Андрей Тарковский - Мартиролог. Дневники Страница 60

Составили план действий в случае невозможности вернуться для съемок. Виделись с Микеланджело и Энрикой. Занимались медитацией. Я сразу попал в нужную колею и впервые видел Сому — зеленое с желтым сияние. Ужинали все вместе. Микеланджело — сухой и холодный человек. И страшный эгоист, судя по их с Тонино деловым отношениям.

Звонил домой. Разговаривал с Ольгой. Завтра позвонить Сизову насчет контрактов и справок (?).

Приготовил материал к завтрашнему показу для увеличения сметы на «Special».

Улетаю в Москву 17-го в 9.30 утра.

Был в «Ринашенте» — ничего не купил и устал как собака.

Сумасшедший день. Утром показывал Фикере и команде из РАИ «Путешествие» с целью расширить «Special» до полуметражного фильма. Все в диком восторге (?!). Один знаменитый критик назвал это шедевром (!!?). Тем хуже для них. Но, главное, Тонино в восторге. Составил скалетта на 1 ч. 20 м. Не хватает времени — невозможно сделать полнометражный фильм, снимая неделю и монтируя три дня! Но, тем не менее, я его сделаю. Тонино очень горд и доволен.

Джанкарла Рози пригласила к себе и сделала сверхъестественные подарки мне и Лариссе. (Написал имя Ларисы с двумя «с». Хорош!)

Короче говоря, за два неполных месяца мы сделали: сценарий, скалетта 2-го его варианта, наметили пути для работы над «Фине дель мондо», сняли «Special». Невероятно! Так можно жить! Работая только в свое удовольствие.

Лора звонила Ольге.

ТВ расширило «Special». Прибавило Ф. Терилли — 40 с чем-то мил[лионов], а мне с Тони — 30 % с продажи.

Пресс-конференция прошла неплохо.

Получил деньги — 4 млн и 1 млн я отдал за налоги (= 5).

Надо нести 50 % в Посольство.

Вечером у Фр[анческо] и Джанкарлы Рози. Скорцезе и Росселлини — очень милая пара.

Бегал по магазинам и урывками работал (два раза приезжал проверить Франко Летти) над монтажом «Special'а».

Был у врача (второй раз) зубного, кот. сделал мне предохранительную пластинку. Он говорит, что никакого парадонтоза нет. Нужно не травмировать зубы, давать им отдыхать и в будущем сделать операцию (карманы и шатающиеся зубы).

Немного был в монтажной. Весь день бегал за покупками и ничего толкового, конечно, не купил, кроме Ларисе, конечно. И очень устал. Поглядел на себя в зеркало и ахнул.

Отнес в посольство 2 м[иллиона].

Сегодня отзывы во многих газетах по поводу пресс-конференции.

Моравиа, вопил Тонино, хочет взять у меня интервью, но мне некогда.

До полудня носился по магазинам и не успел. Виа Саннио прошел несколько раз взад и вперед. Устал как собака.

Монтировал «Special»; мало времени.

Вечером у Тонино ужинали с Самохваловыми.

Ночью пытался тщетно звонить в Москву.

Устал как собака, как сукин сын! С ног валюсь.

Весь день монтировал «Special».

Сейчас 3 часа 15 м. утра; в 5 вставать.

Ларисе не дозвонился. Интересно, встретят они меня или нет?

Лечу в Москву! Самолет в 9.30 утра. «Алиталия».

Сегодня около часа дня умерла мама. А до этого два месяца была Италия. Об этом в Итальянском дневнике. И о «Ностальгии», и о «Special'е».

А сегодня умерла мама. Она очень страдала. Последние два дня на промедоле надеюсь, не стишком страдала. Хотя что мы знаем о смерти, когда жизни-то не знаем ничего. А если знаем, то стараемся о ней забыть. Боже! Упокой душу ее.

Мартиролог II

Сегодня похороны мамы.

(А на выставке 60-летия Сов. Кино из моих фильмов было только «Иваново детство»(?!).)

Похороны мамы. Востряковское кладбище. Теперь я чувствую себя беззащитным. И что никто на свете не будет любить меня так как любила меня мама. Она совсем на себя не похожа в гробу. И зреет уверенность в необходимости менять жизнь. Надо смелее это делать и глядеть в будущее уверенно и с надеждой. Милая, милая мама. Вот увидишь — если даст Бог — я еще многое сделаю: надо начинать сначала! Прощай… нет, не прощай, потому что мы увидимся, я уверен.

Сегодня знаменательный день: вчера выдрал Ольгу собачьим ремнем. Очень крепко. Не выдержал хамства и разгильдяйства. И нисколько об этом не жалею. Она мучает всех уже целых три года.

Фридрих Г[оренштейн] рассказывал об Афанасии Тришкине — якобы, очень интересном актере, который снимался у армянского режиссера (Бабаян?) по его, Фридриха, сценарию.

Энн прочел «Императорского безумца» и сказал, что этот сценарий никогда поставлен не будет. Но, кажется, он не прочь заплатить, если я откажусь переделать сценарий. Если это будет возможно, надо получить деньги и прекращать дело.

Приезжал Араик. Привез из деревни чудовищный план реконструкции: баня-дача и новая дорога к дому. Они с ума сошли. А что думает Лариса?

Мосин рассказал, что Анджело Дженти сказал (Мосину) о том, что Тонино Гуэрра склоняет меня (Тарковского) остаться в Италии. Что это? Правда или сообщение об отношении ко мне? Намек на ситуацию? Что это значит? Подготовка к отказу выпустить в Италию?

Сегодня звонил Аркадий Стругацкий. У него тоже умерла мама (за две недели до смерти моей мамы). Был пьян. Придет в субботу в 4 часа.

Жизнь на вокзале (или на чемоданах) продолжается во всей своей неприглядности. Лариса в деревне больна, с температурой. Больше так жить просто невозможно.

У Ларисы в пакете было 2150 рублей.

1. Анне Семеновне -50 р. (из общих денег)

2. И я -25 р.

3. Продукты -25 р.

Боже! Какая смертная тоска… До тошноты, до петли. Я чувствую себя таким одиноким… И Ларисы нет, да и не понимает она меня, не нужен я никому. Есть у меня один Тяпа, да я ему не буду нужен. Один я. Совсем один. Я чувствую это страшное смертельное одиночество, и это чувство становится еще страшнее, когда начинаешь понимать, что одиночество — это смерть. Меня все предали или предают.

На с. 231: Мария Ивановна Вишнякова, мать Андрея, 1935 г

Я один… Открываются все поры моей души, которая становится беззащитной, потому что в них начинает входить смерть. Мне страшно. Как страшно быть одному. Только Тяпус. Я не хочу жить. Я боюсь мне невыносимо жить.

4. - 50 р. (за обивку дверей — 24.X)

5. - 50 р. (А[нне] С[еменовне] — 25.X)

Выступление в С[оветской] Э[нциклопедии] довольно интересное. Получил +75 р.