Федор Раззаков - Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации, 1962-1980 Страница 55

Хотя нас и запустили, небо над нами не было безоблачным. Произошла острейшая схватка за Евстигнеева. Его ни в какую не хотели утверждать на главную роль. Говорили: «Берите Пуговкина. Его зритель любит». И действительно, Пуговкин актер яркий, в народе очень популярный. Но когда его стали навязывать, мне стало ясно, что доброхоты заботятся не столько об успехе нашей картины, сколько, на всякий случай, хотят перестраховаться и соломку подстелить. Евстигнеев — актер острый, современный, с подтекстом. А с утверждением Пуговкина все в фильме неизбежно бы упростилось и оглупилось. И какие уж тут подтексты…

Я уперся: «Не хотите утверждать Евстигнеева, тогда снимайтe сами». Студийных начальников тогда просто передернуло: Ничего себе мальчик к нам пришел работать! Его, можно сказать, осчастливили: дали без диплома снять полнометражный фильм на главной студии страны, а он нам такие ультиматумы ставит…»

Фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен» был закончен летом 1964 года. Наверное, его никогда бы не выпустили на экран (запрещение снимать его появилось на (. нет еще в самый разгар съемок), если бы в октябре того года не сняли Н. С. Хрущева. В картине были явные намеки на сатиру в ею адрес. Это и спасло фильм. И хотя в прокате он собрал всего 11,4 млн. зрителей, однако в среде кинематографистов он был встречен с восторгом. После этого успеха многие режиссеры стали наперебой приглашать Евстигнеева сниматься в их картинах. (Отмечу, что до этого существовал негласный приказ среди кинематографистов не снимать таких актеров, как Е. Евстигнеев, Г. Быков, так как они некиногеничны). В результате в течение 1965–1966 годов артист снялся сразу в девяти фильмах. Назову лучшие из них: «Верность» (1965), «Скверный анекдот», «Берегись автомобиля», «Старшая сестра» (все — 1966).

Между тем летом 1964 года круто изменилась личная жизнь Евстигнеева: он расстался с женой. Причем инициатива этого разрыва исходила от Г. Волчек. Что же произошло тогда? Рассказывает Г. Волчек:

«Когда мы разошлись, многие не понимали, зачем и почему это произошло, уговаривали меня и Женю отказаться от подобного решения. Но это случилось. Женя вел себя достаточно тактично, чтобы сохранить наши отношения. Но я сама их разорвала. Собрала его вещи, еду, позвала в наш гостиничный номер («Современник» был тогда на гастролях в Саратове) женщину, с которой, как мне казалось, Женя встречался, и сказала: «Теперь вам не придется никого обманывать». Только через двадцать пять лет он проговорился однажды, что я не должна была так поступать».

Стоит отметить, что, в отличие от Евстигнеева, Г. Волчек в повторном браке связала свою жизнь с человеком далеким от мира искусства — с профессором строительного института Марком Раделевым. А новой его избранницей стала молодая актриса того же «Современника» Лилия Журкина. Первое время они ютились по разным углам (например, снимали комнатку у своих друзей В. Сошальского и А. Покровской в Марьиной Роще), затем, в конце 60-х, получили квартиру в доме на Сиреневом бульваре. В 1968 году у них родилась дочь Маша. Ее крестным стал все тот же В. Сошальский. Вот его рассказ об этом событии:

«Женя позвонил мне рано утром и сказал: «Дорогой, я все понимаю, в девять часов утра мы пойдем в цирк (я не разобрал слово «церковь»), так надо черный костюм, ведь у тебя есть, так что давай, чтоб все было «интеллигантиссимо». Я подумал, что мы идем на какой-то утренний просмотр к Юре Никулину, но меня смутило то, что надо надеть черный костюм с утра, и то, что я должен ехать к Жене домой, когда он живет совсем в другой стороне от цирка, рядом с которым живу я. Об этом я ему и сказал. Женя стал дико хохотать в трубку: «Дурачок, не в цирк, а в церковь»… Я, конечно, надел черный костюм и поехал крестить Машу. Сам Женя в церковь не вошел, а сказал, что он коммунист, что ему лучше не мелькать, что пока я здесь буду крестить его дочь, он обязан съездить на партсобрание…»

А вот рассказ из того периода, когда Евстигнеев с женой и ребенком переехали в дом на Сиреневом бульваре. Рассказчик — С. Зельцер:

«В доме шумно, дымно и очень интересно. С Лилией Дмитриевной — женой Евгения Александровича — всегда легко и просто. Красивая, кокетливая и подкупающе бескорыстная, готовая отдать все, что ни попросишь. Рассказывает втихаря, чтобы Женя не слышал: «Сегодня звонит в дверь такой весь из себя: высокий, стройный, элегантный. Говорит: «Простите, Лилия Дмитриевна, я ваш сосед, въезжаю в квартиру на третьем этаже, нот незадача: привез мебель, а жена на работе, не могу рассчитаться с грузчиками — денег с собой нет. Не ссудите ли до вечера ста рублями, а вечерком прошу вас, не откажите с Евгением Александровичем, пожалуйте к нам, чайку попьем, побеседуем…» Отдала… Вот так… А там, на третьем этаже, такие не живут…»

В конце 60-х годов творческая жизнь Евстигнеева была насыщена до предела. В период с 1967 по 1970 год в театре у него появилось шесть новых ролей (от Александра II в «Народовольцах» до Луначарского в «Большевиках»). В кино ролей было еще оольше: семнадцать. Назову самые известные из них: «Золотой кленок» (Корейко), «Зигзаг удачи» (Иван Степанович, оба — 1968), «Странные люди» (брат), «Чайковский» (Герман Ларош, оба — 1969), «Бег» (Корзухин), «Старики-разбойники» (Воробьев, все — 1970).

О съемках нашего героя в этих картинах осталось много различных воспоминаний. Я приведу лишь те, что относятся к фильмам «Зигзаг удачи», «Золотой теленок», «Старики-разбойники» и «Бег».

В. Талызина: «Был первый день съемок «Зигзага…» Должен был прийти Евстигнеев, уже, известный актер. Я нервничала, ведь партнер — это все… Наконец приходит Женя. Рязанов пас знакомит. И вот тут, не знаю, почувствовал он мое волнение или не почувствовал, но, протягивая мне руку, он тихонько, как-то по-свойски сказал: «Слушай, я купил тут четвертинку, посидим потом». Я радостно с восторгом закивала, и весь первый съемочный день ждала этого момента…

Через день к нам присоединился Бурков, и мы не расставались уже до окончания картины. Мы так сильно сдружились, что вся съемочная группа называла нас: «Полупанов, Фирсов и Харламов» — по аналогии с неразлучными хоккеистами… Мы принимали каждый день свою дозу и прекрасно снимались до конца смены. На следующий день все повторялось…

Однажды на площадку в ярости приехал Рязанов и собрал всю группу вокруг автобуса. Он начал тихо и зловеще: «Значит, так, я никогда не думал, что вы так плохо ко мне относитесь. И я не потерплю к себе хамского отношения. Я вам всем в театры напишу телеги, чтоб там знали, как вы себя ведете. Я уверен, что в театре вы бы себе не позволили того, что позволяете в моей картине. Это надо не иметь совести, не иметь порядочности, я не ожидал от вас, это просто ужас! Женя, мне пришлось выбрать пьяный дубль. Это стыдно, Женя! А ты, Талызина, вообще монстр!» — и ушел. В группе повисло молчание…