Анатолий Терещенко - С Лубянки на фронт Страница 7

В ней, в частности, говорилось о ликвидации еще в марте сорокового года Львовского оуновского центра численностью до 165 человек – активных участников бандитских формирований. Большинство арестованных, оказавших при аресте вооруженное сопротивление, были уничтожены, а некоторые пытались покончить с собой. Единицам это удалось.

В состав ликвидированной краевой экзекутивы входили:

– Тымчий (убит при переходе границы);

– его заместители – Гасин (арестован) и Яворский (убит при аресте);

– руководители военной разведки – Гошко (убит при аресте) и политической разведки – Собашек (арестован);

– руководитель организационного отдела и отдела пропаганды – Ивашков (арестован);

– бывший начальник отделения полиции – Прийма, ведавший сбором оружия и изготовлением фиктивных документов (арестован).

Во Львове вскорости был ликвидирован и 2-й центр ОУН.

Руководителя краевой экзекутивы Грицака арестовали вместе с другими функционерами националистического подполья. Удачей военных контрразведчиков 6-й армии было задержание совместно с территориальными органами руководителя мобилизационного отдела некоего Горбового, у которого изъяли зашифрованные сообщения для краковского центра ОУН о состоянии организации; и главы Львовской городской и областной оуновской организации гражданина Габа. При обыске у Габы в доме были обнаружены потайной склад оружия и примитивная типография.

В сентябре 1940 года во Львове органами НКВД был ликвидирован и 3-й состав краевой экзекутивы.

В Ровенской области арестованы члены областного центра ОУН Дейнер, Гирей и ряд других нелегалов из руководящего состава организации, прибывших из Польши и осевших на Полесье. Областной центр имел связь с Краковом, непосредственно подчинялся Львовской краевой экзекутиве. Он издавал нелегальный журнал «До бою» («В бой». – Авт.) Всего в области и по районам органы госбезопасности арестовали свыше 100 человек. Подобные удары советских правоохранительных органов наносились и в других западно-украинских областях.

В ноябре 1940 года во Львове был задержан с поличным курьер закордонного центра Теодор Мельник, у которого органы ГБ изъяли очень важный документ – «Единый генеральный план повстанческого штаба ОУН», разработанный руководителем главного оуновского штаба в Берлине бывшим генералом «Украинской галицийской армии» Курмановичем.

В этом документе указывались сроки выступления:

«…Выступление может быть сейчас, может быть через месяц, год, два. Мы должны быть готовы всегда.

Важным является выступление первой ночи. Оно решает все. Оно должно быть на всех землях Украины. В один и тот же час должны заговорить и Львов, и Луцк, и Черновцы, и Киев, и Харьков, и Днепропетровск, и Кубань, и все украинские земли».

Арестованный член Львовской краевой экзекутивы и руководитель Тернопольской областной организации ОУН Вальчик на допросе 6 декабря 1940 года показал, что в июле 1940 года «закордонный провод» оуновцев дал директиву готовить выступление на осень 1940 года – к моменту ожидаемого военного нападения Германии на СССР.

Оуновскими организациями были разработаны конкретные планы захвата правительственных учреждений и физического уничтожения партийных и советских работников, командного состава Красной армии, сотрудников НКГБ, НКВД и милиции…

Вот в таких условиях приходилось работать военным контрразведчикам Киевского особого военного округа, возглавляемого А.Н. Михеевым.

7 июня 1940 года генерал армии С.К. Тимошенко попрощался с Киевом и Киевским особым военным округом, отправившись на новую должность с повышением и за маршальским званием с крупной «Золотой Звездой» в красной петлице. Он сменил на посту наркома обороны СССР К.Е. Ворошилова. Сталин его снял с поста за огромные потери личного состава и другие промахи в период Советско-финской войны. Кстати, поводом к ней явился так называемый Майнильский инцидент с обстрелом финнами 26 ноября 1939 года у села Майнила наших войск, находившихся на Карельском перешейке. Так началась война, о которой Сталин в своем выступлении на совещании начальствующего состава 17 апреля 1940 года заметил:

«Правильно ли поступили правительство и партия, что объявили войну Финляндии? Этот вопрос специально касается Красной армии.

Нельзя было обойтись без войны? Мне кажется, что нельзя было. Невозможно было обойтись без войны.

