Алексей Трешников - Их именами названы корабли науки Страница 5

Первую часть пути партии Визе и Павлова двигались вместе. Никаких приспособлений для измерения пройденного расстояния не было, и Визе стал считать шаги. «Этот счет шагов я прервал только дойдя до Карского моря», — пишет в своем отчете Визе. Передвигались путешественники медленно. Хотя уклон ледника, по которому они поднимались, был невелик, но на нартах было 17 пудов продовольствия и снаряжения и путешественникам приходилось впрягаться вместе с собаками. Продвижение усложнялось трещинами в леднике, закрытыми снежными мостами.

Через пять дней они достигли наивысшей точки маршрута — высоты 913 метров над уровнем моря. Ночами температура воздуха падала до —33 °C. Начался спуск на «карскую сторону». Вскоре стали видны «Карские горы», то есть горы со стороны Карского моря. Они выделялись на светло-голубом фоне неба округлыми шапками или блоками в виде гигантских усеченных пирамид. «В общем в этом горном пейзаже было что-то напоминающее картины Рериха», — замечает Визе. На восточном склоне путников однажды застала пурга. Задул резкими порывами северо-западный ветер. Он носил явно выраженный характер фена — температура за несколько часов поднялась с —24,1 до —10,5 °C. Так Визе впервые встретился с новоземельской борой[Новвземельская бора образуется, когда над Баренцевым морем устанавливается более высокое давление, чем над Карским, и воздух переваливает через горы Новой Земли. Возникающий при этом на восточном склоне ветер весьма порывистый и достигает скорости 60 метров в секунду.]. Когда наступило затишье, Визе вместе с Павловым подошли к долине и спустились в нее. Долина оказалась ущельем, дно которого местами перегораживалось высокими сугробами, и ехать по нему на собаках было невозможно. Поднявшись по одному из боковых склонов долины, они открыли гору. Они заметили на ней старый олений след, и Визе назвал гору Оленьей.

Владимир Юльевич с юмором пишет в своем отчете об этой разведке:

«По поводу безрезультатной разведки мы, возвращаясь к палаткам, огласили девственную природу пением хора из „Князя Игоря“: „Не добрые вести…“ В этом краю без сомнения раздавалась впервые не только музыка Бородина, но и человеческий голос вообще. Собаки, услышав наше пение, подняли лай и визг — музыку, пожалуй, более подходящую к полярной обстановке».

Павлов здесь оставил склад продовольствия, чтобы вести геологические изыскания в этом районе налегке. Визе и матрос Платон Коноплев пошли по одной из долин. Но вскоре снова разыгралась пурга и путники почти сутки отлеживались в палатке. Продолжив путь после пурги, они встретились с крутым спуском, который назвали «чертовой лестницей». Хотя вид отсюда был «самый красивый» на всем пути, но, чтобы спуститься, пришлось во льду вырубать ступеньки. Устроив перед спуском склад продовольствия на 10 дней, часть вещей они сбросили вниз, а остальное спустили на нартах по ступенькам. Внизу пересекли ледниковое озеро с очень толстым и необыкновенно прозрачным льдом. Озеро назвали именем Св. Ольги. Вскоре они вышли к Карскому морю. Это был залив Власьева.

«Я горячо жму руку Коноплеву и поздравляю его с тем, что мы впервые пересекли Новую Землю под такой широтой и выяснили загадку, какую до сих пор представляла пройденная нами часть Новой Земли».

На берегу они нашли плавник и разожгли большой костер.

«Запах дыма мне чрезвычайно приятен — он мне напоминает мои скитания по дебрям Лапландии… Я сижу у костра и гляжу на море. Море? Нет, это не море! Это безжизненная, оледеневшая пустыня. Мертвое море! До самого горизонта ничего не видно, кроме снега, льда и торосов, снега и льда».

У места выхода они соорудили крест и на кресте вырезали и выжгли надпись «Экспедиция Седова». Визе определил магнитное склонение и вычислил координаты креста. Теперь крест стал астропунктом.

В хорошую погоду Владимир Юльевич уходил пешком вдоль берега и производил его глазомерную съемку. В последующие дни Визе прошел более 40 верст с описью берега. Продовольствия осталось мало. Собаки были на голодном пайке и сильно отощали. Визе очень надеялся, что ему удастся убить медведя. Но он не обнаружил даже медвежьих следов, море было под сплошным ледяным покровом, а медведи обычно бродят там, где есть полыньи, а в полыньях — нерпы. Пришлось повернуть обратно. Встреча с Седовым где-то в северной части Новой Земли не состоялась.

«Прощай, великое Карское море! Вряд ли я снова когда-нибудь увижу твои безбрежные льды. Пройдет ли вообще по этим берегам человек! О, хоть бы солнце не так сияло! В такую погоду вдвое тяжелее становится мысль об обратном пути».

Подъем по «чертовой лестнице» отнял много сил, но прошел благополучно. Они увидели двух оленей, бегущих вдалеке. Как-то в пути их застал дождь. Температура воздуха поднялась до +1,5 °C. Одежда и спальные мешки промокли. Это было в середине апреля. Вскоре температура воздуха снова упала до —20 °C. Задул северо-западный ветер, который заставил путешественников пролежать в сырых мешках почти трое суток.

15 (28) апреля путешественники благополучно вернулись на судно. Поход занял 29 дней. Наконец сбылась мечта юности — Визе стал настоящим полярным исследователем и сам испытал радости открытий и невзгоды путешествия по льдам и снегам.

К концу мая вернулся из санного похода Седов. Вместе с матросом Инютиным он прошел от зимовки вдоль западного берега Новой Земли, затем обогнул ее северную оконечность (мыс Желания) и вышел на Карскую сторону, засняв берег на всем пути до мыса Флиссингенского.

Пришла весна. Прилетели птицы. Но лед был неподвижен.

После сырого лета снова наступили заморозки. И лишь 2 сентября лед в бухте взломало. Седов приказал развести пары в котлах, и «Святой Фока» отправился в путь сквозь плавучие льды сначала на запад, а потом на север — к Земле Франца-Иосифа. Среди старых льдов в разводьях за ночь образовывался молодой лед. Но Седов упорно направлял нос судна во льды.

«Что он делает? — с беспокойством думали члены экспедиции. — Ведь если судно попадет в вынужденный дрейф, что вполне вероятно в такое время, то все погибнут». Однако никто не решался высказать свои опасения начальнику экспедиции.

Однажды Визе попросил сделать это Пинегина, как наиболее близкого Седову человека. Но Седов ответил:

— Нам нужна Земля Франца-Иосифа. На мысе Флора Макаровым сложен уголь; если топлива не хваТит — будем жечь судно: что же делать? Идти же назад, пройдя труднейшую половину, — преступление. Да и назад путь не легче, чем вперед. Проклятые льды!

И, как бы покоряясь воле и упорству начальника, льды расступились. 13 сентября мореплаватели увидели горы Земли Франца-Иосифа. Уголь кончился. В топку пошли канаты, вымоченные в ворвани.