Андрей Тарковский - Мартиролог. Дневники Страница 63

P.S. Спасибо Вам, что мы иногда еще думаем»

Художник Рашит Сафиуллин и Андрей Тарковский в музее, г. Казань

«Каким представляется Вам кинематограф будущего?»

«Андрей Арсеньевич!

Спасибо Вам за Ваши фильмы! Думать они заставляют — это, конечно, главное. Это во-первых. 2) Что вы думаете о том, как встречают Ваши работы в соц. странах и за рубежом. 3) Ваше отношение к Никите Михалкову. 4) Любите ли Шукшина? Желаем успехов и благодарим заранее за ответы.

Студенты Университета».

«Тов. Тарковский! За дверями зала осталось несколько человек — Ваших яростных поклонников. Надеемся, что Вы нам поможете».

«Борьба с чиновниками и бюрократами от искусства достаточно трудна. Помогает ли она лично Вашему творчеству? Или только мешает?»

«Как-то Вы сказали, что ожидаете, когда будет изобретен новый способ фиксировать реальность для автора художественного произведения (Икс и автор фильма). Значит ли это, что современные технические средства не могут дать Вам возможности для полного самовыражения?»

«Андрей Арсеньевич, огромное Вам спасибо за Ваше удивительное творчество. Сто лет Вам жизни».

«Насколько автобиографичен фильм „Зеркало“? Был ли Ваш отец в сталинской ссылке?»

«Андрей Арсеньевич, кто Вы по национальности?»

«Как Вы думаете, почему Ваши фильмы так неохотно показывают, несмотря на избыток желающих их увидеть?»

«Андрей Арсеньевич!

Присутствующие здесь зрители очень хорошо к Вам относятся и надеются, что Вам у нас будет легко и просто. Пожалуйста попробуйте в поговорить с этим залом, как со старым другом, который любит Вас давно, понимает вполне и разделяет Ваши взгляды на киноискусство».

«Уважаемый Андрей Арсеньевич!

Известно, что Ваш отец родился в семье народовольца. О чем это? Как Вы определяете место. Сознаете ли Вы свою ответственность в развитии русской (советской) культуры? Как бы Вы его определили? Чем Вы объясняете притягательность Вашего творчества для многих? Творчества камерного и интимного. Не настораживает ли Вас это? Не находите ли Вы некоторый снобизм у Ваших зрителей (или части их)? „Погоня за модой“ и проч.».

«Андрей Арсеньевич!

Постоянно ли Вы поддерживаете творческое сотрудничество с Вашим отцом? Если да, то в какой форме, какое влияние он оказывает на Ваше творчество?..»

«Почему Вы перестали сотрудничать с Вадимом Юсовым?»

«Первый эпизод фильма „Зеркало“ (с мальчиком-заикой) — о том, что Вам не давали говорить, или о том, что Вы в силу внутренних причин не могли говорить?»

«Эпизод в „Зеркале“, когда мальчик читает письмо Пушкина к Чаадаеву, отчасти не в объяснение тем, кому не понравилось Ваше отношение к России?»

«1. Кем бы Вы стали, если бы не было кино?

2. Любите ли Вы своих почитателей-кинозрителей?

3. Как Вы относитесь к тому, что Ваши фильмы считаются элитарными?»

«Спустя несколько лет Ваши фильмы выглядят только что снятыми. Как Вам это удается?»

«Андрей Арсеньевич, судя по Вашим взглядам на русскую живопись. Вы к последним векам истории относитесь несколько скептически (это не значит, что я подозреваю Вас в нигилизме). Так ли это?»

«Н. Бурляев, приезжавший к нам, говорил, что Вы, под влиянием факта „неприятия“ частью кинозрителей фильма „Зеркало“, пересматриваете свой взгляд на форму киноповествования. Не кажется ли Вам, что такой пересмотр обеднит Вашу творческую индивидуальность?»

«Уважаемый Андрей Арсеньевич!

Ваш фильм „Зеркало“ по своему образному строю, по манере оказался для ждущего Ваши новые работы зрителя резко отличным от предыдущих Ваших фильмов. Чем это определилось: естественным процессом развития, совершенствования творческой манеры или содержанием фильма, потребовавшим именно такой формы. Очень хотелось бы, чтобы Вы подробнее рассказали, как замысливался и создавался этот фильм».

«Сознаете ли Вы то влияние, которое оказывает Ваша стилистика на развитие отечественного кинематографа в целом? (В частности, совершенство цветового монтажа, звукового образа.)»

«Это Вы-то ничего не можете понять, почему Вас охаяли, Вы, все творчество которого посвящено проблеме взаимоотношения таланта и бесталанности?»

«Андрей Арсеньевич! Довольны ли Вы своей творческой судьбой?»

«Андрей Арсеньевич, мы много ждали от встречи с Вами, но то, что получилось, — превзошло лучшие наши надежды. Не нужно отвечать. Спасибо Вам за Ваши фильмы и за этот разговор».

«В своих фильмах Вы боретесь за человека: и на экране, и в зрительном зале. А Вы не думали об экранизации „Книги бесед“ Петрарки? Камерность актерского состава, но зато какое поле для мысли?»

«Какие Вам нравятся художники вообще? Какие из современных? (Самые любимые в данный момент.) Мне кажется, что есть какая-то связь между Вами и Виктором Попковым. Может быть, он на Вас оказал влияние? Были ли Вы с ним лично знакомы? Если есть какая-то связь, нельзя ли подробнее об этом рассказать. Мне кажется, что Вы и он — это два больших художника нашего времени. Может быть поэтому и вижу какую-то связь. Оля Б.».

«Вы большой и правдивый художник. Я очень благодарна Вам».

«Андрей Арсеньевич, кто из современных советских и зарубежных писателей и поэтов Вам наиболее близок? Есть ли у Вас настольная книга? Что помогает Вам отвести душу в трудные минуты Вашей жизни?»

«Чем близок Вам Михалков-Кончаловский? (Я имею в виду Ваш общий фильм „Андрей Рублев“.) Ваше отношение к его фильмам».

«Удивительно, как Вы смогли с такой достоверностью представить и воспроизвести на экран такую далекую эпоху XV столетия? Что помогло Вам в этом?»

«Недавно С. Ростоцкий посетовал на то, что картинам наших молодых кинематографистов не хватает эмоциональности, общественного и личного „закала“. Он говорит о том, что собственная позиция режиссеров заменена в их произведениях самолюбованием, „смакованием“ изобразительных средств кинематографа. Согласны ли Вы с этим? В пристрастии к усложненным, самодовлеющим формам изображения он, кажется, обвиняет и вас».

«Поставленный Вами „Гамлет“ — наиболее современный спектакль из того, что я видел, но что побудило Вас обратиться к принципиально иному виду искусства?

Намереваетесь ли еще работать в театре?

Чем отличается Ваша трактовка Гамлета от иных?

Что с Солоницыным?

Может ли быть возобновлена постановка?»

«Уважаемый Андрей Арсеньевич! Убедительно просим посодействовать пропустить в зал многочисленных поклонников Вашего таланта, оказавшихся за дверью. В зале имеются свободные места, очень жаль, что они „пропадают“ Очень просим».