Збигнев Войцеховский - Святые и порочные Страница 58

Желаемая цель, казалось, была достигнута – после обнародования манифестов волна стачек пошла на убыль, армейские части сохранили верность присяге, возникла даже массовая и крайне правая монархическая организация «Союз русского народа» (которую император негласно поддерживал). И даже вспыхнувшее в декабре в Москве вооруженное восстание не было поддержано в других уголках страны и было подавлено.

Апрель 1906 года был ознаменован принятием «Основных государственных законов Российской империи», прописывавших роль Думы в законодательном процессе, и полной отменой всякой цензуры. И хотя эсеровско-анархистский террор против чиновников, офицеров и полицейских продолжал нарастать, сама революция явно пошла на убыль.

Увы и ах, но результат созыва первой Думы превзошел самые худшие ожидания Николая и сторонников самодержавия без примесей парламентаризма – уже отвечая на тронную речь императора, депутаты от левых партий потребовали упразднения Государственного Совета и передачи крестьянам церковных и казенных земель, а позже появился «проект 104-х», сводивший назревавшую земельную реформу к национализации всех земельных угодий. Дума первого созыва просуществовала чуть больше двух месяцев, после чего Николай II распустил ее, мотивировав свое решение попытками депутатов, выражаясь современным языком, выйти за пределы своей компетенции.

Вторая Дума, продержавшаяся чуть дольше, оказалась еще более левой – в нее пришли большевики и эсеры, первую Думу бойкотировавшие. Собственно, благодаря им эта Дума и была распущена – когда премьер П.А. Столыпин потребовал снять депутатскую неприкосновенность с 16 депутатов-большевиков, замешанных в «антигосударственной деятельности» (ну, они и в самом деле были задержаны на конспиративной квартире, где нашлось оружие, пропагандистская литература и листовки с призывами к свержению самодержавия), Дума это требование не поддержала из «депутатской солидарности». Раздосадованный Николай с легкостью подписал манифест о ее роспуске – по свидетельству генерала А.А. Масолова (впоследствии одного из лидеров белой эмиграции), он воспринимал думцев не как представителей народа, а как «просто интеллигентов». То, что опубликованное вместе с манифестом новое «Положение о выборах в Думу» противоречило самим своим появлением манифесту от 17 октября 1905 года (точнее, пункту об утверждении Думой всех новых законов), Николая не волновало (он в том же 1905 году с такой же легкостью отказался от подписанного с германским кайзером соглашения, едва вернулся в Петербург). От Думы третьего созыва удалось наконец добиться более-менее конструктивного взаимодействия с правительством, и она смогла проработать не пару месяцев, а почти пять лет.

Дополнительным стимулом для угасания революционных настроений стала столыпинская аграрная реформа, которая, увы, не успела реализовать весь свой потенциал. Николай также дал добро на проведение военной реформы – уж больно наглядно поражение в войне с Японией показало уровень боеспособности русской армии. Эти два направления достаточно широко освещены в исторической и научной литературе, кроме того, роль царя в них была минимальна. Как говорится, не мешал – уже хорошо. Плохо, что не мог придать ускорение в нужном направлении.

Апрель 1912 года лег на имя царя еще одним кровавым пятном – «Ленским расстрелом», где при попытке разогнать бастующих уже месяц рабочих-золотодобытчиков командовавший солдатами жандармский ротмистр Трещенков приказал открыть огонь. По разным данным, погибло от 107 до 270 человек, ранения получили от 150 до 250 рабочих (известно, что газета «Звезда», издававшаяся социал-демократами, спустя четыре дня опубликовала поименные списки 170 погибших и 196 раненых). Забастовка при этом продолжалась еще более трех месяцев, после чего 80 % рабочих покинули прииски. Дело, получившее громкую огласку, расследовали две комиссии – правительственная и общественная (во главе с никому тогда не известным А.Ф. Керенским). В итоге ротмистр был разжалован в рядовые, переведен в «пешее ополчение Санкт-Петербургской губернии» (с началом войны он добился «высочайшего соизволения» на отправку на фронт и погиб в мае 1915 года, получив в лоб австрийскую пулю). Иркутский губернатор Ф.А. Бантыш, неосторожно заявивший, что выступление рабочих было вызвано действиями администрации «Лензолота», очень быстро оказался губернатором в Якутске. Во время слушаний в Думе о событиях на Ленских приисках министр внутренних дел Макаров заявил, что «так было, так будет!», сорвав аплодисменты депутатов от правых партий. А что же царь? Царь отмолчался…

А что же я не упоминаю другую сторону медали? Семейную жизнь царя? А потому лишь, что семьянин из Николая действительно вышел примерный – лучшего отца и мужа не стоит желать. Но государственный деятель, более того – император… увы.

Интересно, вступился бы Николай за братьев-сербов, если бы знал (или хотя бы догадывался), чем это обернется для России и для него лично? Придавал бы такое значение обязательствам в рамках Антанты? Но он не знал, а война становилась все более неизбежной. И она началась. Появление «общего врага» способствовало сплочению общества, ослаблению оппозиционных настроений. Но экономика России не была готова работать в военных условиях. Не была завершена и военная реформа, армии не хватало оружия и боеприпасов. «Штык-молодец» проиграл «пуле-дуре» по всем статьям – особенно с появлением пулеметов. Успехи первых месяцев быстро сменились затяжной полосой неудач и поражений, сданными без боя крепостями… В этой ситуации Николаю II не оставалось ничего другого, как освободить великого князя Николая Николаевича от обязанностей Верховного главнокомандующего и принять эти обязанности на себя. Похоже, более подходящей кандидатуры царь не видел. В окопах смена Главковерха энтузиазма не вызвала, зато у германцев уход с этого поста великого князя вызвал вздох облегчения – они успели разглядеть в нем талантливого стратега, которому лишь неизбывный русский бардак помешал развить успехи начала войны. Тем не менее начатое вскоре контрнаступление оказалось успешным, германские войска вынуждены были остановиться и местами даже отступить. Война перешла в позиционную фазу. Пользуясь передышкой, экономика спешно переходила на военные рельсы, в тылу формировались и обучались новые части. На весну 1917 года готовилось большое наступление, призванное отбросить германцев.

Но Николай одновременно принялся тасовать правительство – за 1916 год сменил четверых премьеров, четырех министров внутренних дел, трех министров иностранных дел, двух военных министров, трех министров юстиции, параллельно сменив 17 членов Государственного Совета.