Франсуа Керсоди - Уинстон Черчилль: Власть воображения Страница 6
- Категория: Документальные книги / Биографии и Мемуары
- Автор: Франсуа Керсоди
- Год выпуска: 2015
- ISBN: 978-5-480-00305-5
- Издательство: Литагент «Этерна»
- Страниц: 180
- Добавлено: 2018-08-11 14:36:47
Франсуа Керсоди - Уинстон Черчилль: Власть воображения краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Франсуа Керсоди - Уинстон Черчилль: Власть воображения» бесплатно полную версию:В книге известного современного французского исследователя Ф. Керсоди во всех подробностях прослежен жизненный путь У. Черчилля, оставившего неизгладимый след в мировой истории. На великолепной документальной основе (это меморандумы, деловая и личная переписка, мемуары и многое другое) автор создает запоминающийся образ одного из самых выдающихся политиков и государственных деятелей XX века и неординарного человека с присущими ему характерными чертами.
Книга будет интересна широкому кругу читателей и особенно тем, кого не оставляют равнодушными судьбоносные повороты, происходящие в истории благодаря историческим личностям.
Франсуа Керсоди - Уинстон Черчилль: Власть воображения читать онлайн бесплатно
Но и у снисхождения есть границы. Уинстона поместили в 3-е (и последнее) отделение 4-го и (последнего) класса. Он сразу же проявил себя достойным этого назначения: его латынь была нулевой, знания греческого ограничивались алфавитом, французский оставался тарабарским, а о математике и говорить нечего; кроме того, он открыто и подчеркнуто презирал крикет и футбол, бывшие в Хэрроу священными видами спорта. Поведение также ничуть не улучшилось, и, как сообщал его преподаватель Генри Дэвидсон в письме к леди Черчилль от 12 июля 1888 г.: «Уинстон постоянно опаздывает на занятия, теряет книги, бумаги и различные иные предметы. Он настолько аккуратен в своей неаккуратности, что я действительно не знаю, что делать». Только вежливость и дипломатичность помешали господину Дэвидсону добавить, что юный Уинстон – грубиян, наглец и задира, нарушающий все правила колледжа. Зато новоиспеченный студент очень серьезно относился к своему альбому с почтовыми марками, своим двум собакам и к выращиванию шелковичных червей; он увлекался также столярным делом, фехтованием, стрельбой из ружья, верховой ездой, скачками и курил как паровоз. Бабушка Уинстона по материнской линии Клара Джером, навестив внука в колледже, описала его как «маленького злого бульдога с рыжими волосами».
Не было никого, кто бы с ней не согласился, так как только очень опытный глаз мог разглядеть в этом ужасном шалопае кого-то еще, кроме обыкновенного двоечника. Но просто внимательный глаз уже мог бы увидеть в нем глубоко несчастного ребенка… Откровенно говоря, у Уинстона были все основания быть несчастным: с одной стороны, как и в Эскоте и Брайтоне, его здоровье оставляло желать лучшего – с вечными бронхитами, болезнью печени, приступами невыносимой зубной боли (многие зубы пришлось вырвать), мигренями, болями в глазах, приступами депрессии, грыжей в паху, к чему следует добавить раны и шишки, сопровождающие всякого драчуна, ушибы от падений с лошади и сотрясение мозга при неудачном приземлении с велосипеда. Помимо прочего, наследник Черчиллей во всех смыслах, Уинстон постоянно страдал от нехватки денег; мать, сама великий эксперт в этой области, ругала его в письмах: «Ты просто дырявое решето», что абсолютно бесспорно. Правда и то, что он завел себе дорогостоящие хобби, что отвратительное питание в английских public schools стало притчей во языцех и нужно было тратиться на нормальную еду, что джентльмену полагалось раздавать многочисленные чаевые, что услуги дантиста и окулиста стоили баснословно дорого и что сигареты и выпивка также достаются не бесплатно… Как бы там ни было, но юноша находился в вечном поиске денег, клянча их у матери, у отца и даже у своей няни…
