Ольга Грейгъ - Здравствуй, Сталин! Эпоха красного вождя Страница 51

Старшина-шофер свернул на объездную дорогу и… дальше Иван не мог ничего вспомнить. Вместо сидевших впереди людей и водителя он увидел огромную оранжевую вспышку. Казалось, она доставала до неба.

Когда сержант пришел в себя и открыл глаза, увидел что лежит на поросшем мелким кустарником пригорке. Недалеко виднелась глубокая воронка, а там, где был щит с надписью, валялось переднее колесо от автобуса. Иван, до этого никогда не веривший в Бога, неумело перекрестился правой рукой, встал, сильно ломило спину, вещмешка не было, и, удивительное дело, сам того не зная он стал что-то искать, пока не увидел планшет. Раскрыв его, он обнаружил какие-то бумаги, красноармейскую книжку и две выписки. Одна гласила о том, что он Иван Черный, демобилизован в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР. Вторая выписка гласила о том, что ему впаяли 10 лет. Иван снова перекрестился, изорвал ее в мелкие клочья, затем, бросив на землю, зло растер сапогом. И с облегченной душой пошел на станцию.

Через несколько дней он приехал к своим родным в деревню Дуванкой, что под Севастополем. А вскоре женился на вдове погибшего солдата Клавдии Брюхановой. Которая была родной сестрой другого солдата – сержанта Ивана Кузнецова.

Этот Иван, призванный как и все ребята 1927 года рождения в 1944 году, продолжал несение действительной военной службы вплоть до 1954 года. Т. е., когда полноценно можно было сменить личный состав Советской армии.

Служба его после завершения войны проходила в городе Балта в Молдавии. Иван был командиром артиллерийского взвода, а значит, состоял на офицерской должности. Однажды довольно морозным зимним днем он заступил начальником караула; вместе с ним в этом наряде был весь его взвод. К ночи он почувствовал озноб и вдруг дикая боль пронзила его шею ниже затылка.

Он расстегнул воротник гимнастерки, взглянул в зеркало и увидел, что белый подворотничок окровавлен. Пальцем он нащупал болевшее место и понял: чирей. По всему чувствовалось, что температура поднимается, но Иван решил в медсанчасть до утра не обращаться. К тому же там уже никого и не было. Чтобы облегчить боль, он оставил воротничок гимнастерки расстегнутым.

Около трех часов ночи ему пришла мысль проверить несение наряда. Только он об этом подумал, как внезапно отворилась дверь караульного помещения и перед глазами Ивана оказался коренастый с бычьей головой командующий войсками Одесского военного округа Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Первой фразой его было: «Ты что, мудак, так встречаешь маршала с расстегнутым воротником?», затем перед глазами мелькнул маршальский кулак. В одно мгновение Иван натренированной рукой поймал его руку, но приема не провел, а лишь с силой остановил удар. На какое-то мгновение маршал как бы растерялся, но затем, повернувшись к сопровождавшему его генерал-полковнику В. Н. Кончицу, гаркнул: «Посадить его на 20 суток!» Генерал, очевидно успел рассмотреть что на шее у сержанта кровавит фурункул, и попытался объяснить ситуацию, но маршал не захотел слушать и рявкнул: «Кончиц, еще одно слово, и будешь сидеть на губе с этим дураком!»

…Иван пришел в себя только после того как в караульном помещении никого не осталось. Буквально через минуту-другую дверь отворилась и вошел командир полка. Откуда он мог оказаться здесь среди ночи, Иван не успел подумать. Командир артполка был в кителе, с которого были сорваны оба погона. Полковник все пытался броситься на сержанта с хриплыми криками, дескать, я тебя, сука, сгною… за то что не встретил маршала как следует…

Иван не стерпел. Напряжение последних минут вывело его из себя и тренированным приемом он буквально швырнул полковника в дверь. Очевидно, боль отрезвила сознание офицера и он уже спокойней сказал: «Сержант Кузнецов, я должен тебя отправить на гауптвахту». А после совсем миролюбиво добавил: «Ерунда все это, сержант, тебе 20 суток. А меня без пенсии из армии. Хорошо что хоть не в тюрьму».

В 1954 году сержант Кузнецов уехал в Дуванкой под Севастополь. И после дружной семейной попойки по случаю возвращения второго, сержанты Советской армии, исполнившие священный долг перед Родиной, вдруг выяснили, что они – крестники главного и единственного победителя в войне Маршала Советского Союза Жукова…

4

Повезло ли этим двум солдатам Второй мировой войны, сержантам Ивану Черному и Ивану Кузнецову? Наверное, да. Ибо дальнейшая их жизнь, невзирая на общие трудности в стране, была хорошей, и их окружали крепкие, знающие толк в жизни русские люди.

А вот повезло ли тем, кто через девять лет после окончания войны оказался в ядерном пекле Тоцкого полигона?

В нашей стране с царских времен сохранились два старейших издания: «Морской сборник» и «Вокруг света». Первый родился в марте 1848 года; в 2000 году был выпущен майский номер (редактор капитан 1-го ранга А. Г. Веледеев). На обложке журнала ВМФ России на фоне остовов пылающего города, надо полагать, Берлина, изображена фигура Маршала Советского Союза Жукова, портрет работы Константина Васильева. Наброшенная на правое плечо шинель словно отлита из холодной стали. Тускло светятся на груди Жукова золотом, платиной и бриллиантами ордена, которые он любил себе цеплять как на войне, так и после нее. За спиной Жукова идет масса советских солдат в касках, лиц их не различить. Это призраки, сгоревшие в чудовищном огне войны, ходом которой руководил этот полководец. Его взор затуманен, он смотрит вперед, ему и дела нет до миллионов и миллионов погибших солдат… Страшно думать, что в нашей стране даже находились те, кто хотел бы возвести его в статус святого… как это сделали с русским адмиралом Федором Федоровичем Ушаковым, человеком, достойным этого божественного звания.

После смерти Сталина этот человек стал полностью неподконтрольным, его заели амбиции, подогревая возникшее вдруг огромное желание управлять имеющимся в стране атомным оружием.

И здесь следует вернуться к предыдущим событиям.

Будучи в канун нашествия Гитлера начальником Генштаба Жуков все же не был допущен в святая святых – в тайно разработанные планы об освободительном походе в Европу. Из военных в это были посвящены лишь три человека: Шапошников, Тимошенко и Ватутин.

Но у Жукова было достаточно общения в высшей среде, чтобы додуматься, что готовится что-то поистине невероятное, причем судьба мира, как он понял, решается в обход его. Занимая высокий пост в армии, он поручил одному из своих офицеров-операторов подготовить соображения по поводу ведения войны с фашистской Германией. Где сообщил о тех сведениях, о которых в повествовании указано выше. Эти «Соображения…» за его подписью, оказались в… Берлине, где прекрасно поняли, о чем их предупреждает начальник Генштаба СССР… Это явилось окончательной каплей для принятия Гитлером решения об устранении большевистской угрозы, исходящей от Советского Союза.