Дмитрий Шестаков - Упрямый классик. Собрание стихотворений(1889–1934) Страница 6

XVI. «И в зиму так же небо сине…»

И в зиму также небо синеИ над стихающей волнойВисит лазурною пустыней,Дрожит бездонной глубиной.И мнится, некий дух вселеннойВот близко, близко, в миг немойПрострется бездною нетленнойНад опустелою землей.

XVII. «Оно прекрасно и высоко…»

Оно прекрасно и высоко,Живое небо января.От стран роскошного востокаПрикочевала к нам заря.И над горами, надо льдамиЗимою скованных бреговЛегла воздушными волнами,Вовек не ведавшими льдов.

XVIII. «Наверно, вот в таких краях…»

Наверно, вот в таких краяхСвои венки найдут поэты:Всё горы, горы и в горах —То дуб, то ель, да лип букеты.Свергаясь долу, путь гремитПод перегруженной телегой,А там вдали как ясен вид,Какой он дышит вольной негой.Ручьи колей рекой слились,Уж ночь в долу благоуханном,Да, переваливая высь,Недавний дождь ползет туманом.

XIX. Тайфун («Нам небом послан был тайфун…»)

Нам небом послан был тайфунЧтоб духом мы не упадали,Чтоб мы не ослабляли струнВ немом бездействии печали,Чтобы не жались, как рабы,Под дикие раскаты громаИ вдохновение борьбыНам было близко и знакомо.

XX. Твоя скала

Два камня на распутьи влажном.Мы сели там в вечерний час,И волны с грохотом протяжнымБросались в сумерках на нас.Я снова здесь. Раздумья полный,Один я над водой стою,И горько всхлипывают волны,Взбираясь на скалу твою.

XXI. Опорная, 18[1]

Поникла ветхая ограда,И от ворот одни столбы,Но буйны плети винограда,Как победившие рабы.Да тучи бледного жасмина,Освобожденного от пут,Как одиночества картина,Участье путника зовут.

XXII. Марина

Люблю басовые тонаС утра встревоженного моря,Когда на всем его простореГудит и рушится волна.Как будто линия штыков,Неотразима в дружной силе,Встает и в брызгах снежной пылиМарш-марш на приступ берегов.

XXIII. Владивостоку

Есть красота в тебе живая,Когда и с шуйцы, и с деснойЛазурь задвинет золотаяТебя хранительной стеной.И широко и необъятноПо зыби млеющих прохладРассыпят огненные пятнаВесна и вечер и закат.

XXIV. Нарцисс

Уж город все свои огниЗажег на всех террасах горных,И в море теплятся они,Как перлы средь утесов черных.И с негой каменный НарциссНад морем замер до рассвета,И звезды мира собралисьВ урочный час кругом поэта.

XXV. «Забуду ль я вот эти горы…»

Забуду ль я вот эти горыВ туманный, ранний утра час,И бухты свежие просторы,И чаек крик, – забуду ль вас?Иль при конце моем печальном,Пред тем, как ступит жизнь во тьму,Я вас, хотя б в виденьи дальном,С тоскою сердцем обойму?

Миги

I. Цветы

Ни к чему не прилепляться,Все мгновеньями любить, —Вот как надо наслаждаться,Вот что значит жизнью жить.Только миг у брака брачен,Жизнь и смерть – всегда чета,Краткий срок цветам назначен,Но какая красота!И бесцельны, и безвластны,В опьянении мечты,Так мгновенны, так прекрасныЛегкой радости цветы.

II. На бревне

На бревне, над речкой горной,Чуть журчащей меж камней,Сладок отдых, сладок сумракЕле шепчущих ветвей.Говорят они: усталыйПутник, сядь к нам отдыхать.Светлых сказок мы нашепчем,Их с собой ты можешь взять.В холод жизни, в путь далекийПонесешь, как клад живой,Свежий голос речки горной,Говор леса над водой.

III. «Я люблю эти ранние, робкие грезы…»

Я люблю эти ранние, робкие грезы,Очертанья неясные тающих снов,И распятье кривое застывшей березы,Не мечтавшей о пухе грядущих листов.Я люблю эту музыку смутных созвучий,Чуть воскресших над темной могилой души.И в траве, по росе, голубой и певучей,Колокольчика зов в дорассветной тиши.

IV. Последний миг

Чисто и ясно в душе заключитьЭту последнюю знойную нить,Это смущенье и это прощай,Этот цветов засыпающих рай,Эту луну на скамье и у ног,Этот весны ускользающий вздох,Эти немые, как стражи, кусты,Этот томительный миг красоты…

V. «Много звучит голосов…»

Много звучит голосов, призывающих чуткое сердце,Много задумчивых снов ночь навевает мечте,Только призывнее всех для меня и волнует всех слащеСвежий, как поздняя ночь, ночью подсказанный стих.

VI. «Не говори, что ты устала…»