Однако была и еще одна причина, которая, несомненно, объясняет все остальное: как и в Эскоте и Брайтоне, Уинстон не перестает упрашивать родителей приехать его повидать. Многие годы он пишет им трогательные письма, заранее планирует их приезды, готовит пантомимы, концерты, номера с фокусами, выставки рисунков, играет в театральных постановках и участвует в спортивных состязаниях – все в надежде заинтересовать их, и почти всегда тщетно. За два года учебы в Эскоте мать навещала его дважды, что намного чаще, чем отец. За четыре года в Брайтоне она приезжала четыре раза, а отец – всего один, и хотя дважды проезжал через Брайтон в ходе предвыборных кампаний, но так и не нашел времени повидать сына… В Хэрроу, который был от Лондона всего в получасе езды на поезде, мать виделась с ним шесть раз за четыре с половиной года, а отец приехал один-единственный раз – по срочному вызову директора колледжа! Случалось также, что мать обещала его навестить, а потом меняла свои планы, не предупредив, и Уинстон дни напролет напрасно ждал ее приезда… Когда он возвращался домой на каникулы, то чаще всего ему сообщали, что батюшка изволили-с уехать за границу или колесят-с по стране в ходе избирательной кампании, а матушка гостит у друзей, и хорошо еще, если те не оказывались где-нибудь в Дублине или Париже. Утешить его могли только вернейшая из верных миссис Эверест и младший брат Джек[11], который также отнюдь не был избалован родительской лаской. Последнее обстоятельство хотя бы избавило Уинстона от мук ревности. Мысль о том, что подобное катастрофическое пренебрежение могло тем или иным образом сказаться на психологическом развитии или успеваемости их сына, по всей видимости, никогда не посещала лорда и леди Черчилль. Не от их ли безразличия возник «black dog» – периоды черной меланхолии и депрессии, от которых Уинстон страдал всю свою жизнь? И хотя такое отношение было практически семейной традицией Спенсеров Черчиллей, легче от сознания преемственности поколений не становилось.
Вернувшись из Ирландии, лорд Рэндолф с головой ушел в бурлящий водоворот политики. Парадоксально, но именно поражение консерваторов на выборах и возвращение в правительство Гладстона в 1880 г. выдвинули Рэндолфа Черчилля на передний план. Пока его партия оставалась у власти, этого кипучего молодого человека держали на расстоянии, особенно после рокового дела Эйлесфорда. Но как только партия консерваторов была изгнана из правительства и Дизраэли покинул палату лордов, острослов и эрудит Рэндолф, отличавшийся к тому же феноменальной памятью, занял скамью оппозиции и бесспорно проявил талант. Его поддерживали всего лишь три настоящих соратника: дипломат Генри Драммонд Вольф, адвокат Джон Горст и молодой Артур Бальфур, племянник лорда Солсбери. Эту великолепную четверку с некоторой долей преувеличения окрестят «четвертой партией»[12]. Но как подметил А. Л. Роуз: «Если их и было всего четверо, то шуму они делали за все сорок, а времени занимали, как сто сорок…»
Самым красноречивым, самым энергичным и гибким до оппортунизма был, без сомнения, Рэндолф Спенсер Черчилль. Он прежде других сообразил, что стоявшей на грани распада партии консерваторов следует пойти в народ, обратиться к массе городских буржуа, которым только что предоставили право голоса, и даже к фермерам, которым это право также не замедлят даровать. «Старая гвардия» его партии напрасно высмеивала эту «демократию в стиле тори» и лозунг, придуманный самим инициатором кампании: «Доверься народу, и народ доверится тебе»; последующие события (и избиратели) подтвердили правоту лорда Рэндолфа.
Его блестящие и саркастичные речи в парламенте, его триумфальные предвыборные турне, поддержанные «Лигой первоцвета»[13] (душой которой были его мать и жена), его постоянные призывы к реформам и демократизации, его яростная критика экономической, социальной, внешней и ирландской политики либералов и выпады против замшелых пеньков из собственной партии сделали его к 1884 г. одним из самых популярных политиков в королевстве.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.