Андрей Разин - Человек Тусовки Страница 6

— Если не врешь, то неплохо, тащи. Только чтобы все было покруче. Придумай из их жизни какие-нибудь пикантности… Ты же мастер на такие штуки.

Замглавного знает меня как облупленного. Мы вместе лет пятнадцать в одной конторе. Только он успел прокрутиться в комсомоле, а я чуток застрял, но его жизни я не завидую.

На улице у входа в контору уже метался Жека. Рядом стояло такси.

— Тебя только на собственные похороны приглашать, — прошипел Жека.

— Был у шефа. 0 твоей тусовке волновался, нарассказывал ему такого! Материал идет в следующей полосе.

— Дай почитать.

— Болван, да я еще твоих уродок не видел.

— Увидишь сегодня. После обеда заедем к ним на репетицию. Увидишь и услышишь сам, — А они не маменькины дочки?

— Да ты что, все как одна дворовые. Группа называется «Ах!».

— Неплохо. Заголовок такой и дадим. С тремя восклицательными знаками.

Мы поехали в ЦДЛ. Жеку там принимали за большого писателя, а меня за его друга. В предбаннике уже полоскали лица в тарелках несколько известных комментаторов телевидения, сидел перед бутылкой дешевого вина завсегдатай Варфоломеев из «Вечерки», с ним несколько ободранных кошек. Варфоломеев испытующе на нас посмотрел, обычно, когда было туговато с деньгами, мы здесь и ошивались — бутерброды, кислое вино, но мы сделали вид, что очень спешим, и пошли в бывшую масонскую ложу, где Жеку встречала администратор Сонечка.

— Нам столик на двоих, — попросил Жека. Он как впрочем, и я, знал, что через несколько минут в зале появится Варфоломеев, придется слушать его идиотские речи (пластинка одна и та же — я надыбал одну фирму будет валюта, а уже «деревянных»!..) и наливать его до тех пор, пока он не окаменеет.

— Сонечка, у меня большой гонорар на киностудии, вы можете рассчитывать, — шепнул Жека толстухе, и та провела нас за столик у самого камина, к тому месту, где держал речь перед избранными пиитами Москвы Рейган.

Накрыли, нам мгновенно, официантка тоже была своя, и не успели мы пропустить по второй рюмке коньяку (перед этим я торжественно вручил Жеке долг), как появился Варфоломеев, конечно же, у него большие новости, он уходит в кооперативную газету, где башляют штук двести в месяц «деревянными» и восемьдесят долларов в неделю. Нас эта новость ничуть не смутила — чистейшей воды брехня. Варфоломеев торчал перед столом, но присесть было негде, столик-то двухместный. Жека поздравил Варфоломеева с удачным поворотом судьбы, налил ему полбокала коньяку, Варфоломеев его с жадностью опрокинул, сказал, что в помещении бывшего парткома открывается валютный бар, а поскольку у него с этим в ближайшее время все будет в порядке, он нас туда обязательно пригласит и устроит настоящий праздник, так что мы можем готовиться. Он все еще стоял, облокотившись на стол, пощипывая корку хлеба, пока я ему прямо не сказал, что у нас с Жекой есть разговор. Варфоломеев с сожалением глянул на оставшийся в бутылке коньяк и неровной походкой пошел в предбанник.

— Скоро ему перестанут здесь наливать даже такие старые знакомые, как мы с тобой, — сказал Жека.

— На трехрублевых информушках из суда не сильно разживешься. По нынешним временам на воду не хватит…

Жека тут же начал о том, что кому-кому, а нам с ним это не грозит, мы все-таки раскрутим этих девчонок, будь они неладны, тюка еще государство не добралось до шоу-бизнеса, надо спешить. Я попросил его об одном — заранее не считать деньги.

Жека засмеялся:

— Сегодня у тебя лежит неплохо. Вчера же имелось несколько потертых червонцев…

— Мелкие щипания. Надо что-то серьезное придумывать.

Меня приглашают в одну ассоциацию, с окладом пятьсот в месяц, плюс столько же премиальных. Но нагрузка там приличная….. Вовка из «Смены» зовет организовать музыкальную газету. Дело неплохое, но бумаги нет.

— Да брось ты, — лицо у Жеки раскраснелось, моя рожа тоже постепенно наливалась, — только шоу-бизнес. Девчонки нас вытащат из нищеты, я в этом уверен.

— Хорошо, давай посмотрим. Только я никаких усилий не затрачу, пока ты меня как следует не убедишь, — сказал я, опять вспомнив провал с тамбовской группой.

Мы похлебали солянку и стали размышлять, брать ли вторую бутылку коньяка. Рядом наготове стояла официантка.

— Может, не стоит, — предложил я, — впереди большой день. В таком состоянии мы не поймем, что к чему с твоими певичками. А вечером большая работа.

И тут у нашего стола снова появился Варфоломеев, наклонился ко мне и засвистел в самое ухо:

— У меня неплохие девчонки, можно поехать. У них есть «хаза», только надо всего набрать с собой.

— Спасибо, у нас своя программа. И с этим делом все решено по высшему разряду, — небрежно отмахнулся от него я.

Но Варфоломеев не уходил, он наклонился теперь уже к Жеке:

— Подкинь червончик, Завтра верну.

Я кивнул Жеке: можешь дать. Жека достал перед взором изумленного Варфоломеева полученную от меня пачку красненьких, вытащил из нее хрустящий червонец и протянул Варфоломееву.

— Благодарю, — он проводил жадным взглядом пачку, исчезнувшую в кармане Жеки. — Завтра я в это время верну…

— Можешь не отдавать, — сказал я. — Это твой аванс… Надо будет тиснуть на днях одну информушку строк на сто. Пара коньяку в твоем резерве, — сказал я.

— Все будет исполнено в лучшем виде, — с готовностью ответил Варфоломеев.

— Ничего не надо исполнять, все напишу я, а ты поставишь свою подпись.

— Еще лучше. В вашем мастерстве, маэстро, я не сомневаюсь. Можете написать за меня даже книгу. Я согласен.

Он убежал со своим червонцем в руке. На две вина ему хватит, а потом найдет еще кого-нибудь.

— Какая еще информация тебе понадобилась? — поинтересовался Жека, уминая отбивную.

— 0 твоих красотках забочусь.

— ТЫ мне сегодня нравишься. Это будет уже вторая публикация?

— Будет вторая или не будет ни одной, — отрезал я.

— Вас понял. Вторая коньяка отменяется. Едем на репетицию. На Герцена мы поймали тачку и через полчаса прибыли к дому культуры большого завода. Здание было уникальным, построено в духе конструктивизма тридцатых годов. Проект даже возили на всемирную выставку. Что ж, может, нам и в самом деле здесь повезет?

Мы поднялись на третий этаж, прошли в небольшой зал. У сцены толпились худющие, длинноногие девчонки. Одна из них стояла в центре и о чем-то толковала.

— Привет, родимые, — закричал издалека Жека.

— Я, как и обещал, привел к вам самого Юрия Чикина. Угловатая девчонка протянула мне руку:

— Вера.

У нее был чуть хрипловатый голос, острый, настороженный взгляд, С такой нелегко будет договориться.