Мария Залесская - Людвиг II Страница 52

А между тем Мавританский павильон не единственный приют Востока в парке замка Линдерхоф. Ближе всего к входу в парк находится Марокканский павильон, приобретенный Людвигом II на очередной Всемирной парижской выставке 25 ноября 1878 года. Снаружи он представляет собой небольшой домик, раскрашенный в красно-белую полоску, со стилизованным минаретом по правую сторону здания. Судьба у Марокканского павильона была довольно тяжелой: изначально он стоял почти на баварско-австрийской границе за пределами парка. После смерти Людвига II павильон был куплен частным лицом и вообще вывезен из Линдерхофа. И лишь в 1982 (!) году выкуплен государством и вновь восстановлен в Линдерхофе на том месте, где ныне и можно его увидеть.

Старейшим зданием в парке Линдерхофа является часовня Святой Анны, построенная в 1684 году монахом из монастыря Этталь. Интересно отметить, что в планы Людвига II первоначально входила перестройка 200-летней часовни, которая по мере строительства замка и парковых павильонов уже не вписывалась в общий облик комплекса. В 1871 году королю был представлен план нового купольного здания в необарочном стиле, но Людвигу он не понравился. В 1876 году король решил, наконец, оставить часовню в неприкосновенности, так как в окончательно принятый проект английского пейзажного ландшафта «неказистое» старинное здание вписывалось вполне.

Тем более что на территории парка сохранялся еще один «реликт» — непосредственно сам охотничий домик Максимилиана II, «прародитель» Линдерхофа. Он получил только новое имя — Королевская хижина, ведь такому ненавистнику охоты, каким был Людвиг II, охотничий домик был ни к чему. Первоначально хижина, построенная еще в 1790 году, располагалась непосредственно на месте замка Линдерхоф. Но в 1874 году она была перенесена на место, где находится и ныне. Кстати, во время строительства Людвиг II часто жил здесь. А после смерти короля Королевская хижина стала вновь… охотничьим домиком: страстный охотник принц-регент Луитпольд стал использовать ее по прямому назначению. Увы! «Жестокий век, жестокие сердца!»

В глубине парка вновь начинают преобладать «вагнеровские» мотивы. Дальше всего от замка у закрытого для посетителей Линдерхофа выхода, ведущего в Этталь и Обераммергау, находится Хижина Хундинга[166] — чуть мрачноватая и таинственная «декорация» к музыкальной драме Вагнера «Валькирия». Она стоит уже почти в диком лесу, в который незаметно переходит парк. Хижина Хундинга была построена в 1876 году по эскизам Кристиана Янка, но в 1884 году сгорела. Правда, по желанию короля павильон почти сразу же восстановили. Однако стихия огня, видимо, была роковой для данной постройки. В 1945 году Хижина Хундинга вновь сгорает почти дотла и восстанавливается лишь в 1989 году. Так что ныне перед нами по сути копия, но копия, обладающая душой оригинала! Низкая бревенчатая хижина построена вокруг могучего векового ясеня, в гигантский ствол которого воткнут заколдованный меч. Стены обшиты грубыми досками, вместо скамей — пни, покрытые звериными шкурами. Под потолком висит гамак; в углу — открытый очаг, сложенный из необработанных камней. Сбоку находится крошечная комнатка, где стоит узкая кровать с небрежно наброшенным грубым одеялом, служившая спальней королю, проводившему в Хижине Хундинга иногда по нескольку дней наедине со своими мечтами, любимыми книгами и неповторимой альпийской природой.

И наконец, последний «вагнеровский» павильон Линдерхофа — Хижина Гурнеманца (старый рыцарь Гурнеманц, воспитатель Парсифаля, раскрыл перед юношей не только рыцарские, но и христианские добродетели), находящаяся в непосредственной близости от Хижины Хундинга. Ее постигла не менее печальная судьба, чем «соседку»: после смерти Людвига и вплоть до 1960-х годов она была полностью заброшена и забыта, вследствие чего совсем разрушилась. Лишь в 1999–2000 годах Хижина Гурнеманца была восстановлена на частные пожертвования, но из-за того, что расположена она слишком далеко от самого замка, ныне для посетителей этот павильон практически недоступен. Что ж! Будем просто знать, что где-то там под покровом леса находится таинственный приют того, кому ведомы все добродетели и тайны Святого Грааля…

Мы уже говорили о том, что замки Людвига II являются отражением его души. Здесь нет ничего случайного, преходящего, не выстраданного. Скажем более, замки Людвига II вообще нельзя рассматривать вне связей друг с другом! Каждый из них — лишь часть целого, лишь фрагмент «архитектурного портрета» короля. В свою очередь отдельно взятый замок также состоит из многочисленных граней. И лучший пример этому — замок Линдерхоф с его многочисленными павильонами. Это целая мозаика, объясняющая своим разнообразием разносторонность личности баварского короля. И недаром в парке Линдерхофа так много «вагнеровского»! Время его создания — этот тот период отношений короля и композитора, когда были окончательно расставлены все точки над «i».

В 1872 году Вагнер переехал в Байройт, в свой город, где намеревался остаться уже навсегда. Композитор выбрал то сакральное место, где, согласно его планам, должен быть возведен Театр, храм того Великого, преобразующего умы, Искусства, о котором когда-то грезили он и молодой баварский король Людвиг II; тот самый театр, «отцом» которого был Bühnenfestspielhaus, так и не увидевший свет в Мюнхене.

22 мая, в день 59-летия Вагнера, ровно в 11.00 часов началось празднество по случаю закладки первого камня будущего Фестшпильхауса, одним из архитекторов которого стал все тот же Готфрид Земпер, готовивший проект мюнхенского Bühnenfestspielhaus.

И Людвиг II, и Вагнер почти одновременно строили на баварской земле архитектурные памятники самим себе! Кстати, в конце 1872 года байройтский магистрат подготовил документ о предоставления Вагнеру баварского гражданства. Отныне он стал полноправным подданным Людвига II.

Однако уже в начале 1873 года Вагнер при строительстве своего театра столкнулся с практически непреодолимыми трудностями материального характера. Еще в 1871 году, когда постройка театра только намечалась, родилась идея создания так называемых «патронатных обществ» (Patronatsverein), или «Вагнер-ферейнов», которые собирали бы добровольные пожертвования на постройку нового «Храма искусства». Членами «Вагнер-ферейнов» становились все, кому было не безразлично дальнейшее развитие музыкального искусства. «Борьба за Вагнера» выливалась в борьбу за национальное искусство в целом. В «ферейны» входили не только музыканты, но и художники, писатели, представители аристократии. Однако взносов «патронатных обществ», несмотря на, казалось бы, огромный размах их деятельности, оказалось явно недостаточно. Дело в том, что далеко не все члены «Вагнер-ферейнов» действительно платили взносы в фонд Байройта. Многие вступали в общества под влиянием моды или сиюминутного порыва, а как дело доходило до того, чтобы раскошеливаться, уходили в тень. Реальные поступления в кассу «Театра века» были весьма далеки от ожидаемых. В итоге весь 1873 год продолжение строительства находилось под угрозой. Чтобы спасти предприятие, Вагнеру не оставалось больше ничего другого, как напрямую обратиться за помощью к Людвигу II.