэнк, Оуни, Эдди и я.

— Кто это — Фрэнк? — перебил Сальваторе.

— Франческо, кто ж еще, — удивился Моретти, — ты разве не знаешь, что он заделался янки, изменил имя и фамилию? Теперь он Фрэнк Костелло.

— Туда, где я был два года, новости не доходили, — объяснил Сальваторе, — я не мог этого знать.

— Ты, я смотрю, снова в деле?

— Да, мои дела идут неплохо. А где все-таки Фрэнк? Его мамаша как воды в рот набрала, когда я спросил о нем.

Моретти усмехнулся:

— Она такая же, как все. Считает, что можно вкалывать за две сотни в месяц и при этом быть довольным жизнью. Но Фрэнки так не хотел. И никто из нас не хотел так. А в нашем деле, сам знаешь, как в покере — иногда везет, иногда нет. Фрэнку не повезло. Чертовы легаши пришили ему незаконное ношение оружия. Он сейчас мотает срок в Вельфе-Айленде. А Эдди, не будь дурак, смылся, чтобы переждать. Правильно, пусть все уляжется, а там мы снова возьмемся за дело.

В полном молчании оба итальянца допили бутылку отличного французского коньяка «Хеннесси».

Фрэнк Костелло вышел на свободу в июне 1916 года. Как только за спиной хлопнула железная тюремная дверь, он дал себе клятву: «Больше никогда»[2]. За полтора года, проведенных в камере, он успел о многом подумать. А теперь его торжественно встречали подельники. Фрэнк был приятно удивлен, увидев среди них старину Сальваторе.

В честь возвращения Фрэнка устроили настоящий банкет с музыкой, шампанским и девочками. Костелло и Луканиа делились друг с другом тюремным опытом, долго обсуждали детали будущей совместной работы. Сальваторе встретился с Мейером Суховлянским, который к тому времени тоже американизировал свою фамилию, став Лански, и его неразлучным другом Беном Сигелом. Имя Сигела уже гремело в еврейском гетто, хотя ему было всего лишь четырнадцать лет. Около месяца назад он участвовал в вооруженном ограблении и, прикрывая отход подельников, застрелил двух человек. Именно тогда к Сигелу прилипло прозвище Багси. В среде нью-йоркских гангстеров-евреев право на ношение этой клички имели самые опасные и беспощадные бандиты, убийцы. Никто не мог сказать, что Бенджамин Сигел получил ее незаслуженно.

Сальваторе Луканиа познакомил Багси и Мейера со своими друзьями-итальянцами. Костяк будущей банды, таким образом, сформировался. Но судьбе было угодно распорядиться иначе.

12 июня Сальваторе задержали полицейские из отдела по борьбе с наркотиками. Копы появились в бильярдной на Четырнадцатой авеню в не самый подходящий момент — когда сицилиец извлек из дамской шляпки ампулу с героином. Сальваторе не мог знать, что все эти наркоманы давно известны полиции.

Его взяли с поличным. В ампуле содержалось два грамма 35 %-ного героина. Понимая, что дело дрянь, Сальваторе все равно держал рот на замке, надеясь на помощь босса. Через две недели состоялось заседание манхэттенского уголовного суда. Сальваторе Луканиа признали виновным. Даже заступничество Биг Джорджа Скоплона и поручительство Макса Гудмана ничего не изменили. Улики были настолько явными, что избавить Сальваторе от тюрьмы не смог бы даже господь бог. Единственное, чего удалось добиться Биг Джорджу, — это максимально скостить срок. Вместо положенных в этом случае «от трех до восьми» Луканиа приговорили к одному году заключения в исправительной тюрьме Хэмптон-Фармс. Остаток своей юности Сальваторе провел за решеткой.