Дуайт Эйзенхауэр - Крестовый поход в Европу Страница 63

Чтобы избежать тупика в боевых действиях, мы планировали бросить все наши силы на прорыв вражеской обороны и вести наступление на широком фронте, сосредоточивая основные усилия на левом фланге. Тем самым мы в максимально короткие сроки овладели бы огромными портами Бельгии. В результате такого наступления мы вышли бы в те районы, в которых, как нам было известно, устанавливалось на боевые позиции секретное ракетное оружие, а по мере продвижения вперед создали бы прямую угрозу Руру. Кроме того, планировалось с самого начала наступать и в направлении на Саар, как только это станет возможным после захвата бельгийских портов и выхода действующих на левом фланге войск к рубежу, откуда можно было угрожать Руру. Противник проявлял бы нервозность в связи с угрозой безопасности Саарского бассейна, а в это время наши войска, наступая в этом направлении, вскоре соединились бы с высадившейся на юге Франции группировкой, которая по плану должна была продвигаться на север по долине Роны. Такое соединение, создающее единый фронт, было обязательным и дало бы нам очень скоро большие преимущества. Оно привело бы к освобождению Франции и открыло нам дополнительную широкую систему линий коммуникаций для быстрой доставки подкреплений из Америки и бесперебойного снабжения действующей армии. И наконец, немецкие войска, которые могли остаться к западу от места соединения наших войск, оказались бы отрезанными и тем самым выведенными из боевых действий. Такой план операций позволил бы нам использовать все наши войска непосредственно в боевых наступательных действиях и избавил бы от необходимости развертывать дорогостоящую оборону на растянутых флангах, где союзные войска были бы обречены на выполнение второстепенных пассивных задач.

Если все эти действия окажутся успешными, то следующим этапом должен стать окончательный разгром противника, который, вероятно, тогда будет уже обороняться на линии Зигфрида и вдоль реки Рейн.

В мае 1944 года мы предполагали, что при наличии портов выгрузки, на которые мы рассчитывали, ко времени решающих бросков через Рейн в составе наших войск, очевидно, будет 68 дивизий, не считая тех, что прибудут со Средиземноморья. После выделения из них 35 дивизий для наступления в направлении Амьен, Мобёж, Льеж, Рур (по нашим расчетам, это было максимальное количество войск, которые можно было выделить для действий в данном направлении) мы располагали еще 33 дивизиями и плюс теми, что прибудут с юга Франции, чтобы вести бои на растянутом фронте от Везеля на Рейне и на юг до самой границы Швейцарии. Следовательно, пока не будет преодолена линия Зигфрида, нам придется предпринимать только оборонительные действия к югу от Рура. Противник мог воспользоваться этой обстановкой и сосредоточить силы для нанесения мощного контрудара.

Однако такой перспективы можно было совсем избежать, если мы сумели бы выйти к Рейну на всем его протяжении. С выходом на этот рубеж мы оказались бы в относительной безопасности на всем театре военных действий, что позволило бы переключить на наступательные операции все наши силы, а не только те 35 дивизий, которые мы могли снабжать вдоль одного направления севернее Рура.

Имелись и другие соображения, диктовавшие целесообразность "захвата рубежа вдоль всей реки Рейн, прежде чем — предпринять окончательное наступление в Германию. Нашей целью был разгром немецких вооруженных сил. Если бы мы могли нанести противнику сокрушительное поражение западнее Рейна, то у него наверняка остались бы весьма скудные средства для последующей обороны: русские уже вошли в Польшу, и значительная часть немецких войск оказалась бы прикованной там, чтобы противостоять наступательным операциям на Восточном фронте. Наконец, если бы нам не удалось разгромить немецкие армии западнее Рейна, где наши линии снабжения были бы наиболее короткими, как мы могли рассчитывать сделать это к востоку от Рейна, где у нас уже не будет этого преимущества? Генералы Брэдли и Паттон, а также весь мой штаб сходились во мнениях по этому вопросу при планировании наших наступательных операций через проход возле Меца и севернее Арденн.