Война была необходима, так как мирные переговоры с Финляндией не дали результатов, а безопасность Ленинграда надо было обеспечить, безусловно, ибо его безопасность есть безопасность нашего Отечества. Не только потому, что Ленинград представляет процентов 30–35 оборонной промышленности нашей страны и, стало быть, от целостности и сохранности Ленинграда зависит судьба нашей страны, но и потому, что Ленинград есть вторая столица нашей страны.

Прорваться к Ленинграду, занять его и образовать там, скажем, буржуазное правительство, белогвардейское – это значит дать довольно серьезную базу для гражданской войны внутри страны против советской власти…»

Была и другая причина отстранения «луганского слесаря» Клима Ворошилова от должности наркома обороны СССР – его злоупотребление служебным положением и непомерная растрата казенных денег, в том числе на подарки и дорогие украшения своей секретарше Надежде Тузовой. Правда, он вернул в кассу всю сумму потраченных десятков тысяч рублей, но это не спасло его от справедливого гнева вождя.

Вместо Тимошенко на КОВО 7 июня 1940 года приказом наркома обороны СССР № 02469 был назначен генерал армии Г.К. Жуков, с которым Анатолию Николаевичу Михееву вместе удалось проработать всего два месяца.

Знакомство с новым командующим – начальником Особого отдела НКВД СССР по Киевскому особому военному округу – состоялось через несколько дней после его назначения. Михееву он не звонил, поэтому комиссар госбезопасности решил сам познакомиться с ним, доложив генералу армии результаты работы по реализации дела оперативной разработки на одного из агентов абвера. Им оказался военнослужащий стрелковой дивизии 12-й армии генерал-майора Павла Григорьевича Понеделина.

Михеев позвонил командующему и представился.

– Ну заходи, если есть вопросы. Время сейчас сложное, надо его экономить, – суховато, хотя и верно ответил Жуков.

«Что это? Нежелание предметно взаимодействовать или действительно занятость боевого генерала?» – подумал Михеев.

И вот он в кабинете большого начальника. Нет, Михеев не стушевался. По-военному, как это требовалось воинским уставом, доложил о своем прибытии. Жуков предложил стул у приставного столика. Для приличия чекист поздравил генерала с назначением на этот ответственный пост руководителя перворазрядного военного округа. Чувствовалось, что Жукову это не понравилось. Как же, кинули из Москвы на Киев!

Михеев сразу коротко доложил суть дела и, положив на стол обобщенную справку по разоблаченному шпиону для росписи, попытался рассказать хозяину кабинета некоторые подробности о проявлении интереса вражеского агента к войскам.

– Подождите, я прочту вашу справку, – недовольно поморщившись, зевнул Жуков, перейдя на «вы».

Прочитал он удивительно быстро, как говорится, по диагонали и тут же расписался красным карандашом в левом нижнем углу документа.

– Ну что у вас еще есть?

– Я хочу вас проинформировать, что за последнее время активизировались националистические элементы. Это в буквальном смысле какой-то спурт. Факты разоблаченной агентуры говорят о том, что абвер заметно усилил свою работу и ставит агентуре задания по проникновению в новые места дислокации наших частей.

Все чаще они появляются вблизи советских гарнизонов, особенно в Западной Украине. Наши помощники вместе с другими военнослужащими выявляют немало подозрительных лиц, действия которых похожи на изучения оперативной обстановки. Многие из них попали в поле зрения нашей агентуры не только по причине повышенного внимании к режимным вопросам и объектам, но и в ходе конкретных враждебных действий.

Поголовное большинство из них прибыло из Германии и Польши под видом посещения своих родственников в связи с сентябрьскими событиями тридцать девятого года. Все они приверженцы организации украинских националистов…

– Об оуновцах я слышал…

– Да, они представляют серьезную базу для вербовки немецкими спецслужбами, – пояснил Михеев. – Пограничниками и нашим оперативным составом только за прошедший месяц задержано более двадцати подозрительных лиц. Все они прибыли с территории упоминаемых стран, где абвер готовил их в разведывательных школах. Двое признались, что направлялись на территорию нашего округа с диверсионно-террористическими целями для физического устранения командования, в том числе и высшего звена. Семеро раскололись, подтвердив, что им были поставлены задачи по сбору информации о местах дислокации новых частей, их характеристик, поиска складов с ГСМ и арсеналов хранения оружия и боеприпасов. Причем для перепроверки данных одного агента по его следу пускался второй и так далее, – рассказывал Михеев генералу армии Жукову.