Аркадий Мильчин - Человек книги. Записки главного редактора Страница 53

В.А. был человек необычайно живой, горячий, искренно увлеченный своим делом. Писал он, правда, стараясь не отдаляться от текста документов, сотворенных в Госкомиздате и отличавшихся чиновничье-канцелярским стилем, что не могло не сказаться отрицательно на стиле учебника. На мой вкус, лучшим было первое издание, написанное очень просто, без буквалистской опоры на документы.

После того как В.А. вынудили уйти из «Советской энциклопедии», он целиком связал свою жизнь с Московским полиграфическим институтом. Ему было больше семидесяти, когда он защитил кандидатскую диссертацию.

Запомнилось мне собрание в актовом зале на Садовой-Спасской. Институт торжественно отмечал, кажется, 75-летие Владимира Александровича. Кто-то попросил:

– Владимир Александрович, раскройте секрет: как вы сумели сохранить бодрость и завидную работоспособность?

– Я старался воспринимать окружающее с юмором, – ответил юбиляр.

Последние годы работы в МПИ он был деканом художественно-оформительского факультета. Многие художники, учившиеся там, с большим теплом вспоминали его доброе отношение к студентам, его заботу о них.

В частности, Аркадий Троянкер, известный дизайнер, с 1979 по 1987 год работавший главным художником издательства «Книга», вспоминал, как В.А. спас его от исключения из МПИ. Приходилось наблюдать, как искренне радовался встречам с В.А. другой художник, выпускник МПИ Дмитрий Аникеев, несколько лет руководивший отделом художественного оформления «Книги». Его лицо буквально начинало светиться радостью при виде В.А.

Последние годы жизни В.А., когда он уже не работал, мы (неизменный редактор его книг Валентина Федоровна Ларина, заведующая редакцией литературы по книгоиздательскому делу Евгения Васильевна Иванова и я) старались более или менее регулярно навещать его. Он был очень рад нашим встречам. Читал нам свои стихи, рассказывал о прошлом, о знакомстве с Луначарским и его заместителем историком Покровским, принявшим В.А. на работу в Наркомат просвещения, где юный выпускник юрфака университета исполнял обязанности управляющего делами, и давшим ему очень хорошую характеристику во время так называемой чистки. Эту характеристику В.А. нам показывал.

Большое впечатление на нас произвел рассказ В.А. о его конфликте с Н.К. Крупской. Увидев, как теснятся работники руководимого ею отдела в небольшой комнате, при том что она занимает весьма просторный кабинет, В.А. решил восстановить справедливость и провести рокировку помещений. Затея не удалась. Крупская пожаловалась Покровскому на самоуправство В.А., и он вынужден был смириться.

В.А. стал одним из немногих деятелей нашей отрасли, перешагнувшим вековой рубеж.

Когда за несколько лет до его столетия мы были у него и затронули эту тему, он сказал, что не верит в возможность стать таким долгожителем. Но когда ему исполнилось девяносто девять, он с усмешкой произнес:

– Теперь мне уже любопытно дожить до ста лет, узнать, как это выглядит.

Все издатели и полиграфисты торжественно отметили его 100-летие. В день юбилея в его квартире одна делегация издателей и полиграфистов сменяла другую.

В общем, то, что мне в качестве редактора довелось общаться с несколькими нашими преподавателями как с авторами, позволило узнать их ближе и убедиться в том, что учили нас знающие специалисты и хорошие люди. Боюсь только, что тому, кто будет читать эти воспоминания, может показаться, что я больше пишу о себе, чем о наших учителях. Конечно, любому старому человеку хочется, чтобы его заслуги не были забыты. Но хотел я к тому же на примере собственного редакторского сотрудничества с авторами – бывшими преподавателями показать, что не так уж плохо нас обучали редакторской профессии, если мы сумели справиться с редактированием книг своих учителей и заслужили их одобрение.

Машинописный оригинал-макет

Длительность производства книг в стране была слабым местом советского книгоиздания в середине ХХ века. В среднем от сдачи оригинала в типографию до появления сигнального экземпляра отпечатанной книги проходило не менее полугода, а на практике большинство книг рождалось почти целый год.

Как сократить этот срок? В поисках ответа ломали головы многие издатели и полиграфисты.

В конце 1950-х годов один из них, Исаак Борисович Эйдельнант, лишь недавно освободившийся благодаря Хрущеву из заключения, исследовал все этапы производственного процесса и пришел к выводу, что главная причина его длительности – корректурный обмен. Гранки, верстки и сверки подолгу пролеживают на всех этапах и в типографиях, и в издательствах, и это растягивает процесс производства.

Эйдельнант предложил метод, который позволил бы издательствам подписывать оригинал книги в печать и полностью избавил их от корректурного обмена.

Издательства должны были для этого готовить текстовой оригинал в виде машинописного оригинал-макета. Страницы такого оригинала следовало печатать так, чтобы число строк в каждом абзаце соответствовало числу строк в наборе шрифтом намеченных гарнитуры, кегля и начертания, а число строк на странице – числу строк в полосе набора намеченного формата.

Эйдельнант не только предложил этот метод, но и стал его горячо пропагандировать. В 1957 году наша редакция в серии «В помощь редакционно-издательским работникам» выпустила книгу Эйдельнанта «Издание книг по оригинал-макету», изготовленную как раз по этому методу. В ней детально разъяснялось, как готовить машинописный оригинал-макет, если книга с иллюстрациями, как избежать расхождений между числом строк в оригинале и в наборе. В издательствах развернулось движение за выпуск изданий этим методом.

Конечно, лучше всего подходили для издания по такому методу книги текстовые. Я стал горячим поборником метода Эйдельнанта. Мне хотелось как можно быстрее выпустить книги, которые я тогда редактировал: «Писатель и книга. Очерк текстологии» Б.В. Томашевского (М., 1959) и «Редактирование отраслевой литературы. Из опыта работы» Г.Д. Каплана (М., 1961). Первая книга содержала три полосные иллюстрации и две, занимавшие три четверти полосы. Текстовая часть была достаточно сложной: сноски, стихотворные цитаты, петит внутри основного, корпусного текста, наборные схемы, хотя и несложные. Все это не могло не затруднять изготовление оригинал-макета. Тем не менее он был подготовлен и подписан в печать 21 ноября 1958 года, а в производство его сдали, как свидетельствуют выпускные данные, 12 декабря того же года. Вышла книга в 1959 году; месяц выпуска я не отметил, но точно, что это был первый квартал. Не помню, сколько времени ушло на изготовление оригинал-макета. Но в целом производство этой книги заняло меньше времени, чем обычно. Правда, избежать опечаток не удалось.