Моисей Радовский - Александр Попов Страница 7

Обстановка в семье также содействовала интенсивному умственному развитию. Отец Попова, приходской священник, обремененный большой семьей[49], сделал все, что было в его силах, чтобы дать детям, особенно сыновьям, высшее образование. Они окончили курс в столичном университете; их примеру последовали младшие дочери, которые также получили образование в петербургских учебных заведениях, пользуясь поддержкой отца и братьев[50].

Необходимо подчеркнуть, что путь к высшему образованию для поповичей был не из легких. Большинство из них вынуждены были бороться с большими материальными затруднениями, на преодоление которых требовались огромные усилия, находчивость и предприимчивость. Для поступления в университет юношам нужно было иметь законченное среднее образование. В то время на Урале, в Перми и Екатеринбурге, уже в течение многих лет существовали гимназии и реальные училища, но они были мало доступны для детей неимущего духовенства. Д. Н. Мамин-Сибиряк рассказывает, что плата «за право учения» — 15 рублей в год — оказалась непреодолимой преградой, не давшей возможности ему и его старшему брату поступить в гимназию[51]. Поэтому Попову пришлось пройти обычные для детей духовенства ступени образования: духовное училище, а затем семинарию[52], дававшую полный курс среднего образования.

В России тогда было пятьдесят духовных семинарий[53], из них на Урале только одна — в Перми; духовных же училищ здесь было несколько. Попов поступил в старейшее из них — Далматовское (около 700 километров от Турьинских рудников). Начальное образование можно было получить и в Перми, но жизнь в губернском городе была дорога, и родители предпочитали дать детям начальное образование в более доступных учебных заведениях[54].

Училищу, в которое поступил Попов, было отдано предпочтение еще и потому, что здесь преподавал латинский язык его старший брат Рафаил, уже окончивший к тому времени Пермскую духовную семинарию. Будучи на десять лет старше Александра, Рафаил в двадцатилетнем возрасте занимал уже завидное для своей среды положение. В отличие от отца он отказался от карьеры «священноцерковнослужителя» и, хотя оставался в духовном ведомстве, интенсивно занялся литературным трудом. Живя в Далматове, он посылал корреспонденции в столичные газеты и журналы, состоял в переписке с виднейшими русскими писателями, в том числе и с Ф. М. Достоевским. Впоследствии Р. С. Попов стал довольно известным в Петербурге журналистом. Он заинтересовал столичную прессу своими корреспонденциями из Далматова о горнозаводском деле и жизни горнорабочих на Урале[55].

Нет сомнения, что пример старшего брата оказал благотворное влияние на Александра Попова уже в первых классах училища. Далматовское духовное училище было одним из старейших учебных заведений России; в нем обучались дети не только духовенства[56]. Оно находилось в старинном уральском городе, возникшем около древнего монастыря, который играл видную роль в торговой жизни края[57]. Наличием в монастыре грамотных и, по тем временам, даже весьма образованных людей воспользовался Петр I при проведении своих реформ, среди которых распространение просвещения занимало особое место[58]. В начале XVIII века, когда по указу Петра развертывалась сеть начальных школ, Далматовский монастырь, насчитывавший более чем столетнее существование, оказался одним из тех «знатных монастырей», при которых такие школы учреждались[59]. Отметим, что подобной школы не было еще и в губернском городе Тобольске, являвшемся тогда административным центром Западной Сибири и Урала[60].

Историки просвещения в России, говоря о начальном образовании, не проходят мимо особенностей той школы, в которой учился Попов. С нею действительно связан ранний этап распространения грамотности на Урале. Из сохранившихся документов видно, что вначале задачей его было обучать «детей крестьян вотчинных чтению, письму и цифири, чтобы при пособии грамотности они, совершеннолетние, в хозяйственном управлении могли быть употреблены по монастырю с пользою». Впоследствии училище несколько раз меняло название и именовалось то Славяно-российским, то Славяно-латинской школой, наконец, в 1818 году стало духовным уездным училищем, предназначенным «для священноцерковнослужительских детей Зауральского края». До того священникам разрешалось отдавать своих детей в горную школу в Екатеринбурге, открытую одновременно с первыми заводами[61]. В детские годы Попова на Урале были уже заводская школа, существовавшая в Турьинских рудниках с 1866 года, и горное окружное училище в Богословском заводе, но туда принимали лишь детей «чинов горного ведомства»[62].

Доступ детей духовенства в горные школы был закрыт еще и потому, что с переименованием Далматовского училища в духовное архиепископ Пермский и Верхотурский распорядился «священноцерковнослужителям Екатеринбургского, Верхотурского, Шадринского, Камышловского и Ирбитского уездов послать указы, дабы детей своих везли в Далматовский монастырь, где их в чтении, пении и рукописи экзаменовать», и сообщил начальнику горной школы, что «священноцерковнослужительские дети в Екатеринбургское училище посыланы не будут»[63]. В духовных школах дети духовенства обучались бесплатно, что имело немалое значение для малообеспеченных семей служителей церкви. Поэтому десятилетний Попов отправился с попутными торговцами, как об этом рассказывает В. П. Словцов, в Далматов, чтобы поступить в тамошнее училище[64].

Огромное количество деятелей русской науки вышло из учебных заведений, находившихся в духовном ведомстве, несмотря на то, что последнее всячески старалось сберечь своих питомцев для служения церкви. Действительно, на начальном этапе русской науки, когда еще не было сети гражданских школ, духовные училища, если не считать существовавшей при Академии наук гимназии, были единственными alma mater будущих ученых. Но даже тогда, когда в стране уже были открыты многочисленные гимназии, реальные и коммерческие училища, выходцы из духовных учебных заведений не переставали поступать в университеты и другие светские высшие школы. К тому же надо отметить, что культурный подъем в стране отразился и на системе обучения в духовных училищах. Эта система претерпела значительные изменения, которые отражены в принятом в 1867 году Уставе школ епархиального ведомства; на его рассмотрении необходимо остановиться несколько подробнее, особенно на учебном расписании.