Переходя к следующему шагу, мы полагали, что Рур, который, как ожидалось, противник будет оборонять крупными силами, лучше всего было отрезать от остальной части Германии двойным охватом. С этой целью мы планировали основными силами предпринять на севере такое мощное наступление, какое только позволят там линии коммуникаций, а на франкфуртском направлении наступать оставшимися силами. Далее, мы считали, что, когда наступающие войска сомкнутся в районе Касселя, к востоку от Рура, в военном смысле у Германии больше не останется никакой надежды. Во всяком случае, мы полагали, что с выходом в район Касселя мы могли легко бросить в наступление наши войска на флангах. Это означало бы конец войны в Европе.

Все эти вопросы с учетом возможных вариантов явились предметом длительных обсуждений, однако общий план, который мы намеревались провести, сводился к следующему:

"Высадиться на побережье Нормандии.

Сосредоточить силы и средства, необходимые для решительного сражения в районе Нормандия, Бретань, и прорвать там оборону противника. (Операции сухопутных войск в период первых двух фаз должны осуществляться под руководством Монтгомери.)

Двумя группами армий преследовать противника на широком фронте, сосредоточив основные усилия на левом фланге, чтобы захватить необходимые нам порты, выйти к границам Германии и создать угрозу Руру. На правом фланге наши войска соединятся с силами, которые вторгнутся во Францию с юга.

Создать новую систему баз снабжения вдоль западной границы Германии, обеспечив себя портами в Бельгии и Бретани, а также на Средиземном море.

Продолжать наращивать силы и в то же время непрерывно вести наступление, чтобы измотать противника и создать условия для проведения заключительных сражений.

Закончить уничтожение вражеских войск к западу от Рейна, постоянно стремясь между тем овладеть плацдармами на восточном берегу реки.

Предпринять завершающее наступление с целью двойного охвата Рура, снова нанося основной удар левым флангом; затем немедленно осуществить бросок через Германию; конкретное направление этого наступления будет определено позже.

Захватить оставшуюся часть Германии".

От этого генерального плана, тщательно сформулированного на штабных совещаниях перед днем «Д», мы никогда, даже временно, не отклонялись на протяжении всей кампании.

Трудно было выбрать время для начала операции. На Тегеранской конференции президент и премьер-министр пообещали генералиссимусу Сталину, что наступление начнется в мае, но нам дали понять, что любая дата, выбранная из этого периода года, будет приемлемой для выполнения обязательства, взятого на себя нашими двумя политическими руководителями.

Для того чтобы наступление через Ла-Манш проходило в условиях длительной хорошей погоды, его надо было начать как можно быстрее. Другим фактором в пользу более скорого наступления были непрерывные и отчаянные усилия немцев по укреплению обороны побережья. Если учесть погодные условия на Ла-Манше, май был самым ранним сроком, когда можно было бы с успехом предпринять высадку десанта. На этот месяц приходится первое благоприятное сочетание приливов и отливов, а также время восхода солнца. Таким образом, проведение операции «Оверлорд» было предварительно назначено на начало мая.

Тревожные сообщения разведки относительно прогресса немцев в разработке новых видов оружия также указывали на целесообразность скорейшего наступления.

Время от времени в течение весенних месяцев из Вашингтона в мой штаб прибывали офицеры, чтобы доложить мне последние данные о ходе работ немцев над этим оружием, в том числе бактериологическим и атомным. Такая информация была исключительно секретной и неизменно передавалась устно. Мне сказали, что американские ученые тоже добились успехов в разработке этих двух видов оружия и что на основе их собственного опыта делаются предположения относительно аналогичной деятельности немцев. Вся эта информация дополнялась периодическими докладами разведывательных служб в Лондоне. Кроме того, с величайшей тщательностью рассматривались аэрофотоснимки с целью обнаружения на них каких-либо новых промышленных сооружений, связанных с производством секретного немецкого оружия.

На помощь нам были призваны лучшие научные силы как в Англии, так и в Америке, чтобы оценить и определить немецкие возможности. Нашим единственным эффективным противодействием этим работам немцев в период подготовки к операции «Оверлорд» в 1944 году были бомбардировки. Наша авиация периодически совершала налеты на каждый район в Европе, где, по мнению наших специалистов, противник пытался либо изготовить новые виды оружия, либо построить пусковые установки вдоль побережья для своих ракет.