Константин Романов - Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора (сборник) Страница 55

Благодаря аварии, было утеряно более трех месяцев, потраченных на работы, почему состав команды крейсера при окончательном выходе в море был так же неопытен, как и при выходе из Кронштадта. Время же года было зимнее, когда трудно было ожидать в море хороших погод. И действительно, уже в Немецком море мы встретили сильный шторм от запада. Началась качка и массовое укачивание матросов, не привыкших к морю, а отсюда перерасход угля, заставивший нас зайти в Плимут для пополнения запаса его. Дальше мы вошли в Испанский порт Виго[332], где командир предполагал произвести целый ряд рейдовых учений. Не успели мы приступить к выполнению намеченной программы, как получили приказание начальника отряда идти в Гибралтар, куда должен был подойти и весь отряд. В Гибралтаре мы встретились со своим начальником и после обстоятельного доклада о положении дел на крейсере были вновь отпущены в Виго, а отряд отправился на остров Мадера. Отпуская нас, адмирал предупредил, что через 2 недели в Виго произведет нам самый подробный смотр, к которому мы и должны подготовиться.

Стоя в полном одиночестве в Виго в ожидании возвращения адмирала, весь состав крейсера, проникнутый любовью к своему судну, проявил огромную энергию и трудоспособность, благодаря чему через 10 дней никакой смотр не был страшен. И действительно, когда, по прибытии на рейд, адмирал, окруженный чинами своего штаба, начал производить подробнейший смотр, он был искренно поражен отчетливостью производимых учений, порядком, царившим на крейсере по всем отраслям сложного морского дела, и быстротой выполнения различных маневров. С этого момента крейсер занял нормальное место в составе отряда и к нам снова были переведены гардемарины. Наступило время возвращения в Россию. По дороге нам было приказано зайти в Портсмут, где англичане готовили нам исключительную встречу, желая оттенить нарождающееся англо-русское соглашение.

Во время стоянки отряда здесь был дан ряд парадных спектаклей, торжественных обедов и завтраков, на которых присутствовал Наследный Принц. Адмирал, четыре командира и около 30 офицеров были приглашены в Лондон, где, главным образом, и шли празднества.

Ввиду отъезда командира в Лондон, я вступил во временное командование крейсером, но в первый же день вечером получил телеграмму от командира с приказанием сдать должность моему помощнику и выехать в Лондон для представления Ее Величеству Императрице Марии Федоровне, гостившей в это время у Своей Августейшей Сестры Королевы Александры.

Приехав в Лондон, я посетил командира, который рассказал мне подробно начало празднеств и с грустью упомянул о том, как все поражены отношением к нам нашего посланника, не отдавшего визита даже адмиралу.

Осчастливленный милостивым приемом Ее Величества, во время которого Она вспоминала плавание на яхте «Полярная Звезда», я не утерпел и доложил Государыне о бестактности нашего посланника. Рассказ этот мало удивил Ее Величество, которая обозвала посланника бранным словом и подтвердила, что от него трудно ожидать вежливости.

Из Англии наш путь лежал непосредственно на Либаву, но по приказанию морского министерства пришлось зайти в Киль и сделать визит немцам, сильно встревоженным встречей, устроенной для нас англичанами.

Простояв несколько дней в Киле, отряд снялся с якоря и пошел в Либаву, куда прибыл перед праздником Св. Пасхи. Здесь я получил уведомление, что после праздников я, как проплававший больше четырех лет в должности старшего офицера, буду заменен в своей должности помощником.

IX

По «Правилам прохождения офицерами службы» для дальнейшего движения достаточно было проплавать 4 месяца в должности старшего офицера на судах первого или второго рангов. Я имел 4 года пребывания в должности и более 20 месяцев плавания, т. е. с избытком удовлетворял требованиям Правил и имел полное право рассчитывать на получение в командование судно 2-го ранга.

К сожалению, на последних не было вакантных мест командиров и пришлось согласиться на предложение командира экипажа принять должность его помощника по строевой части, в которую и вступил немедленно. Командовал экипажем бывший при мне командир Императорской яхты «Полярная Звезда», с которым мне пришлось уже ранее прослужить 4 года.

Мое вступление в новую должность совпало с полным затишьем в экипаже, раздавшим почти весь свой состав на суда. При экипаже на лето оставалась лишь одна охранная рота.

Не прошло и двух недель, как неожиданно командир экипажа вызвал меня к себе и предложил или вернее просил не отказать ему и согласиться на принятие должности старшего офицера яхты «Александрия», оставаясь одновременно его помощником по строевой части. Должность старшего офицера была вакантна, и некем было ее заместить. Пришлось волей-неволей согласиться и выехать в Петергоф, где яхта имела свое постоянное местопребывание.

Неся службу в Петергофе, мне пришлось несколько раз за лето дежурить при Государе, жившем в собственном Его Величества дворце на берегу моря. Дежурства протекали совершенно так же, как и в Царском Селе, с той лишь разницею, что помещение для дежурного флигель-адъютанта находилось в свитском флигеле Большого дворца, приблизительно в 30 минутах езды в экипаже до дворца.

В июле месяце (1909 года — В. Х.) мне пришлось принять участие в Полтавских торжествах[333] в качестве одного из представителей Гвардейского экипажа и пережить незабываемые минуты народного энтузиазма, при встрече обожаемого Монарха[334].

Торжества продолжались несколько дней и протекали главным образом на месте битвы. В последний день состоялся парадный завтрак, накрытый в залах Кадетского корпуса, причем в аванзале был накрыт Высочайший стол на небольшую сравнительно группу приглашенных, а в других залах были накрыты столы с завтраком a la fourchette. Музыка была помещена на балконе, выходящем из аванзала на улицу, где собралась огромная толпа народа. Когда за завтраком Великий Князь Николай Николаевич поднял бокал за здоровье Государя Императора, музыка заиграла гимн, подхваченный в других залах приглашенными, а на улице толпой. Пение гимна продолжалось беспрерывно, заставляя таким образом оркестр продолжать игру. Церемониймейстер, выйдя из аванзала, обратился к группе офицеров, находящихся в залах, с просьбою прекратить пение и спуститься на улицу к толпе, чтобы убедить последнюю в том же, так как Высочайший завтрак прерван и Государь может опоздать к поезду.

Выбежав вместе с несколькими офицерами на улицу и смешавшись с толпой, я увидел вокруг себя почти все интеллигентные лица, массу дам, в полном экстазе со слезами на глазах поющих гимн, видимо, ожидая выхода Государя на балкон или к окну. С большим трудом удалось заставить публику понять слова обращения к ним. Наконец, пение гимна прекратилось и все начали ожидать окончания завтрака и выхода Государя на подъезд. По настроению толпы нужно было ожидать небывалой трогательной встречи и глубоко патриотической манифестации. Каково же было разочарование толпы, когда после долгого ожидания она узнала, что Государь Император уехал с другого подъезда. Жаль было глядеть на печальные лица.