Анатолий Шендерович - Проклятие Пелопа (сборник) Страница 6

Борясь с кознями дьявола и происками сатаны, церковь не решалась оставить свою паству совсем без чудес, прекрасно понимая, что, оставив верующих без надежды на чудо, она не удержит их в своем лоне. Чудеса совершали святые, канонизированные церковью. Они всегда изображались – и на русских иконах, и на картинах художников Воз рождения – с нимбом вокруг головы. Труд но сказать, когда и почему возникла эта традиция. Вот одна из версий, предложенная Стендалем, человеком, скептический ум которого, кажется, был создан для поиска простых и натуральных причин сущего. «Нимб святых, – писал Стендаль в „Прогулках по Риму“, – может быть просто изображение электрического явления, которое заметил какой-нибудь послушник, поднявшись до рассвета, чтобы разбудить к заутрене почтенного старца, укрытого шерстяным одеялом».

Закончить эти заметки мне хотелось бы мудрым советом древнегреческого историка Полибия, жившего во II веке до нашей эры, тогда, когда и люди, и их боги были язычниками:

«В тех случаях, когда можно найти при чину происходящего, не следует обращаться за помощью к богам».

«Наука и жизнь», 1999, № 12.

(Из цикла «Исторические миниатюры»)

Шесть этюдов из Данте

Я в преисподней был и в третьей сфере,Куда воображением проник —С намереньем последнею из книгРазвлечь потомков и наставить в вере.

В июле (на самом деле – 14 сентября. – А. Ш.) 1321 года в романской Равенне скончался флорентиец Данте Алигьери по возвращении из поездки в Венецию, порученной ему синьорами да Полента, у которых он жил. Был похоронен в Равенне у врат кафедрального собора с большими почестями, подобающими поэту и великому философу. Он умер изгнанником флорентийской коммуны в возрасте пятидесяти шести лет. Так писал в своей «Новой хронике, или Истории Флоренции» Джованни Виллани, современник и первый биограф великого поэта, ненамного его переживший и умерший во время страшной чумы 1348 года.

В отличие от биографа знаменитый поэт в своей великой «Комедии» («Божественной» ее назвали поклонники Данте спустя три с лишним столетия) не писал историю Италии, хотя его труд содержит бездну исторических (и мифологических тоже) реалий – имен и событий. Он не излагал их в хронологической последовательности, как это сделал бы историк, и не использовал их для создания каких-либо концепций, как поступил бы философ истории. В своем художественном произведении Данте рассказал о людях (даже когда повествовал о мифических персонажах) и дал им нравственную оценку. Впрочем, нет.

Оценки людям и их деяниям давал, конечно же, Всевышний. А Данте (и в этом еще одно оправдание, помимо чисто литературного, названия поэмы – «Комедия») вместе со своим проводником и наставником Вергилием лишь получил возможность воочию увидеть результаты того, как судил Всевышний. При этом создатель «Комедии», подобно Пушкину (помните: «Ай да Татьяна, какую штуку выкинула – замуж вышла за генерала»), порой удивлялся, когда встречал кого-нибудь не там, где ожидал увидеть, не в том кругу Ада или Чистилища.

Не нам судить о справедливости или несправедливости решений Всевышнего по размещению персонажей Данте в кругах Ада, Чистилища или Рая. Наша задача много скромнее: дать читателю возможность познакомиться с некоторыми персонажами книги поближе, чем позволяют обычные комментарии к «Божественной комедии». Для этого были выбраны всего лишь шесть персонажей, те, кто, как и Данте, жил в основном в XIII веке и деяния которых непосредственно отразились на его жизни.

Гвельфы и Гибеллины

Уже меня окликнул мой вожатый;Я молвил духу, что я речь прерву,Но знать хочу, кто с ним в земле проклятой.И он: «Здесь больше тысячи во рву;И Фредерик второй лег в яму эту…»

Дух, с которым у раскаленных могил беседовал Данте, был Фарината дель Уберти, глава флорентийских гибеллинов – с ними когда-то враждовали предки поэта, принадлежавшие к партии гвельфов. А Фредерик второй – это Фридрих II, император Священной Римской империи, попавший в Ад в 1250 году.

