Орландо де Руддер - Альфред Нобель Страница 5

Наконец-то достигнув поставленных целей, — а к тому времени он уже заметно разбогател и приобрёл заметный вес в обществе — Нобель понял, что пришло время вызывать свою семью из Швеции. В октябре 1842 года Андриетта, сопровождаемая троими сыновьями, отправилась в путь, сначала, от Евле до Турку, на корабле, а затем по ужасным дорогам на дилижансе до Санкт-Петербурга. Альфреду Нобелю было тогда девять лет. Перед ним открывался новый мир, а нищета постепенно превращалась в неприятное воспоминание…

Год спустя после приезда в Петербург у Анд-риетты родился сын Эмиль, а затем ещё двое детей, мальчик и девочка. Но в Санкт-Петербурге так же, как и в Швеции, была очень высокая детская смертность — из троих появившихся на свет в России детей выжил только первый, Эмиль…

Но всё-таки — какой контраст по сравнению со Стокгольмом! Эти города сближало только то, что оба они были построены на болотах. Но на этом все сходства заканчивались. Стокгольм в то время был сплошной «сточной канавой» и представлял из себя беспорядочное скопление построек. Петербург, эта «Северная Венеция», был построен по проекту архитектора Леблона. Обилие построек в барочном и классическом стилях придавало этому городу величавость, не свойственную другим городам. Всё в Петербурге казалось Нобелям огромным, прекрасным, гармоничным и, возможно, даже немного смущало. И только там Андриетта и её дети почувствовали прелесть другой, не знакомой им по Швеции жизни, жизни в мире роскоши и красоты.

Успех Эммануэля Нобеля был фантастическим. Настолько фантастическим, что спустя несколько лет он смог расплатиться со всеми своими стокгольмскими кредиторами. Дети не ходили в школу, так как отец поручил их образование нескольким учителям, приходившим к ним на дом. Среди них был Николай Зинин[3], преподаватель химии, и преподаватель языков и истории Б. Ларе Сантессон.

На Альфреда и его братьев эти два человека оказали неоценимое влияние. В зрелости Альфред Нобель свободно владел шведским, русским, немецким, французским и английским языками и прекрасно знал мировую историю; что касается познаний в химии, полученных им от Николая Зинина, то, думается, не вызывает никаких сомнений утверждение, что они не остались для Нобеля бесполезными. Однако было бы не совсем правильным ограничивать влияние, под которым проходило формирование братьев, только их общением с учителями: та эпоха сформировала свою оригинальную поэтическую культуру, а поэтому нельзя не упомянуть любимого поэта Нобеля — Шелли.

Хотя Шелли по происхождению был знатным землевладельцем, его судьба была совсем не типичной для представителя этого сословия. Он учился в Оксфорде, откуда был от. числен после того, как написал эссе «Неизбежность атеизма». В 19 лет он женился на шестнадцатилетней Гарриет Вестбрук, а спустя некоторое время уехал в Ирландию, чтобы поддержать зарождающееся там революционное движение.

Шелли был приверженцем идей Годвина (1756–1836), пастора, ставшего атеистом. Годвин отрицал собственность и говорил о необходимости создания государства без правительства, каждый гражданин которого принимал бы участие в производстве сообразно со своими потребностями. Шелли принял его взгляды, особенно в том, что касалось изначального, природного равенства людей. Он полюбил дочь этого мыслителя, Мэри Годвин (1795–1851) и женился на ней. Так как сторонники учения Годвина подвергались в Англии преследованиям, Шелли был вынужден покинуть родину и поселиться в Италии, где им были написаны поэма «Монблан» и эпопея «Восстание ислама», в которой излагаются идеи, предопределившие взгляды и направление размышлений Нобеля о судьбах мира.

Его первая жена, Гарриет, которую он оставил, покончила с собой в 1816 году, бросившись в пруд Гайд-парка. Немного позже умерли и два ребёнка Шелли от этого брака.

Шелли также было суждено погибнуть от воды: его парусник «Ариэль» потерпел крушение в Средиземном море. В карманах Шелли обнаружили две книги — трагедии Эсхила и сборник стихотворений Китса. Похороны, которые устроил ему Байрон, были языческими по форме и по духу: тело поэта сожгли на берегу моря.

Протест против конформизма, вера в преходящую природу зла и чёткое противопоставление реального и идеального миров — вот три основные черты, характеризовавшие мировоззрение Шелли. Сама его жизнь чем-то напоминает поэтический мотив «смерть молодой возлюбленной», столь важный для творчества Новалиса, а мотив самоубийства, введённый в литературу Гёте, в поэзии Шелли занимает значительное место. И наконец, миф о Прометее, пользовавшийся большой популярностью у писателей XIX столетия, Шелли тоже использует в своём творчестве, придавая ему острое политическое звучание. Все эти темы, мотивы и образы глубоко повлияли на Нобеля, который так или иначе возвращался к ним на протяжении всей своей жизни.

Формирование юного Альфреда происходило без каких-то особенно сильных потрясений. Как пишет Генрих Шюкк, Альфред Нобель высоко ценил русскую литературу и, будучи ещё юношей, он уже был озабочен проблемами мира.

Абсолютизм царской власти был неприемлем для Альфреда. Возможно, он мог бы стать анархистом, так как любое правительство казалось ему отвратительным и внушало необоримую ненависть. В то же время он не доверял расхожим политическим взглядам. Такая позиция была одним из оснований, без которых было невозможно становление личности Нобеля, а также той системы ценностей, которые позже предопределили его жизнь. Он считал, что научный прогресс, а также и литературные произведения, воспевающие мир и ненасилие, служат просвещению народных масс. Тем самым развитие культуры пробуждает общественное сознание. Такое просвещение народа, по мнению Нобеля, должно было длиться до тех пор, пока народ не окажется способным взять на себя ответственность за собственное будущее и самостоятельно строить свою жизнь в соответствии с идеалами разумности и любви к миру. А пока Нобелю ничего не оставалось, кроме скептического отношения к любому проявлению всеобщего одобрения и отказа в доверии всем депутатам, министрам и остальным чиновникам.

Этот слабый мальчик ко всему проявлял неуёмное любопытство, его жажда знаний и тяга к труду были просто удивительными. Казалось, что всё, что он читал, усваивалось им без усилий. Ни разу он не сдавал экзаменов. Тем не менее, он помогал отцу на заводе, а впоследствии стал там инженером.

В наши дни проблема обучения — это одна из самых серьёзных проблем. Многие психологи пытаются решить её, прибегая к усовершенствованию подачи информации при помощи компьютеров. Но дидактическая традиция, основанная на совсем других подходах, показывает, что определяющая роль желания в «воле к знанию» не может быть оспорена. Во всяком случае, упорство и настойчивость в сочетании с неблагоприятными обстоятельствами часто оказывались и оказываются своего рода источником энергии, который подпитывает желание двигаться вперёд. И наоборот, для некоторых людей этим источником может служить признание их талантов окружением, и именно оно придаёт им силы при достижении новых высот.