Тим Скоренко - Легенды неизвестной Америки Страница 54

Но Филлипс-то понимал, что молодые придурки с фантастическими целями могут напороть по полной программе. Поэтому он собирался использовать их только одним способом — в качестве козлов отпущения. Настоящим убийцей должен был стать профессионал, корсиканец Люсьен Сарти, уже подготовленный к будущему делу.

Откуда такие подробности знал простой член организации Освальд? Так он и не был дураком или фанатиком. Организация ему нужна была в первую очередь как средство; «львов» можно было уболтать на всё, что угодно, а Освальд любил и умел манипулировать. В принципе, ещё пара месяцев — и он был сместил Смэдли.

Филлипс испортил Освальду жизнь. Абстрактные заявления ушли в прошлое, у Смэдли появилась цель. Тогда Харви связался с Филлипсом и откровенно рассказал ему, что обо всём догадался. Что понимает необходимость в козлах отпущения, на роль которых выбраны «львы». В принципе, Освальд предлагал Филлипсу своё портфолио. «Возьмите меня на работу в ЦРУ», — говорил он. Я не дурак, я могу быть полезен.

Филлипс был не против. Освальд стал двойным агентом. Теперь он контролировал действия «львов» изнутри. Именно через него был передан тот самый «Каркано», которым кто-то из «львов» якобы должен был убить президента.

И тут на Освальда снизошло откровение. Чем дальше он общался с Филлипсом и «львами», тем меньше понимал, зачем нужно убивать Кеннеди. У Филлипса и его организации были какие-то политические или экономические причины. Но у Освальда таких причин не было. Он просто хотел побольше денег, которые можно тратить на семью и на развлечения, вот и всё. Да и молодой он был совсем. Двадцать четыре года — это ли возраст?

В общем, постепенно в нём зрело ощущение того, что убийство нужно предотвратить. К тому времени, когда операция была уже спланирована, Освальд знал практически все её детали.

Группировка ожидала прибытия Кеннеди в Даллас (о предстоящем предвыборном туре стало известно летом шестьдесят третьего). Расписание и маршрут были расписаны заранее. Освальд тогда уже жил в Далласе и работал в книгохранилище. Конечно, «убивать» Кеннеди должен был не он, а другой участник группировки «львов», Джим Слейтер. Слейтер был подробно проинструктирован. Освальд должен был провести Слейтера в здание и обеспечить точку для стрельбы. Филлипс и Освальд понимали, что «Каркано» не обладает достаточной точностью, да и Слейтер слишком плохой стрелок, чтобы «снять» Кеннеди с такого расстояния. Но «львам» активно внушалось обратное.

Настоящий убийца должен был занять позицию на травяном холме чуть дальше по Эльм-стрит. О нём, корсиканце Сарти, Освальд почти ничего не знал, да и видел всего один раз. Но если Филлипс кому-то доверял некое дело, значит, человек того стоил.

К середине ноября Освальд окончательно убедился в том, что президента нужно спасти. Он мог сделать это по-разному. Собственно, я и спросил у него, почему он просто на холме не стал «дежурить». Увидел бы Сарти, да и вышиб бы винтовку. Но оказалось, что про холм Освальд слышал только какие-то отрывочные сведения. То есть он толком не был уверен, что Сарти будет там. Из окна холм виден отлично, а у Освальда была снайперская подготовка. Он надеялся «снять» убийцу, прежде чем тот выстрелит в президента. С шестого этажа можно было обозревать всю площадь; хотя в первую очередь Освальд планировал искать на холме, он не должен был упускать из вида и другие возможные точки обстрела.

А в комнате с «Каркано» должен был сидеть Слейтер.

«И где он?» — спросил я.

«Связан, — ответил Освальд. — У себя дома в подвале. Думаю, освободится через пару часов. Но к тому времени всё будет кончено».

Да, подумал я. Отличный план. Госнаёмник убивает президента, в то время как с хорошо заметной точки по президенту стреляет участник организации недоделанных террористов. Последнего берут. Он гордится тем, что убил Кеннеди. Его сажают на электрический стул. Наёмник и заказчики исчезают без следа. Блестящий план. Ха-ха-ха.

Освальд и в самом деле мог всё разрушить. Но я подумал о другом:

«А если он попадёт, а вы — промажете? Вы ж займёте место Слейтера».

Он посмотрел на меня.

«Не будем об этом думать».

Через некоторое время Освальд снова обратился ко мне.

«Сотрите все отпечатки, Джерри. Мы тут работаем, и я, и вы. Но в этой конкретной комнате лучше чтобы наших отпечатков не было».

Я последовал его совету.

Где-то в двенадцать десять мы напряглись, всматриваясь в окрестности всё внимательнее. Искали человека с чехлом, с чемоданом, с рюкзаком. У Освальда, как и у меня, был бинокль — он прихватил его для наблюдений. Конечно, он мог искать через оптический прицел, но согласитесь, торчащее из окна накануне появления кортежа ружьё выглядело бы слишком привлекательно для полиции. Поэтому мы внимательно прочёсывали площадь через бинокли.

Но мы ничего не находили. Площадь была забита народом, стоял галдёж, люди бегали туда-сюда; опознать среди них убийцу было нереально.

Я рассматривал и холм, на который указал Освальд. Ничего там интересного не было. Несколько человек пересекали его порой, чтобы найти более удобное место для наблюдения. И всё, ничего такого особенного.

Я ощущал какой-то откровенный идиотизм ситуации. Ну, сами поглядите: я и человек со снайперкой сидим на шестом этаже книгохранилища, чтобы убить убийцу президента. Это же комедия какая-то.

Час «Ч» приближался. По площади начал прокатываться рокот. Это значило, что кортеж уже где-то неподалёку — шумовая волна всегда бежит по толпе раньше, чем её возбудитель. Чёрт, заумно выразился. Вы не смотрите, что я иногда начинаю простословить, а иногда вдруг красиво говорю. У меня всегда так — рывками. То есть воспитали меня плохо, зато потом учили хорошо. Ну и наложилось.

Неожиданно Освальд оборачивается ко мне и говорит:

«Если что пойдёт не так и я вдруг попадусь, или меня убьют, запомни: за всем стоит Линдон Джонсон, вице-президент. Если Кеннеди погибнет, он станет президентом, а потом уж позаботится, чтобы никто не помешал ему переизбраться».

Я подумал тогда: ну да, запомню. Ну и что? Что я-то смогу сделать? Пойти в полицию и сказать: Кеннеди заказал Джонсон? Нет, конечно.

Но Освальд был уже в своём мире. В мире, где на травяном холме прятался корсиканец-убийца, которого нельзя было упустить.

Мы ждали Кеннеди. Я тоже смотрел на площадь во все глаза.

Было 12.20. Потом — 12.25. Кортеж должен был подъехать, если верить расчётам, с минуты на минуту.

И мы ждали. Мы сидели и ждали. А потом Освальд вдруг сказал: «Вижу!»

***

Он отбросил бинокль. Прямо вот так взял и отбросил. Правда, тот упал в мою тележку, а там были половые тряпки, и он не разбился. Освальд схватил винтовку и стал целиться. Я всматривался в холм, но ничего не мог разглядеть.