Алексис Токвиль - Демократия в Америке Страница 7

Нет сомнения в том, что в самом начале своего путешествия по Америке он понял, что такая тема найдена. Именно этим можно объяснить его неустанные поиски нужных материалов. Нельзя не заметить, что с самого начала эти поиски велись в соответствии с определенными, тщательно продуманными принципами. Революция и Наполеон положили конец закрытому обществу, основанному на происхождении или вероисповедании. Отныне развитие цивилизации будет определяться представлением об обществе, в котором становится все меньше привилегий и все больше равенства. Деньги, талант, умение управлять людьми, авторитет законов, обязательных для всех без исключения, создание политических институтов, основой которых является воля большинства, — таковы результаты поражения аристократии в 1789 году и последующих событий. Браздами правленга овладел «новый социальный слой». Так или иначе, рано или поздно он создаст необходимые ему политические учреждения. По мнению Токвиля, для мирного развития общества признание этих результатов было неизбежно. Он отправился в Америку, будучи уверен, что там он увидит, как все это осуществляется на практике. Он описал увиденное не только в надежде убедить своих соотечественников в необходимости представить себе основные черты их собственного будущего, но также желая показать им его достоинства и предупредить об опасностях. Его интересовала не столько Америка сама по себе, сколько философские выводы, полезные для развития цивилизации, в частности французской, которые можно было сделать, наблюдая американскую жизнь.

Вот почему две первые части его труда, опубликованные в 1835 году, содержат и описание американских политических институтов, и множество рассуждений о них. Основной темой этих рассуждений является властвующая в Соединенных Штатах воля большинства и серьезная опасность того, что большинство станет пользоваться своей властью тиранически. Токвиль говорит также о некоторых способах предотвращения этой опасности. Воспитание, практический опыт, действующий в рамках закона консерватизм, религия, гражданственность народа, проникнутого индивидуализмом, свобода ассоциаций, уважение к закону, богатые возможности, открывающиеся перед всеми классами, — все это вместе взятое уменьшает вероятность возникновения тирании, которая может привести лишь к уничтожению американских демократических институтов. Мысль, которая неотступно преследует Токвиля, ясно выражена в двух местах его книги7: «Что касается меня, то когда я вижу то состояние, которого уже достигли многие европейские народы, а также то, к которому идут все остальные, я прихожу к мысли, что вскоре у них не будет иного выбора, кроме демократической свободы или тирании цезарей», «Но я думаю, что если нам не удастся постепенно ввести и укрепить демократические институты и если мы откажемся от мысли о необходимости привить всем гражданам идеи и чувства, которые сначала подготовят их к свободе, а затем позволят ею пользоваться, то никто не будет свободен — ни буржуазия, ни аристократия, ни богатые, ни бедные. Все в равной мере попадут под гнет тирании. И я предвижу, что если со временем мы не сумеем установить мирную власть большинства, то все мы рано или поздно окажемся под неограниченной властью одного человека». Эти два отрывка ясно показывают, о чем думал Токвиль, когда писал свою книгу. Французская революция

7 Настоящее издание, С..237.

14

привела сначала к Робеспьеру, а затем к Наполеону. Хартия Людовика XVIII — к попытке установления тирании Карлом X, а затем, после революции 1830 года, — к бездарному правилу «золотой середины», опасность которого он понимал уже тогда, когда писал первую часть книги. Возможен ли мирный и совершенно спокойный переход от системы, в которой власть и благосостояние принадлежат немногим, к системе, в которой и тем и другим обладает большинство? Или подобное социальное изменение неизбежно сопровождается потрясениями и конфликтами? Возможно ли сознательно и постепенно продвигаться к равенству и какова цена такого движения? И если конфликт неизбежен, есть ли надежда избежать тирании?

В двух первых частях своей книги, над которыми Токвиль работал в течение трех лет, он в основном описывает Америку. Содержание второй книги, которой он в 1840 году дополнил свой труд, далеко выходит за рамки описания Америки, ее действительность служит лишь фоном изложения и представляет собой общую характеристику общества, основанного на равенстве граждан. Есть заметные различия в подходе к материалу и настроении, с которым написаны первая и вторая книги. В первой Токвиль использует главным образом конкретную информацию, при этом тщательно ссылается на источники, поскольку его основная цель — создать портрет Америки. Строгий критик может заметить, что, несмотря на удивительные догадки автора, факты, на которых основано его описание, исключая некоторые явные заблуждения, упущения или непонимания, несколько легковесны для того, чтобы служить основой для столь широких обобщений. Но правильность наблюдений, так же как и сделанных из них выводов, всегда можно проверить. Кроме того, в первом томе Токвиль, не впадая в восторженный тон, с одобрением отзывается о многих вещах. В нем чувствуется определенная вера в будущее, являющаяся плодом глубоких размышлений. Манера изложения серьезна, уравновешенна и беспристрастна, она лишена каких-либо признаков юмора, что свойственно Токвилю, лишена также глубокого интереса к индивидууму, взятому отдельно от массы, ведь его целью является характеристика последней. В то же время описываемая км картина непосредственна и драматична, в ней чувствуется прямое отражение действительности.

Второй том, который никогда не пользовался таким же успехом, как первый, написан, по моему мнению, более абстрактно, его тон значительно более пессимистичен. Американская действительность уходит на второй план, заволакивается дымкой. Токбиль главным образом анализирует основные черты общества, которое в силу стремления к материальному благополучию и уравнительных тенденций может, как он все больше опасается, прийти к трагической развязке. Думаю, что не будет ни преувеличением, ки фантазией предположить, что здесь мы имеем дело с Токвилем — депутатом французского парламента времен Луи Филиппа, который хорошо знал буржуазную монархию и ее выдающихся деятелей — Тьера и Гизо. Это Токвиль, который лучше, чем когда-либо, понимает, что дни аристократки миновали, и в то же время абсолютно не доверяет приходящей ей на смену плутократии, основной частью которой является буржуазия. За ней он видит мрачную картину роста масс промышленных рабочих, все более и более недовольных условиями своей жизни, как это показало трагическое восстание в Лионе в 1834 году. Можно также с полным основанием предположить, что, публикуя вторую книгу, Токвиль, разочаровавшийся во Франции «золотой середины», возможно не вполне сознательно, сыграл роль Кассандры. Ход событий не мог не встревожить этого пылкого сторонника свободы, этого политического философа, который просвещение рассматривал как противоядие от опасности, заключенной в равенстве, этого сомневающегося верующего, который полагал, что, для того чтобы народ не увяз в болоте будничного материализма, религия должна сохранить над ним широкую и сильную власть. Возможно также, что его меланхолия усугублялась слабым здоровьем и относительным провалом его деятельности в палате депутатов: он потерпел поражение на выборах в 1837 году, но был избран в 1839-м. Мы никогда не поймем позицию Токвиля, если не примем во внимание два факта. Он получил доказательство доброй воли от избирателей-крестьян отчасти благодаря своему имени, отчасти благодаря искреннему уважению, которое они к нему испытывали как к человеку. Однако, несмотря на мучившее его глубокое политическое честолюбие, Токвиль не обладал ни одним из качеств, необходимых для успеха политической деятельности в системе, где все определялось талантом парламентского деятеля.