Август Кельнер - Одураченные. Из дневников (1939—1945) Страница 6

Особенно тревожит, что ничего не предпринято против милитаризации немецкой молодежи (гитлерюгенд, Союз немецких девушек) и не сделано никаких шагов против СА и СС.

Судьба Франции, кажется, решена. Демократия погибла. Разумеется, по своей вине. Сражаться с диктатором инструментами демократии невозможно. Побеждает более сильный. В данном случае это германская диктатура. Гитлер был прав, когда однажды сказал: если бы демократия на что-то годилась, я бы сегодня не стоял перед вами! Очень даже правильно! Демократия в Германии всего натерпелась: создание частной армии, жуткий террор, да и сами собрания национал-социалистов стали возможны только благодаря демократии. Большего нацистам и не требовалось. <…>

Правителей западных держав еще можно было бы понять, если бы их не предупреждали. В своей книге «Майн кампф» Гитлер сам назвал Францию заклятым врагом. Неужели французы в это не поверили?? Д-р Раушнинг[26] выпустил во Франции книгу, которой хотел предостеречь все человечество. И этого не заметили? Вообще необычайно сложно представить себе, каких взглядов придерживались правители Франции и Англии и какие у них были планы. Ясно одно: они заблуждались и дали обвести себя вокруг пальца. Впервые это стало очевидно при заключении союза между Германией и Россией. Русские плюют на пролетариев всех стран, погибающих под гусеницами немецких танков.

Чем все кончится? Как будет выглядеть немецкий «Версаль»? Признаю, тут силы моего воображения не хватает. Провидение, однако, было целиком на стороне Гитлера. Как это истолкуют верующие всего мира — их дело. Странен, правда, Господь Бог, осенивший своим благословением того, кто намеренно стремился устроить эту кровавую баню. <…> Уничтожены бесценные творения рук человеческих, убиты миллионы людей, сердца других обливаются кровью от боли и скорби. А некоторые господа греются меж тем в лучах славы!

Этот мир поистине достоин того, чтобы навечно кануть в бездну.

Говорят, в Майнце покончил с собой французский генерал. Смертной казни заслуживает весь французский генеральный штаб. Бездарность по всем линиям. Особенно в авиации и артиллерии. Железные дороги вблизи французской границы по сей день, на десятом месяце войны, в полной сохранности!!! <…>

Только что радио сообщило, что немецкие войска вступили в Париж. Франция погибла.

Для гитлеровской Германии это такой триумф, какой в истории случается не часто.

Разговаривал в эти дни со многими немцами, и все они далеко не в восторге от германского победного шествия. Что-то подсказывает им — добром это не кончится. Никто не предполагал, что Франция потерпит фиаско, какого не знала ее многовековая история! <…>

Вина ложится главным образом на Англию, не имевшую вооруженных сил, готовых обороняться. Господам англичанам придется поплатиться за свою трусость. Я не склонен верить в крушение Британской империи, но своей прежней роли она играть уже не сможет. Тот, кто одержим духом предпринимательства, но не имеет идеалов, обречен на поражения.

Предпринял поездку во Франкфурт-на-Майне, чтобы убедиться, насколько достоверны слухи о «бомбардировках». Несколько поврежденных домов видел только в Ребштоке[27]. Одна горожанка рассказала мне, что в результате очередного налета четыре человека погибли в своих квартирах, а семеро были подобраны на железнодорожных путях. Почти каждую ночь люди спускаются в бомбоубежища.

В ресторане под биржей на обед подали салат (80 рейхспфеннигов). День был не мясной. Заведения общепита раз в неделю вообще не открываются. Ассортимент в магазинах с прежним не сравнить. Хотел купить сандалии, но нигде не нашел. Кондукторами во многих трамваях работают женщины.

Гиссен. Господин К.: «Через восемь дней ударим по Англии. С ними справимся еще быстрее. Одежду по карточкам будем получать, как минимум, в течение года».

Зайдя к Дарре[28], стал обладателем пары сандалий. (Повезло: продавщица сказала, что они получили всего три пары.)

Бад-Зальцхаузен. Мы сидели перед курзалом, когда с нами поздоровались супруги X. (Он — старший инспектор в Майнце.) По мнению г-на X., англичане будут разбиты очень быстро и после войны мы заживем опять очень хорошо, как нам и полагается. Все те страны, что в наших руках, имеют в своих недрах сырье.

Конъюнктурщик худшего сорта. Он так и видит, как успех идет ему в руки. Раньше был социал-демократом, а сегодня — на 250 % нацист.

Газеты полны угроз в адрес Англии и сообщений о победах немецкой авиации и подводного флота. Наши потери никого не интересуют. Все хотят слышать только о «победах». Национальное тщеславие подогревается политической верхушкой при каждом удобном случае. На ордена и значки почета не скупятся. Щедро повышают в званиях. <…> С тем, кого повысили или кому дали награду, куда как легче осуществлять новые агрессивные планы.

Мой сверстник Б. говорит: «Все ждут нападения на Англию. В отпуск никого не отпускают». Я возражаю: «Как вы, собственно, представляете себе такое нападение?»

Б.: «Это очень просто. Сперва атакуют наши пикирующие бомбардировщики. Англичане — в шоке, подобно французам. Затем, будьте уверены, сбрасываем десант». Сходным образом думают или говорят почти все немцы. Вступать в дискуссии не имеет смысла.

Нельзя ли прекратить сотрясать воздух угрозами в адрес Англии? Так ведь обычно поступают дети: погрозят кулачком — и убегают. Пока удалось достичь, в сущности, только одного: Англия вооружается ускоренными темпами. <…>

В одной успешной акции нашей пропаганде не откажешь: весь немецкий народ (за крайне малым исключением) верит в то, что нападение на Англию произойдет и она будет разгромлена. Особенно постыдно, что эту по-детски наивную веру я чаще всего встречал у людей с высшим образованием. И мне было жаль их учителей. Это духовная нищета, не имеющая себе равных.

Морок в умах дополняется пустотой в душах. Взирая на этот народ, хочется выть. От прежних ценностей ничего не осталось. Бал правят грубость, жестокость, жажда власти, чванство.

Ревизор Р., в настоящее время ефрейтор в танковом батальоне, был у нас в гостях и рассказывал о победной французской кампании. В каждом слове и жесте сквозило высокомерие, когда он восхвалял наши «штукас»[29] и танки. Между прочим, заметил, что мы должны были бы действовать жестче. Еще жестче!!! И ведь тоже вроде человек. Хотя должен был бы числить себя средь диких зверей.