Д. Самин - 100 великих вокалистов Страница 52

На дебют Неждановой 23 апреля 1902 года в опере «Иван Сусанин» восторженно откликнулся критик С.Н. Кругликов: «Молодая дебютантка выступила в партии Антониды. Необычайный интерес, возбужденный в слушателях начинающей артисткой, увлечение, с которым в публике обменивались впечатлением по поводу новой Антониды, решительный ее успех тотчас же после блестящего по непринужденности исполнения выходной арии, принадлежащей, как известно, к труднейшим номерам оперной литературы, дают полное право быть уверенным в том, что Нежданову ожидает счастливая и выдающаяся сценическая будущность».

Один из любимых партнеров артистки С.И. Мигай вспоминает: «Особенное наслаждение доставляли мне как слушателю ее выступления в операх Глинки. В партии Антониды образ простой русской девушки был поднят Неждановой на необычайную высоту. Каждый звук этой партии был проникнут духом русского народного искусства, и каждая фраза была для меня откровением. Слушая Антонину Васильевну, я совершенно забывал о вокальных трудностях каватины „В поле чистое гляжу…“, до такой степени меня волновала правда сердца, воплощенная в интонациях ее голоса. Не было ни тени „наигрыша“ или надрыва в ее исполнении романса „Не о том скорблю, подруженьки“, проникнутом искренней горестью, но не такой, которая говорит о душевной слабости, — в облике дочери крестьянина-героя ощущалась стойкость и богатство жизненных сил».

Партия Антониды открывает галерею пленительных образов, созданных Неждановой в операх русских композиторов: Людмила, («Руслан и Людмила», 1902); Волхова («Садко», 1906); Татьяна («Евгений Онегин», 1906); Снегурочка (одноименная опера, 1907); Шемаханская царица («Золотой петушок», 1909); Марфа («Царская невеста», 2 февраля 1916); Иоланта (одноименная опера, 25 января 1917 года); Царевна-Лебедь («Сказка о царе Салтане», 1920); Ольга («Русалка», 1924); Парася («Сорочинская ярмарка», 1925).

"В каждой из этих ролей артистка находила строго индивидуализированные психологические черты, жанровое своеобразие, в совершенстве владея искусством свето — и цветотени, дополняя вокальный портрет точно найденным сценическим рисунком, лаконичным и емким в согласии с живописным обликом, тщательно обдуманным костюмом, — пишет В. Киселев. — Всех ее героинь объединяет обаяние женственности, трепетное ожидание счастья и любви. Вот почему Нежданова, обладая уникальным лирико-колоратурным сопрано, обращалась и к партиям, рассчитанным на лирическое сопрано, как, например, Татьяна в «Евгении Онегине», добиваясь художественной законченности.

Знаменательно, что свой сценический шедевр — образ Марфы в «Царской невесте» — Нежданова создала почти на половине творческого пути, в 1916 году, и не расставалась с ролью до самого конца, включив акт из нее в свой юбилейный спектакль 1933 года.

Лиризм любви с ее внутренней стойкостью, рождение личности через любовь, высота чувств — тема всего творчества Неждановой. В поисках образов радости, женской самоотверженности, сердечной чистоты, счастья артистка пришла к партии Марфы. Всех, кто слышал Нежданову в этой роли, покоряла взыскательность, душевная искренность, благородство ее героини. Артистка, казалось, приникала к самому верному источнику вдохновения — народному сознанию с его устоявшимися в веках моральными и эстетическими нормами".

В своих воспоминаниях Нежданова замечает: «Роль Марфы мне вполне удалась. Я считаю ее моей лучшей, коронной ролью… На сцене я жила настоящей жизнью. Я глубоко и сознательно изучила весь облик Марфы, тщательно и всесторонне продумала каждое слово, каждую фразу и движение, прочувствовала всю роль от начала и до конца. Многие детали, характеризующие образ Марфы, появлялись уже на сцене во время действия, и каждый спектакль приносил что-нибудь новое».

Крупнейшие оперные театры мира мечтали заключить длительные контракты с «русским соловьем», но Нежданова отвергала самые лестные ангажементы. Лишь однажды великая русская певица согласилась выступить на сцене парижской «Гранд-опера». В апреле—мае 1912 года она исполнила партию Джильды в «Риголетто». Ее партнерами были знаменитые итальянские певцы Энрико Карузо и Титта Руффо.

«Успех госпожи Неждановой, певицы еще неизвестной в Париже, сравнялся с успехом ее знаменитых партнеров — Карузо и Руффо», — писал французский критик. Другая газета писала: «Голос ее прежде всего обладает удивительной прозрачностью, верностью интонации и легкостью при совершенно выравненных регистрах. Затем она умеет петь, выказывая глубокое познание искусства пения, и вместе с тем производит на слушателей трогательное впечатление. Немного найдется артисток в наше время, которые с таким чувством смогут передать эту партию, имеющую только тогда цену, когда она передана идеально. Госпожа Нежданова достигла этого идеального исполнения, и оно по справедливости было признано всеми».

В советское время певица гастролирует по многим городам страны, представляя Большой театр. Многократно расширяется ее концертная деятельность.

Почти двадцать лет, до самой Великой Отечественной войны, Нежданова регулярно выступала на радио. Ее постоянным партнером в камерных выступлениях был Н. Голованов. В 1922 году с этим артистом Антонина Васильевна совершила триумфальное турне по странам Западной Европы и Прибалтики.

Богатейший опыт оперной и камерной певицы Нежданова использовала в своей педагогической работе. С 1936 года — преподавала в Оперной студии Большого театра, затем в Оперной студии имени К.С. Станиславского. С 1944 года Антонина Васильевна — профессор Московской консерватории.

Умерла Нежданова 26 июня 1950 года в Москве.

ФЕДОР ШАЛЯПИН

(1873—1938)

Федор Иванович Шаляпин родился 13 ноября 1873 года в Казани, в бедной семье Ивана Яковлевича Шаляпина, крестьянина из деревни Сырцово Вятской губернии. Мать, Евдокия (Авдотья) Михайловна (урожденная Прозорова), родом из деревни Дудинской той же губернии. Уже в детском возрасте Федор обладал красивым голосом (дискант) и часто подпевал матери, «подлаживая голоса». С девяти лет пел в церковных хорах, пытался научиться играть на скрипке, много читал, но вынужден работать учеником сапожника, токаря, столяра, переплетчика, переписчика. В двенадцать лет участвовал в спектаклях гастролировавшей в Казани труппы в качестве статиста. Неуемная тяга к театру приводила его в различные актерские труппы, с которыми он кочевал по городам Поволжья, Кавказа, Средней Азии, работая то грузчиком, то крючником на пристани, часто голодая и ночуя на скамейках.

В Уфе 18 декабря 1890 года он впервые спел сольную партию. Из воспоминаний самого Шаляпина:

"…По-видимому, и в скромном амплуа хориста я успел выказать мою природную музыкальность и недурные голосовые средства. Когда однажды один из баритонов труппы внезапно, накануне спектакля, почему-то отказался от роли Стольника в опере Монюшко «Галька», а заменить его в труппе было некем, то антрепренер Семенов-Самарский обратился ко мне — не соглашусь ли я спеть эту партию. Несмотря на мою крайнюю застенчивость, я согласился. Это было слишком соблазнительно: первая в жизни серьезная роль. Я быстро разучил партию и выступил.