Начиная с Карла Великого, те, кто претендовал на титул императора – империя называлась то Римской, то Священной, пока в XII веке не утвердилось название Священной Римской империи, – короновались в Риме. Императоры избирались курфюрстами: тремя архиепископами – Кельна, Майнца и Трира и четырьмя светскими правителями – Бранденбурга, Саксонии, Богемии и Рейнской марки. Последние сто – сто пятьдесят лет до рождения Данте в 1265 году императорами избирались главным образом представители династии Гогенштауфенов: Фридрих I Барбаросса, его сын Генрих VI и внук Фридрих II, тот самый, о котором в Аду, среди разверстых пылающих могил поведал несчастный Фарината.

Но на императорском троне до Фридриха II был представитель другой могущественной германской династии – Вельфов – Оттон IV. Эти два рода – давние соперники, и в раздробленной Италии у каждого из них были свои сторонники: гибеллины (по искаженному названию родового замка Гогенштауфенов Вайблинген) и гвельфы (по названию династии Вельфов). Папская область в то время – всего лишь одно из небольших государств на территории, разрушенной варварами империи Древнего Рима, государств, которые враждовали и воевали друг с другом. Римские понтифики возлагали короны на головы могучих пришельцев с севера чаще всего с одной целью – чтобы императорская армия, выражаясь сегодняшним языком, служила им «крышей». Императоры должны были защищать папу, но делали это совсем не бескорыстно. И проблема заключалась не только в том, что они беззастенчиво грабили страну. Многие из них – и в этом особенно преуспел Фридрих II – были настоящими безбожниками.

Известный историк советский академик Е. В. Тарле писал: «Фридрих II – лицо поистине замечательное в европейской истории;

это вполне человек переходной эпохи, эмансипированный от старых верований, не заменивший их никакими новыми…» Чего только стоят приписываемые ему слова: «Будда, Христос и Магомет – три великих обманщика»! Чрезвычайно одаренный, умный, широко образованный, покровительствовавший наукам и искусствам (это он основал в Неаполе старейший в Европе университет, в котором могли учиться не только христиане, но и магометане, и последователи иудаизма), Фридрих II был вместе с тем прекрасным дипломатом и практичным политиком. Он вел совершенно свободный, эпикурейский образ жизни, не считаясь ни с какими условностями, что вызывало в Ватикане особенно сильные чувства.

До Фридриха II претенденты приходили в Рим, чтобы получить из рук папы императорскую корону, пообещать всемерную помощь и защиту и немного пограбить страну. Его дед Фридрих I Барбаросса (Рыжебородый), бесстрашный рыцарь и крестоносец, мог прийти в непокорный Милан, разграбить его, сравнять с землей и уйти в свою сумрачную Германию. Фридрих II никуда из Италии не ушел. И не только потому, что кроме императорского титула обладал еще титулом короля Сицилии, которую получил в наследство от матери, Констанции Сицилийской, последней представительницы сицилийских королей, принадлежавших к норманнской династии. Фридриху нравилось в Италии. Отсюда он правил своей империей и совершенно не обращал внимания на многочисленные проклятия, сыпавшиеся на его голову из Ватикана. С тех пор, как в 1220 году он всеми правдами и неправдами вынудил папу Гонория III короновать его, римские понтифики (а их сменилось немало за 30 лет владычества Фридриха II) не раз пытались отлучить его от церкви и однажды даже довели дело до конца.

Но Ватикану нужен был этот безбожник. Его периодически посылали в Крестовые походы, он собирал армии, возвращался с полпути, вновь отправлялся, заключал с мусульманами почетный мир вместо того, чтобы покорить неверных. После такого позора папа

Григорий IX решил сам организовать крестовый поход, но против… Фридриха II.

Фридрих II пережил и этого понтифика. Однако его непримиримая позиция к церкви вызывала неприятие даже в его собственной семье. Старший сын Фридриха II, Генрих Хромой, заподозренный отцом в папистском заговоре, был заключен в тюрьму, где и умер.

Анжуйцы

Карл сел в Италии…Я вижу время, близок срок ему, —И новый Карл его поход повторит…

Еще при жизни Фридриха II папа Иннокентий IV пытался найти замену еретику и клятвопреступнику, сидящему на императорском троне. Попытка следовала за попыткой, поиски и выбор подходящей кандидатуры продолжались и после смерти Фридриха II – все неудачно. Однако выборы выборами, но до тех пор, пока папа не возлагал на голову избранника императорскую корону, он довольствовался лишь титулом Римского короля. Забегая вперед, скажем, что лишь с избранием в 1271 году Рудольфа Габсбурга императорское междуцарствие закончилось.