Василий Чуйков - Конец третьего рейха Страница 50

На поле боя подоспела еще одна группа разведчиков дивизии. Дружный натиск решил дело. гитлеровцы бежали, многие из них попали в плен. Леонида Ивановича в тяжелом состоянии отправили в госпиталь. К счастью, пули миновали сердце, и он остался жив.

К утру 3 февраля наконец-то прибыла зенитно-артиллерийская дивизия. Переправа заработала в ускоренном темпе. На этот раз авиация противника была встречена дружным огнем зенитчиков Потеряв три машины за один вылет, противник перестал штурмовать наши войска большими группами самолетов. Это дало возможность частям 35, 47 и 79-й гвардейских стрелковых дивизии почти без потерь переправиться на западный берег и перенести туда артиллерийские наблюдательные пункты. Мы постепенно расширяли захваченные плацдармы, объединяя их в один общеармейский. Однако ускорить наступление на запад не могли: основные силы артиллерии и танков оставались на восточном берегу. Для переправы тяжелых орудий и танков требовалось навести мосты или пустить в ход мощные понтонные паромы, которые находились в глубоком тылу фронта, их не подтянули вовремя к переправам через Одер.

В боях за плацдарм наши бойцы и командиры проявили исключительную отвагу и тактическую зрелость.

6-я стрелковая рота 220-го полка 79-й гвардейской стрелковой дивизии в числе первых завязала бой за высоту 81,5 на западном берегу Одера. Командовал ротой сын алтайского охотника гвардии старший лейтенант Афанасий Спиридонович Савельев Умело расставив силы, он ночью атаковал противника, захватил три дзота и обратил в паническое бегство почти целый батальон гитлеровцев. К утру, когда враг опомнился и перешел в контратаку, Савельев впустил фашистов в лощину и обрушил на них огонь пулеметов из захваченных дзотов. В мечущихся гитлеровцев полетели гранаты. Трижды противник предпринимал контратаки и каждый раз, оставляя на поле боя десятки убитых и раненых, откатывался назад. Лощина, по которой враг рвался к своим дзотам, была усеяна трупами его солдат. Савельева ранило в ногу и в плечо, но он продолжал руководить боем. В медсанбат он ушел лишь после того, как на эти позиции переместился сначала штаб батальона, а затем и КП командира полка.

В роте Савельева, как доложил мне командир полка полковник М. С. Шейкин, отличался сказочной храбростью наводчик станкового пулемета гвардии рядовой Сергей Андреевич Мостовой, бывший колхозник Калачевского района Воронежской области. Когда мне его представили, я не мог им налюбоваться. Ростом великан, в плечах, как говорится, косая сажень. Наверняка потомок тех воронежских богатырей, что носили на себе огромные корабельные сосны и на глазах Петра Первого гнули на своих плечах полозья для саней. В бою за высоту 81,9 Сергей Мостовой все время был рядом с командиром роты. Отражая вражескую контратаку, он израсходовал восемь пулеметных лент. Когда кончились патроны, пустил в дело гранаты. Но вот не стало и гранат, а немцы продолжали наседать. Тогда боец разъединил пулемет, взял в одну руку станок, в другую — лопату и, поднявшись во весь рост, бросился вперед. Раскрутив над головой пулеметный станок, он им разметал себе дорогу среди немецких автоматчиков, а лопатой крошил черепа тем, кто оставался у него под ногами. При виде русского богатыря немцы опешили и покатились обратно в овраг. На краю оврага Мостовой остановился, вытер с лица пот. И тут ему на глаза попался напуганный немецкий ефрейтор. Гвардеец схватил его и зажал под мышкой. «Уходите отсюда прочь, сволочи, а то всем головы снесем!» — крикнул он и с пленным ефрейтором не спеша пошел к своему командиру.

В тот же день Афанасий Савельев и Сергей Мостовой были представлены к званию Героя Советского Союза, Президиум Верховного Совета СССР присвоил им это высокое звание.

Недавно мне стало известно, что кавалер Золотой Звезды Сергей Андреевич Мостовой выращивает на воронежской земле хорошие урожаи, а Афанасий Спиридонович Савельев после войны вернулся к себе на Алтай, и, вероятно, продолжает дело отца — там еще много работы по освоению этого края, богатого хлебом, лесом, пушным зверем и природными залежами.

Одной из ключевых позиций в обороне противника на плацдарме был поселок Хатенов. С островерхими черепичными крышами, каменными домами и кирпичными заборами — он напоминал небольшую крепость. В стенах домов и в заборах гитлеровцы устроили амбразуры. Мы не хотели наносить лобовой удар по поселку. Это означало бы пойти на кровопролитные бои, а нам нельзя было терять ни времени, ни тем более людей, которые прошли славный победный путь от Волги до Одера и которым, судя по всему, предстояло штурмовать логово фашистов Берлин.

Овладеть Хатеновым было поручено полку Семикова.

Подполковника Александра Ивановича Семикова я хорошо знал по битве на Волге. Он был тогда офицером оперативного отдела штаба армии. Впервые мы с ним встретились во время боев ,в излучине Дона. Он подобрал меня у разбитого самолета ПО-2. Теперь Семиков командовал полком. Он хорошо знал тактику уличных боев. И все же я подумал: не переоценил ли подполковник свои возможности, взявшись одним полком штурмовать укрепленный поселок с сильным гарнизоном.

Но нет, Семиков отлично оправился с задачей. Едва занялся рассвет, как на восточной окраине Хатенова, в центре узла обороны противника, выросли косматые столбы дыма. Это саперы Семикова, используя опыт штурмовых групп, провели подземно-минную атаку и подорвали наиболее важные объекты врага. В тот же момент артиллеристы и минометчики открыли огонь, отрезав гитлеровцам пути отхода.

Вначале я даже пожалел, что фашистам некуда отходить: они не стали бы драться так за каждый дом. Но вскоре на наблюдательном пункте заметили, что в центре поселка показались группы вражеских солдат с поднятыми руками. Удар был настолько неожиданным и ошеломляющим, что гитлеровцы быстро прекратили сопротивление.

Командир 2-го стрелкового батальона 172-го стрелкового полка 57-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии капитан Дмитрий Васильевич Осин оказался со своим батальоном в окружении. Связи со штабом полка, который еще находился на восточном берегу Одера, не было. Осин принял смелое решение. Батальон вырывался из окружения не назад, к Одеру, а вперед — на запад. Бросок был настолько дружным и стремительным, что противник не выдержал и начал отступать. За день боя в такой обстановке батальон Осина пленил сорок вражеских солдат и захватил восемь автомашин с грузами.

По представлению Военного совета армии капитану Д. В. Осину было присвоено звание Героя Советского Союза. Его отцу в Куйбышев послали телеграмму: «Спасибо Вам, дорогой Василий Иванович, за воспитание мужественного и волевого сына — офицера Красной Армии».