Водители фрегатов. О великих мореплавателях XVIII — начала XIX века - Николай Корнеевич Чуковский Страница 7

Бэнкс обвел горизонт пристальным взором. И вдруг на юге, за узкой полоской воды, он увидел покрытые снегом горные пики.

— Да, мы на острове, — сказал он, — но этот остров только с трех сторон окружен океаном. С четвертой стороны — узкий пролив. А за проливом — Южный материк.

Кук подумал, что Бэнкс, может быть, и прав. Что, если этот остров находится на таком же расстоянии от Южного материка, как Англия от Европы?

На корабле рассказ Бэнкса о том, что они с горы видели пролив, за которым лежит какая-то большая гористая страна, переполошил всех. В том, что это Южный материк, никто не сомневался. И Кук почувствовал, что он тоже заражается этой общей верой.

«Усердие» на всех парусах понеслось к югу. 8 февраля 1770 года судно вошло в пролив. Кук предложил назвать его проливом Бэнкса.

— Бэнкс первый заметил его с горы, — говорил он.

Но Бэнкс наотрез отказался. Он хотел, чтобы пролив был назван проливом Кука, а так как к этому требованию присоединилась вся команда, то Куку пришлось согласиться.

Берега пролива Кука были густо заселены. Новозеландцы, завидев корабль, собирались толпами и швыряли в воду множество копий и камней.

Но Кук не останавливался. Пройдя пролив и снова попав в океан, он повернул на юг и пошел вдоль восточного берега этой неведомой земли.

Ветер дул попутный, и корабль мчался на всех парусах. Жителей не было видно. Эта страна казалась еще мрачнее, чем тот остров, который мореплаватели обошли кругом. Исполинские горы загромождали ее и подходили к самому побережью. Долин не было — узкие ущелья отделяли одну гору от другой. Склоны гор покрывал темно-зеленый пушок — это были дремучие леса, а на вершинах сверкали снега.

9 марта берег круто повернул направо, на запад, а 10-го сделал еще один поворот, на север. Значит, это тоже остров. Пройдя вдоль его западного берега, «Усердие» вернулось к проливу Кука.

— Надеюсь, Бэнкс, — сказал Кук, — вы теперь убедились, что Новая Зеландия к Южному материку никакого отношения не имеет. Она состоит из двух больших островов…

— Знаю, знаю! — перебил его Бэнкс. — Северный остров открыт Тасманом, а южный — вами. Но откуда вы знаете, что Южный материк не лежит к югу от южного острова?

Кук задумался.

— Нет, — наконец сказал он. — Этого не может быть. Вы заметили, какие длинные и ровные волны бьют в южный мыс Новой Зеландии? Такие волны могут идти только из открытого океана. Всякий опытный моряк скажет вам, что там вблизи нет никакой земли.

Австралия

Покинув Новую Зеландию, Кук продолжал свое путешествие на запад.

Перед ним стояла еще одна важная задача: исследовать восточное побережье Австралии. О ее южном и западном берегах было уже кое-что известно благодаря Абелу Тасману и некоторым другим голландским мореплавателям. Но восточный берег все еще оставался полной загадкой для европейцев. Предполагали, что он расположен где-то совсем неподалеку от Новой Зеландии.

Но «Усердие» плыло на запад неделю за неделей, не встречая никакой земли. И только месяц спустя после отплытия из пролива Кука, 19 апреля 1770 года, мореплаватели увидели вдали узкую полосу берега.

Австралия оказалась гораздо меньше, чем предполагали европейские ученые. От Новой Зеландии ее отделяло громадное водное пространство.

Кук нашел хорошую бухту, бросил якорь, спустил шлюпку и поехал на берег.

На берегу стояло человек сорок, голых, чернокожих. На корабль они не обращали никакого внимания, но, увидев приближающуюся шлюпку, разбежались. Только два смельчака с длинными деревянными копьями в руках остались на берегу. Они кричали что-то воинственное и угрожающее. Кук подивился их храбрости: в шлюпке было пятнадцать человек. Он знаками объяснил, что у белых самые мирные намерения, что они хотят только набрать пресной воды. Но два упрямых австралийца ничего не желали слушать. Набрав камней, они стали швырять их в шлюпку. Боцман, слегка задетый камнем, выстрелил в одного из австралийцев дробью и попал ему в ногу.

Австралийцы убежали, но, когда белые высадились, они снова появились из леса, держа в руках большие деревянные щиты. Напрасно Кук бросал им гвозди и бусы. Они не обращали на подачки никакого внимания и бросали камни. Только новый выстрел дробью принудил их оставить моряков в покое.

Кук исследовал почву Австралии и увидел, что она плодородна и может давать отличные урожаи. Высокие тучные травы, казалось, только и ждали, чтобы пастухи выгнали на них скот. В океан впадала многоводная река, в которой водилась вкусная рыба. Леса были редкие, но деревья — главным образом эвкалипты — поражали своей высотой и толщиной. Воздух звенел от птичьих голосов, а на прибрежном песке были видны следы каких-то животных. Кук усердно исследовал страну и был очень доволен своими открытиями. Он размышлял, нельзя ли в Австралии поселить английских колонистов.

Одно не удавалось ему — завязать сношения с жителями. Случайно встретив их в лесу, он попробовал заговорить с ними, но они разбежались при его приближении. Поймав двух маленьких девочек, он с ног до головы украсил их разноцветными бусами, надеясь этим привлечь к себе австралийцев. Но когда девочек отпустили, они побросали все бусы на землю и убежали. Тогда он стал оставлять топоры и гвозди в тех местах, где часто бывали австралийцы. Но те и не притрагивались к этим драгоценностям.

Запасшись пресной водой, «Усердие» снялось с якоря и направилось вдоль берега к северу.

Это было скучное плавание. Австралия очень однообразна. Ровная гряда невысоких гор скрывала горизонт. Горы эти напоминали Куку горы Южного Уэльса в Англии, и он назвал весь этот край Новым Южным Уэльсом. Кук старательно составлял подробную карту австралийских берегов, занеся на нее каждый мыс, каждый залив, каждый прибрежный островок.

25 мая корабль прошел тропик Козерога и вступил из умеренного пояса в тропический. Несколько дней спустя Бэнкс, гуляя по берегу, увидел странное большое животное, у которого на животе висел кожаный мешок. Это был кенгуру, до тех пор никогда еще не виданный европейцами. В кожаных мешках на животе самки кенгуру носят своих детенышей.

Плавание вдоль австралийских берегов было довольно утомительно, но пока вполне благополучно. Никто из моряков и не подозревал, какая их всех подстерегает опасность.

На краю гибели

— Сто двадцать! Сто восемнадцать! Сто двадцать три! — кричал матрос, измерявший лотом глубину.

Вот уже шесть часов «Усердие» шло среди отмелей и подводных скал и никак не могло из них выбраться. Экипаж измучился от ежеминутной перемены курса, от постоянной борьбы с ветром, который то и дело нес